Коллектив авторов - Новые идеи в философии. Сборник номер 3
Неудивительно, что логические определения даны в сознании сразу вместе с ощущениями: ведь мышление, по Шуппе, есть дело родового, а вовсе не индивидуального сознания. Поэтому трудная для Канта проблема, как апостериорные данные подводятся под категории, проблема, для решения которой Кант создал свое ученее о схематизме чистых понятий рассудка, совершенно отпадает в гносеологии Шуппе. «Об особом акте применения этих понятий», говорит Шуппе, «не может быть речи. Кантовское подведение под них наглядно данного заключает в себе вновь всю проблему в нерешенном виде. Ведь эти понятия вообще вовсе не могут быть мыслимы без данного, следовательно, изначала существуют в нашем сознании только в качестве определений данного, определений того, что существует как тожественное и различное, как причинно связанное с чем-либо другим»52.
Надобно, однако, отметить существенное различие в том, как познается тожество и различие данных, с одной стороны, и причинная связь их, с другой стороны. Всякое данное в сравнении с другим данным тотчас же и без труда усматривается как тожественное или отличное, тогда как причинная связь познается не так легко. Наблюдая какое либо а, мы a priori знаем наверное, что оно имеет причину, но найти эту причину удается только путем рациональной индукции53. Раньше чем заняться вопросом о рациональной индукции, познакомимся подробнее с причинною связью как связью необходимою, и вообще рассмотрим понятие необходимости.
Чтобы выяснить понятие необходимости, нужно отграничить его от понятия возможности и случая. Но прежде всего нужно установить отношение его к понятию простого бытия, ассерторически высказываемого в единичном категорическом суждении54. Это простое бытие, включая сюда также и я (как условие мыслимости мирa), не обозначается в суждении как необходимое; из этого, однако, не следует, будто здесь нет необходимости; открытое утверждение необходимости совершается тогда, когда существует повод отвергнуть предположение о случайности чего-либо. Итак, возможно, что именно тогда понятие необходимости не подчеркивается, когда речь идет о первичной, непререкаемой необходимости, служащей источником всякой другой необходимости. И в самом деле, таково именно простое «это так» («es ist so») мирового бытия.
Правда, само бытие, т. е. то обстоятельство, что вообще что бы то ни было существует, не может быть выведено, как необходимое, ни из какого более первоначального принципа, но с другой стороны, в такой же мере немыслимо, чтобы мир возник случайно (понятие случая имеет смысл только внутри уже существующего мирa), а также немыслимо, чтобы вместо мирa было ничто55. «Таким образом понятие необходимого сводится к понятию бытия: «это должно быть так, или это необходимо таково» отожествляется с простым «это так». Конечно, такое «это так» следует мыслить не как восприятие, наполняющее данный момент, а безвременно, как восприятие, охватывающее единым взором картину мирa в прошлом и будущем»56. Эту необходимость всего мирового бытия вместе с его прочным сплошным порядком Шуппе называет первичною, так как она есть основание всякой другой необходимости. В виду этого всеохватывающего значения необходимости, ясно, что называть что-либо возможным или случайным можно только в известном отношении, причем не следует упускать из виду, что в другом отношении это возможное и случайное имеет характер необходимости57. В самом деле, возможным называется х в отношении к какому-либо а, или в том случае, когда оно не исключается этим а (возможность из равнодушия), или же в том случае, когда это а служит одним из условий возникновения х (возможность из условия)58. Случайным называется событие, возникшее благодаря встрече нескольких рядов обстоятельств, которые, что касается их качества, сами не требуют и не исключают друг друга, т. е. равнодушны друг к другу (например, взрыв, происшедший вследствие того, что летящая искра попала в бочку с порохом). Но само собою разумеется, такая встреча рядов в конечном итоге обусловлена первичным расположением последних простейших составных частей мирa и их первичным движением; а это распределение и движение, говорит Шуппе, «сводится к необходимости, которую я отожествил с бытием (конечно, как содержание сознания). В этом отношении всякое случайное событие оказывается опять необходимым»59.
Необходимость, совпадающая с «это так» мирового бытия, служит основанием необходимости в обычном смысле этого слова, именно той необходимости, которая выражается в постоянстве последовательностей и сосуществований. Шуппе называет ее вторичною необходимостью60.
Без нее не могут существовать данные опыта как данные сознания. Однако она не принадлежит к составу чувственного восприятия. «To, что воспринимается в чувственных данных как объективно наличное, есть все же всегда только определенное число одинаковых последовательностей». Описания того, как причина порождает действие, суть только образные выражения; это «как» остается для нас сокровенным; по крайней мере «что касается внешнего мирa, никогда не бывает и следа прямого знания о причинении». Знание причинной связи состоит лишь в том, что к восприятию временной последовательности присоединяется «непоколебимое ожидание отсутствия исключений»61, т. е. убеждение в том, что «где бы и когда бы ни встретилось а, должно встретиться также в». Следовательно, причинная связь есть связь, мыслимая как законосообразная, выразимая в виде общего суждения62.
Сама наблюдаемая в опыте временная последовательность а и в, конечно, не могла бы привести к допущению законосообразной связи между ними, если бы a priori не была готова мысль, что всякое данное сознания находится в необходимой, хотя бы и неисследованной нами еще связи с другими данными сознания, предшествующими и последующими63. Руководясь этим априорным принципом, мы должны, вследствие невоспринимаемости необходимой связи, прибегать к помощи рациональной индукции, чтобы открыть, какие именно данные сознания причинно связаны друг с другом. Индукция есть не что иное как силлогизм с разделительною большею посылкою (причина х есть или а, ила в, или с; но в и с не могут быть причиною х, как это видно из наблюдений, произведенных по методам согласия, различия и т. п.; следовательно, остается признать, что причиною служит а).
С помощью этого силлогизма удается путем исключения узнать, какое событие служит причиною х64.
Однако, не всегда приходится лишь таким окольным путем узнавать, какие явления связаны друг с другом причинно. «Факты внутренней жизни», по крайней мере в некоторых случаях, «могут быть сознаваемы вместе с их внутреннею связью»65. Так, например, «доходящее до сознания состояние хотения проявляется как нечто такое, что непосредственно из себя порождает действие»66. Поэтому, наблюдая психическую жизнь, часто вовсе не нужно прибегать к индукции, устанавливать сначала закон, т. е. общее правило и таким образом убеждаться в том, что связь а и в необходима. Здесь, как раз наоборот, «необходимость познается прежде всего и первоначально в единичном случае»67. Таким образом, не прибегая к методу исключения, т. е. к рациональной индукции, мы непосредственно узнаем, например, причины наших чувств, решений и т. п.68
Конечно, и здесь, думает Шуппе, «если есть налицо необходимость, должна существовать также всеобщность закона, и в чем же она может заключаться?»
Психические реакции обусловливаются не только наличным состоянием а, но и всем составом предыдущей душевной жизни, которая с каждым днем и часом обогащается новыми содержаниями; поэтому в душевной жизни невозможна однообразная повторяемость событий и к ней неприменима формула, пригодная для внешней природы, «где бы и когда бы ни возникло а, возникает также и в». Тем не менее Шуппе полагает, что и в душевной жизни необходимая связь событий имеет характер закона. «Как бы редко ни наблюдалась совершенно одинаковая реакция на одинаковые возбуждения, все же является неотразимым представление, что наступала бы всегда та же самая реакция, если бы промежуточные новые переживания не повысили или ослабили раздражимость, или вообще каким-либо образом не видоизменили направление реакции»69.
Причинная связь или необходимая сопринадлежность бывает трех видов: эмпирическая, элементарная и родовая (begriffliche). Познакомимся подробнее с этими видами связи; рассмотрение их откроет нам глубокие основы строения сознания и, кроме того, дополнит сведения о рациональной индукции.
