Александр Чернов - Гомо акватикус
В одном из самых жарких уголков земного шара — калифорнийской пустыне Мохав — за много миль от моря строится еще более удивительная глубоководная обсерватория.
Внешне она напоминает акриловую станцию «Немо» — такая же прозрачная и круглая, однако стенки ее не синтетические, а… стеклянные.
Стекло очень хрупко. Однако оказалось, что в воде оно приобретает удивительные свойства. Если полый шар из стекла опустить в море, то с каждым дюймом глубины он будет становиться все прочней и прочней.
Специалисты называют это феноменальное явление глубинной закалкой.
Стекло сейчас все больше увлекает конструкторов подводных кораблей и научных станций на дне моря. Первые стеклянные аппараты, правда небольшие, были созданы еще лет пять-шесть назад. Недавно американцы спустили на воду подлодку-малютку из стекла со стенками толщиной девяносто миллиметров. При испытаниях прозрачная субмарина выдержала давление, соответствующее погружению на… двадцать километров!
Подводная обсерватория, строящаяся в пустыне Мохав, может спускаться на глубину шести тысяч метров — раз в двадцать глубже «Немо». Внешне же она будет очень похожа на акриловую обсерваторию, экипаж ее тоже будет состоять из двух человек.
Что и говорить, подводный дом-шар из стекла весьма заманчив. Но, к сожалению, у него есть своя ахиллесова пята. Всякие отверстия для кабелей и механизмов резко снижают прочность его прозрачных стен.
Как же справились с этой трудностью создатели мохавской обсерватории?
Внутри стеклянного домика находится лишь самое необходимое для жизни: баллоны с дыхательной смесью, поглотитель углекислого газа, продукты, пресная вода, а также приемник-передатчик для связи и пульт управления.
Вся остальная аппаратура — снаружи. Это сделало домик более просторным, а самое главное — уменьшило количество опасных «сквозных ран» в стекле.
Стало просторнее. Но каким образом уменьшилось число сальников? Казалось бы, их должно стать еще больше. Ведь за порогом дома оказалось не только обычное забортное оборудование, но и такое, которое по всем правилам должно бы находиться в рубке.
Вне сферы установлены эхолот, механические клешни для сбора образцов, измерители скорости погружения, электродвигатели, источники энергии — аккумуляторы или топливные элементы и некоторые другие приборы.
Как же управлять всеми ими, не имея кабеля?
Очень просто — с помощью света, отвечают конструкторы.
«Световая рука», беспрепятственно проникая сквозь стеклянные стены дома, с помощью фотоэлементов легко включает и выключает необходимые приборы и механизмы.
Там же, за бортом, расположен и источник света, используемый для телемеханического управления обсерваторией.
Один из авторов мохавской станции, инженер Мур, признался:
— Метод управления обсерваторией светом в принципе не нов и не сложен, однако осуществление его на деле связано с множеством трудностей.
Как видно, американцам в конце концов удалось разрешить эти вопросы.
Уже сооружена и прошла испытания на озере Чейн в Калифорнии модель стеклянного домика. Изготовление обсерватории в натуральную величину — дело ближайших дней.
После испытаний на прочность и проверки надежности светового управления обсерватория отправится в научную экспедицию.
Ученые-океанологи получат возможность беспрепятственно обозревать все стороны подводного горизонта.
И еще одна весьма важная подробность. Как полагает Мур, стоимость постройки такой станции едва ли превысит двадцать тысяч долларов.
Первая стеклянная станция еще мало приспособлена для инженерных работ на дне океана, и ее обитатели не смогут выходить за пределы ее прозрачных стен.
Но уже завтра может появиться новое подводное «чудо», способное стремительно планировать в глубокие каньоны, высаживать на океанские плоскогорья подводный десант исследователей, нефтяников и строителей.
Дерзкий проект глубоководного поселения разработан инженером Шен-Д'ге из Бомбея. Подобно орбитальным жилищам будущего, подводная станция Шен-Д'ге монтируется на месте из отдельных элементов — сферических капсул-отсеков диаметром около четырех метров, доставляемых на дно океана в трюмах специальных транспортных подлодок. Цель этого проекта — создать условия для работы людей на глубине трех-четырех, а затем и шести тысяч метров.
Замысел индийского инженера, получивший название «Боттом-Фикс», заинтересовал специалистов-глубоководников США. Уже выбрана монтажная площадка — на одной из вершин Средне-Атлантического хребта.
Однако инженерная мысль идет дальше. Появятся и обитаемые глубинные деревни… встроенные в океанское дно. Предполагается, что такие подводно-подземные убежища будут уже лет через пять.
Человек-амфибия?
Ты обладаешь тем, чем не обладает ни один человек: способностью жить под водой…
А. БеляевОбсерватории на дне моря еще слишком дороги, а хозяйство их очень сложно. Главным инструментом исследований морских глубин был и остается акваланг.
Наш следующий рассказ — о подводных «восходителях» с аквалангом, глубоководниках-асах и отважных экспериментаторах. О тех, кто шаг за шагом, нередко расплачиваясь за это своей жизнью, раздвигал горизонты «соленого континента».
— Акваланг — примитивное средство, недостойное современного уровня науки, — сказал как-то его изобретатель.
Ученые приступили сейчас к осуществлению одной из самых «сумасшедших» идей нашего времени: к созданию человека-амфибии, который в будущем станет хозяином океанских глубин.
Сто семьдесят километров под водой
Вскоре после изобретения «подводных легких» отправился в глубь моря Фредерик Дюма. Хотелось выяснить, на что способен человек с аквалангом.
Дюма достиг шестидесятидвухметровой отметки. Забавно, что сам он считал, будто опустился не больше чем на тридцать — тридцать пять метров.
Рекорд Дюма продержался четыре года. Затем его штурмовала сразу шестерка «человеко-рыб» во главе с Кусто. В эту группу вошел и Дюма.
Под воду спустили трос, к которому через каждые пять метров прикрепили светлые бирки. Каждый из аквалангистов, достигнув той или иной дощечки, расписывался на ней и уже потом возвращался на поверхность.
При первом погружении исследователи достигли глубины шестидесяти пяти метров.
Ободренные успехом нового эксперимента, Кусто с товарищами перенесли спусковой трос на другой участок, где глубина моря достигла девяноста метров.
Первым отправился под воду сам изобретатель акваланга. Преодолевая азотное опьянение, преследовавшее его с шестидесятиметровой глубины, с огромным трудом добрался он до конца троса и сделал короткую запись в подводном «дневнике». Вслед за Кусто следовали его товарищи.
В 1958 году путешествие в глубь моря на сто пять метров совершил аквалангист Эдуардо Адметто из Испании. Через год этот рекорд побили итальянцы Эннио Фалько, Альберто Новелли и Чезаре Ольжиани. Они достигли глубины ста тридцати метров.
В 1962 году у Багамских островов совершили погружение двое канадцев — Ричард Бирх и Роджер Хуткинс. Они достигли глубины ста сорока трех метров…
Все они дышали обычным сжатым воздухом.
От мужчин не собираются отставать и женщины. В пятидесятых годах у берегов Калифорнии в сопровождении своего жениха отправилась в плавание с аквалангом Зейл Пэрри. Влюбленная пара благоразумно ограничилась глубиной шестидесяти трех с половиной метров.
На восемьдесят метров в глубину моря опустилась в 1962 году Лючиана Цивико из Италии.
Восемьдесят два метра — этот потолок достигнут другой отважной спортсменкой, Барбарой Жакобс из США. А в сентябре 1965 года семнадцатилетняя австралийка Кати Троут побывала на глубине девяноста одного метра…
Трудное испытание выдержали осенью 1966 года четверо молодых финок и одна немка. Подруги-аквалангистки проплыли 170 километров! Курс пролег от финского города Турку до Мариенхамна на Аландских островах. Целых шестнадцать дней продолжался беспримерный женский кросс в пасмурных глубинах Балтики.
Однако погружения с аквалангами на сжатом воздухе опасны уже на глубине шестидесяти метров. Акваланги самое большее пригодны на глубине девяноста метров.
— Самое страшное заключается в том, что любой смелый и невежественный новичок может при желании погрузиться и на глубину трехсот метров. Море не оказывает сопротивления, но и не предупреждает об опасности, — говорил Дюма.
Один из тех, кто отдал жизнь за рекорд, — флоридский аквалангист Хоуп Рут.
Погружение контролировалось корабельным эхолотом. Было очевидно: Хоуп достиг намеченной глубины пятисот футов — ста пятидесяти двух метров!