Александр Викторович Волков - Загадки Финикии
Смена власти имела необратимые последствия для Тирской державы. Лишь царская власть скрепляла ее. Теперь держава распалась. Колонии перестали подчиняться новым правителям Тира.
Сохранился список судей, возглавлявших Тир, с указанием сроков их пребывания на этом посту. Любопытно, что один из них – Йакинбаал – правил всего два месяца, а другой – Аб-бар – три месяца.
По-видимому, «судьи» приходили к власти в результате государственных переворотов, или же вавилонские правители смещали неугодных суффетов. Последние два – Меттен и Герастарт – правили совместно. Возможно, что политические партии, соперничавшие в городе, договорились между собой. Что же касается наследников царской династии, те могли укрыться в Вавилоне или были насильственно вывезены туда. Позднее ее власть была восстановлена. В 539 году до нашей эры Тир встретил персидское нашествие уже под властью царя Хирама III. На этот раз Финикия покорилась безропотно. Возникла громадная Персидская империя – самая большая из всех, что существовали прежде в Передней Азии.
6.3. Три города в одном
Итак, возникла новая мировая держава, которая сразу стала отодвигать свою западную границу в сторону Греции. Царь Кир II (558 – 530 гг. до н.э.) завоевал почти всю Малую Азию и часть островов Эгейского моря. Пал под натиском персов и Вавилон.
Власть персидского царя над собой финикийцы приняли довольно легко – тем более что персы помогали им в соперничестве с греками. Для дальнейшего продвижения персов на Запад финикийцы готовы были предоставить им свой флот, рассчитывая потеснить греков в торговле. Поначалу интересы финикийцев и персов, действительно, совпадали.
В 525 году до нашей эры персидский царь Камбиз (530 – 522 гг. до н.э.) при поддержке финикийского флота завоевал Египет, а также греческие колонии в Северной Африке. В благодарность за эту помощь Камбиз предоставил финикийцам почти полную независимость. Они превратились в союзников персов, а не их слуг. Так, при попытке напасть на Карфаген финикийцы отказались предоставить персам флот, не желая поражения соплеменникам. Этот случай показал, что военные успехи персов во многом зависят от поддержки или нерасположения нескольких финикийских городов. Поэтому персидские цари относились с особым вниманием к нуждам финикийцев, видя в их дружбе залог собственных успехов. Камбиз же никак не наказал ослушников.
Новые правители не вмешивались во внутреннюю жизнь Финикии. Здесь сохранялась своя собственная царская власть. Цари Персии даже отдали своим финикийским собратьям несколько палестинских городов. Так, под властью Сидона теперь оказались Дор, Яффа, Орнитон, а под властью Тира – Акка, Аскалон и бывшие владения тирийцев на материке от Сарепты до горы Кармел.
«Владыка царей дал нам Дор и Яффу, богатые зерном земли, которые на поле Шарона, за великие деяния, которые я совершил, – изрек Эшмуназар. – И мы присоединили их к пределам страны, чтобы они принадлежали к сидонцам вечно». Кроме того, Сидон стал административным центром одной из сатрапий, что простиралась от египетской границы до Тигра и включала Сирию, Финикию и Палестину (многие историки считают, что и ее столицей был Дамаск).
При Pax Persica (Персидском мире) финикийские купцы могли наслаждаться миром и порядком, которых так недоставало в недавнем прошлом, когда их страна становилась желанной добычей ассирийских или вавилонских завоевателей. Преемник Камбиза, Дарий I (522 – 486 гг. до н.э.), проложил по всей стране сеть дорог, заметно облегчившую купцам передвижение. В Персидской державе была налажена надежная почтовая связь. Введена общая для всех денежная единица, получившая у греков название «дарик». Снижены налоги; они стали заметно меньше, чем при ассирийцах или вавилонянах.
Все эти меры привели к процветанию торговли внутри страны. Важной предпосылкой тому была специализация различных районов Персидской державы на производстве тех или иных товаров, которая наметилась еще в эпоху Новоассирийского царства. Зачастую купцы старались торговать лишь определенным товаром, например солью, пивом, горшками, вином. В крупных городах страны появились характерные восточные базары с их сутолокой, шумом, многолюдьем.
На монете, отчеканенной в Сидоне, изображен финикийский корабль. IV в. до н.э.Разумеется, в Персию из Финикии тоже везли кедровые бревна на сооружение дворцов царей Ахеменидской династии. В надписи, оставленной по приказу царя Дария I, говорится о том, как доставляли ливанский лес для строительства дворца в Сузах: «Дерево это, которое называется кедр, – есть такая гора по названию Ливан – оттуда его доставили. Ассирийский народ довез его до Вавилонии. Карийцы и ионяне привезли его из Вавилонии в Сузы».
Со временем персы взяли леса в Ливанских горах под охрану. Так, наместник царя Артаксеркса I (465 – 424 гг. до н.э.) в Иерусалиме, Неемия, в 445 году до нашей эры вынужден был просить великого царя, чтобы некий Асаф, хранитель царских лесов, дал ему «дерев для ворот крепости, которая при доме Божием, и для городской стены, и для дома, в котором бы мне жить» (Неемия 2, 8). Заповедные лесные участки появились в различных местах Финикии.
Портовые финикийские города – Библ, Тир, Сидон и Арвад – обязаны были платить подати персидским властям и снаряжать боевые суда, но при этом они сохраняли заметную автономию в составе Персидской державы. Они чеканили собственные монеты; на одной из них, выпущенной в Арваде, изображен с одной стороны персидский царь на колеснице (по иному толкованию, божество), а с другой – многовесельное боевое финикийское судно.
Финикийские корабли составляли основу персидского флота, а правитель Сидона командовал флотом. Впоследствии финикийцы принимали самое активное участие в греко-персидских войнах. Они были глубоко заинтересованы в разгроме греческих торговых городов, рассчитывая занять их место в средиземноморской торговле и прочно закрепиться в Эгеиде.
В 480 году до нашей эры, когда Ксеркс I (486 – 465 гг. до н.э.) предпринял свой знаменитый поход в надежде покорить европейскую часть Греции, под началом финикийских моряков находилось 1207 кораблей. Среди флотоводцев были сидонский правитель Тет-рамнест, тириец Маттен и выходец из Арвада Мербаал.
Им противостояло всего 310 греческих кораблей, однако теми командовал один из величайших стратегов в истории мирового военного искусства – Фемистокл. Он посоветовал дать морской бой у острова Саламин, «утверждая, что в узком морском проливе на стороне тех, которые будут сражаться на морских судах против крупных кораблей неприятеля, даже при численном их превосходстве, будет большое преимущество» (Диодор, пер. В.С. Соколова).
Так оно и случилось. В персидском флоте началось смятение. Афиняне же «стали налетать на корабли неприятелей и одни из них пробивали носами своих судов, у других отрывали лопасти весел, и так как после этого гребля становилась для таких кораблей невозможной, много персидских триер подверглось частым ударам вражеских судов и получило тяжкие повреждения. Поэтому неприятель… пускался в бегство» (Диодор).
Итог сражения оказался трагичным для финикийцев. «Эллинских судов в этом бою погибло сорок, персидских же свыше двухсот, не считая тех, которые были захвачены вместе с людьми, – писал греческий историк Диодор. – Царь, против всех ожиданий, проигравший это сражение, казнил финикийских командиров, положивших начало бегству, остальным своим командирам он пригрозил заслуженным ими наказанием. Финикийцы, испугавшись этих угроз, прежде всего отплыли к берегам Аттики, а с наступлением ночи уехали к себе в Азию».
Поражение персов повлекло за собой крушение тех надежд, что связывали с ними финикийцы. После катастрофы при Саламине они в течение 15 лет избегали сражений с греками. Лишь в 465 году до нашей эры, когда греки вторглись на Кипр, принадлежавший тогда Персии, финикийцы сразились с ними и обратили их в бегство. Очевидно, перспектива потерять медные рудники Кипра вдохновила их на битву куда сильнее, чем авантюрный поход Ксеркса.
В период персидского господства в Финикии в первый раз за всю ее историю города образовали некий политический союз. Их правители решили, наконец, прекратить былое соперничество и действовать совместно, отстаивая интересы всего народа. Очевидно, их побудила к такому поступку перемена, случившаяся на «политической карте мира» того времени. Теперь в Средиземном море всецело хозяйничали карфагеняне и греки. Лишь действуя сообща, финикийцы могли успешно бороться со своими соперниками.
Власти Тира, Сидона и Арвада совместными усилиями построили новый город – Триполи, «город трех городов». Подобно другим, Триполи располагался на участке суши, вдававшемся в море. Его образовали три отдельных поселения – три квартала, в которых проживали выходцы из упомянутых городов. Каждый из кварталов был окружен собственной стеной. Все они сообща пользовались местной гаванью. Помпоний Мела так писал о происхождении этого города: «Когда-то за мысом Эвпросопон было три города, на расстоянии одного стадия друг от друга, и по числу их вся местность называется Триполи».
