Владимир Мезенцев - О суевериях — всерьез
В рассказанном можно не сомневаться: подсознание работает и во сне. Однако разве не ясно, что ничего подобного не случилось бы, не будь Менделеев Менделеевым, не имей он тех огромных знаний и таланта ученого, которыми обладал.
Кстати, этот рассказ имеет продолжение. Уже после того, как великий химик создал свою знаменитую систему элементов и предсказал открытие новых элементов, к нему пришел репортер бульварной буржуазной газеты «Петербургский листок». — Как вам пришла в голову, Дмитрий Иванович, ваша Периодическая система? — развязно спросил он ученого.
Менделеев долго смеялся, а затем ответил: — Да ведь не так, как у вас, батенька! Не пятак за строчку! Я над ней, может быть, двадцать лет думал, а вы полагаете: сидел, и вдруг… готово. Не так!
«Наука, по существу рациональная в своих основах и по своим методам, может осуществлять свои наиболее значительные завоевания лишь путем внезапных скачков ума, когда проявляются способности, освобожденные от оков старого рассуждения: их называют воображением, интуицией, остроумием».
Эти слова принадлежат создателю волновой теории материи Луи де Бройлю, и под ними подпишется большинство ученых.
Подсознательное мышление играет в творческих исканиях гораздо большую роль, чем принято думать. Многие писатели, музыканты, ученые подчеркивали большое значение интуиции в их творчестве. Об этом писали Гете и Эйнштейн, Гаусс и Пуанкаре, Шиллер и Додэ.
«Для меня, — говорил А. Эйнштейн, — не подлежит сомнению, что наше мышление протекает в основном минуя символы (слова) и к тому же бессознательно. Если бы это было иначе, то почему нам случается иногда «удивляться», притом совершенно спонтанно, тому или иному восприятию…»
Моцарт писал, что во время путешествий и в ночные часы при бессоннице, если только он чувствовал себя хорошо, к нему «наплывом» шли самые лучшие мысли. А Пуанкаре вспоминал, как безуспешно пытался решить одну задачу. Так и не решив ее, он отправился на экскурсию и дорогой, казалось, забыл о своих исканиях. Но тут совершенно неожиданно в голове вдруг «всплыл» ответ, как именно надо решить мучившую его задачу.
Рассказывая об этом, ученый добавляет:
«Есть еще одно замечание по поводу условий этой бессознательной, работы: она возможна или, по крайней мере, плодотворна, лишь в том случае, когда ей предшествует и за ней следует сознательная работа… Эти внезапные вдохновения происходят лишь через несколько дней сознательных усилий, которые казались абсолютно бесплодными, когда предполагаешь, что не сделано ничего хорошего, и когда кажется, что выбран совершенно ошибочный путь. Эти усилия, однако, не являются бесполезными, как это думают: они пустили в ход бессознательную машину, без них она не пришла бы в действие и ничего бы не произвела».
Да, необходимо подчеркнуть важнейшее: «озарения» не сваливаются к человеку с небес. Интуиция теснейшим образом связана с ранее приобретенными знаниями и навыками, с накопленным опытом и логикой мышления, то есть с вполне сознательными психическими процессами. Только на такой основе могут рождаться в голове «светлые мысли», порой совсем неожиданно, как мы видели.
Во время отдыха, а не тогда, когда ученый, писатель или изобретатель обдумывает свою проблему, сидя за рабочим столом. И чем больше у него знаний, опыта, тем чаще могут возникать правильные интуитивные решения, тем увереннее и громче говорит его «внутренний голос». По-этому интуицию можно расценивать как неосознанный опыт человека, который обладает большим запасом знаний. Автор книги «Парадоксы науки» доктор философских наук А.К. Сухотин, рассказывая о роли интуиции в научных поисках, пишет:
«Есть интуитивные, неосознаваемые процессы и есть процессы логические — такие, о которых мы отдаем себе отчет. В научном поиске они не вступают в противоречия, но и не подменяют друг друга, а вместе, дополняя один другого, ведут ученого дорогой открытия. Как полагает большинство исследователей (хотя в науке вопросы не решаются большинством), интуитивное и логическое не разделены непроницаемой переборкой. Поисковый процесс, беря истоки в сознательном, уходит затем в сферу неосознаваемого, потом возвращается и снова уходит. Между ними постоянно общение, лишь благодаря этому рождается открытие».
По существу, четкой и непроходимой границы между сознательными и интуитивными мыслительными процессами нет. Многие факты говорят о том, что, когда человек долго и напряженно думает над какой-либо сложной проблемой и все логические методы поиска не дают решения, ее полезно «передать» подсознанию. Мысленные поиски будут продолжаться неосознанно, а сознание исследователя теперь может быть занято чем-то другим. По мнению академика Н. П. Бехтеревой, когда ученый отвлекается от своей основной работы, «ответственные» за нее клетки мозга не просто отдыхают. Происходит пока еще не объясненное наукой: мысли в это время словно «дозревают», чем и объясняются внезапно пришедшие «озарения». У многих творческих личностей особенно плодотворными для работы бессознательного оказываются ночные часы, а также короткие периоды перехода от сна к бодрствованию, когда отдохнувший мозг готов с новыми силами к творчеству.
Сказанное относится не только к научным поискам. немало людей сознательно часто обдумывают свои сложные проблемы перед сном, а утром или ночью нередко получают их решение. Проведенное обследование москвичей показало: почти четверть опрошенных утверждали, что во сне у них рождались мысли, полезные для работы.
Так наука наших дней рассекречивает загадки интуиции. Как и все в мире, данный феномен находит свое материалистическое объяснение. Рассекречивание естественно-научных основ сложнейшего комплекса нашего мышления только начинается. Но хотя нам очень мало известна сущность механизма интуитивных решений, к этой проблеме уже нет того отношения, когда все с ней связанное отвергалось без изучения и таким образом отдавалось «на откуп» мистикам. Даже то, что мы теперь уже знаем о работе подсознания, убедительно говорит: «озарения» не сваливаются к человеку с небес.
А в заключение — о последних работах ученых, которые касаются и подсознания, и интуиции.
Еще не так давно считалось, что человеческий мозг разбит на «удельные княжества», каждое из которых отвечает лишь за определенную функцию.
«Ныне это мнение оставлено, — говорит академик Н. П. Бехтерева. — Наш орган мышления, видимо, работает как сопряженная, согласованная система. В каждом акте, в каждом решении принимают участие многие его части, множество клеток… Возникает вопрос: что же происходит в такой сопряженной системе, если где-то проскальзывает ошибка, случается сбой? Подходы к ответу на вопрос намечает интересное исследование молодого сотрудника нашего института В. Речина. Больного со вживленными электродами просили выполнить какое-нибудь несложное задание. Например, запомнить и воспроизвести набор цифр или слов. Неожиданно обнаружилось, что во время неправильного исполнения задания определенная группа клеток начинает проявлять активность. Попавший в них электрод точно доносил об их состоянии».
Выходит, что в нашем управляющем центре есть некий «детектор ошибок», который предупреждает другие отделы мозга: «Вы поступаете неправильно!» И такое, предупреждение, по-видимому, идет от глубинных участков мозга, минуя наше сознание. Не отсюда ли рождается убеждение, что человеку об ошибочном шаге иной раз говорит его «внутренний голос»? Как видим, и здесь научные поиски в конечном счете обнаруживают в таинственном, «потустороннем» явлении вполне материальные причины.
О существовании «детектора ошибок», кстати, свидетельствуют и житейские факты. Многие люди, близкие к природе, прекрасно ориентируются даже в незнакомых местах. Индейцы Южной Америки, например, никогда не стремятся запоминать дорогу домой в джунглях. В определенное время они решают: пора возвращаться — и, не блуждая в лесу, выходят к своим хижинам. Можно предположить, что им помогает в дороге «детектор ошибок».
На что человек способен
Непознанные пока возможности нашего мозга еще нередко служат источником для всевозможных суеверий. Рассказывая о выдающихся шахматистах мира, гроссмейстер Ю. Авербах приводит интересную страничку биографии.
… Жаркий летний полдень. В форту Морро, что расположен на Кубе вблизи Гаваны, все спокойно. Маленький Хозе, сын армейского лейтенанта, слоняется по пустому плацу. Скучно. Хорошо бы, сидя где-нибудь в тени, послушать рассказы бывалых солдат, но те спрятались от палящих лучей солнца в казармы, а с часовыми не поболтаешь. Хозе идет к башне форта, где обычно сидит в дежурном помещении его отец. Здесь не так жарко, как снаружи, гак видит странное зрелище. Отец сидит в центре, комнаты за столом и что-то внимательно разглядывает. Напротив в таком же положении другой офицер. Оба настолько погружены в раздумье, что не заметили прихода мальчика.
