Александр Кузовкин - Легко ли быть оборотнем?
Он был известен обоим как человек с плохой репутацией, и поэтому прятавшимся было особенно интересно узнать, что же он будет делать в этой глуши. Кроме того, один из судей два года назад судил этого человека. Но суд не смог доказать его виновность по главному пункту обвинения, и его приговорили к недлительному тюремному заключению. Триумф обвиняемого создал ему репутацию изворотливого хитреца. Несомненно, его появление здесь в эту ночь было в высшей степени странным и подозрительным.
Человек делал руками в воздухе какие-то знаки. Члены магистрата, съежившись за кустами, наблюдали это причудливое представление одного актера. Было похоже, что старик занимался черной магией, и, глядя на него, охотники вспомнили гравюры из старинных книг про колдунов.
Закончив подготовительные пассы, старик вдруг задрал голову и испустил длинный- унылый вой, от которого кровь стыла в жилах. Вой очень напоминал звериный и привел пораженных и напуганных наблюдателей в дикий ужас.
Старик выл несколько минут, и вот показалось, будто откуда-то издалека раздался ответный вой. Нервы двух людей за кустами были напряжены до предела, и, когда они услышали вблизи отчетливый шелест листьев, один потерял голову от ужаса. Он уже привстал, чтобы кинуться в панике прочь, но его руку сжала рука товарища. Совладав с собой, он снова опустился на землю.
Взглянув туда, куда указывал дрожащий палец его коллеги, он увидел между деревьями черные тени и тускло светящиеся точки. Чувствуя сильную дрожь, он смотрел, как эти точки приближаются к просеке, и опять в ответ на жуткий вой старого крестьянина раздался вой. На краю вырубки из темноты возник силуэт огромного косматого волка, в серебристом лунном свете был четко виден каждый волосок его грубого меха. За ним по пятам выходили другие, пока вся поляна не заполнилась этими жуткими хищниками; из их пастей текла слюна, красные глаза светились, а зубы блестели, когда они рычали.
К изумлению спрятавшихся людей, старик спокойно стоял в центре поляны, ожидая направлявшихся к нему зверей. Самый большой волк отделился от стаи и бросился к его ногам. Волк вел себя как огромная собака, но удивление наблюдателей возросло еще больше, когда они увидели, что старик нагнулся и грубо приласкал зверя, почесав у него за ушами.
Оставшиеся девять или десять членов стаи тоже подошли к человеку и волку и кружили вокруг них, громко воя. Охотникам стало казаться, будто вся ночь пронизана этим жутким хором. Этот вой был так кошмарен, что оба судьи одновременно уткнулись лицами в землю, зажав уши руками. Когда они опять выглянули, старика нигде не было, а на поляне, возбужденно лая и завывая, волновалась серая волчья масса.
Но вот среди них появился еще один беловато-серый волк, почти такой же большой, как и вожак. И вся стая этих хищных прожорливых зверей мгновенно убралась с поляны, их вой становился все слабее и слабее, пока совсем не стих. Когда люди убедились, что им больше ничего не грозит, они выбрались из своего укрытия, разожгли огромный костер и просидели без сна, прижавшись друг к другу до утра, а вернувшись домой, рассказали эту историю своим семьям, которые выслушали ее крайне недоверчиво.
Старый крестьянин — оба друга были уверены, что он был тем старым беловато-серым волком, которого они увидели последним, — оказался более изворотливым, чем предполагали судьи. Они не смогли доказать свое предположение, а он отвечал на все расспросы с вежливым равнодушием.
Если он в самом деле был ужасным ликантропом — а судьи остались непоколебимыми в своем убеждении, — в будущем он стал более осмотрительным и занимался черной магией подальше от дома, поскольку больше такой необыкновенной стаи не видели.[2]
Час волка
С тех самых пор, как люди повели счет кровавым историям, дела, творимые волком и оборотнем, безнадежно перепутались в умах человеческих.
Истории и легенды, повествующие о жестокости зверя, вряд ли являются преувеличениями — до того свирепым был волк и ужасающи обстоятельства, сопровождающие гибель его жертв.
Однако волк обладает и качествами, достойными похвал: смелость, верность стае и своим волчатам, чрезвычайно развитый материнский инстинкт у самок, породивший множество известных и достоверных случаев выкармливания волчицами человеческих детей. Как и легенда об обезьянах и человеке, вдохновившая Эдгара Райза Берроуза на создание «Тарзана среди обезьян», рассказы о волках, оберегающих и воспитывающих до самой зрелости человеческих детей, множась на протяжении столетий, приобрели эпические масштабы.
Самая знаменитая из этих историй, конечно, о Ромуле и Реме, основателях Рима, города, который несет на своем гербе двух мальчиков. Эти близнецы — незаконнорожденные дети царственной весталки Реи Сильвии, появившиеся в результате ее связи с богом Марсом. По обычаю таких детей или оставляли в лесах, или убивали, и близнецов бросили в Тибр. Но они не утонули, их вынесло на берег в том месте, где пила волчица. Привлеченная их плачем, она приблизилась к детям, и материнский инстинкт возобладал над естественным звериным рефлексом, побуждающим ее убить человеческих детенышей.
Вместо этого она накормила их, и дети сосали ее молоко, словно только что родившиеся волчата. Затем волчица отнесла их в сухую пещеру в Палатинских горах, как это обычно делают волки со своим потомством. Здесь она их опять покормила и согрела своим теплом. Позднее оба ребенка были найдены пастухом, который и воспитал их как своих собственных.
Легенда не сообщала, насколько развиты были эти дети, а позднейшие модификации только подрывали доверие ко всей истории. Но совершеннейшей правдой является то, что волчицы благополучно воспитывали человеческих детей, хотя, конечно, ребенок, выросший среди волков, не способен занять место равноценного члена в человеческом обществе.
Волки прежде были широко распространены на Земле, но из-за активного уничтожения и сужения ареала обитания их количество очень сократилось. Канадский лесной волк считается одним из самых крупных представителей этого вида и одним из наиболее сильных и умных млекопитающих. Охотясь обычно в стае, он очень опасен, особенно когда голоден. Известны случаи, когда волчьи стаи обращали в бегство целые группы хорошо вооруженных охотников.
Не требуется много воображения, чтобы представить, какие мысли одолевали одинокого путника, сидящего у крошечного костерка где-нибудь в ледяных пустынях России или канадской Арктики и слушающего голодный вой волчьей стаи, доносящийся из темноты, оттуда, куда не доходит свет костра.
Доктор Монтегю Саммерс, английский ученый, пишущий на оккультные темы, в одном из своих трудов по ликантропии, появившемся в 20-х годах нашего века, признает мистическую связь между образами волка и человека-зверя, оборотня.
Он говорит: «Отличительные черты волка — неукротимая свирепость, звериная жестокость и жуткая прожорливость. Его сила, хитрость и стремительность признаются невероятными, почти сверхъестественными; в нем есть что-то демоническое, адское.
Он служит символом Ночи и Зимы, Бури и Натиска, это темный и таинственный предвестник Смерти. В Святом писании волк является олицетворением предательства, жестокости, кровожадности».
Доктор Саммерс дает интересное объяснение тому, почему дьявол более охотно превращает колдунов в волков, чем в любых других животных: это происходит из-за природной жестокости этого зверя, который разоряет, пожирает и приносит человеку вреда больше, чем любой другой хищник.[3]
Он добавляет: «Помимо этого, волк служит типичным примером извечного врага овцы, а Овечка символизирует Бога и Господа нашего Иисуса Христа».
В средние века волк часто несправедливо обвинялся в черных страшных делах, творимых настоящими ликантропами (впрочем, как мы уже упоминали, бывало и наоборот: человек отвечал за волка); стоило только одинокому волку показаться на окраине деревни, как сразу же начинали ползти слухи. Даже если этот зверь был относительно безвредным и не нападал на людей, на него тут же «вешали всех собак» за преступления в этом районе. В результате какой-нибудь ни в чем не виновный старый волк, набравшийся храбрости и опыта на лесных тропах, умеющий легко уходить от охотников, часто получал репутацию настоящего оборотня. Только после того как его подстреливали, крестьяне могли разобраться в ситуации: если разорения в округе прекращались, считалось, что убитый зверь был оборотнем.
Такое грубое и пристрастное суждение рождало новые легенды, и волк со светящимися глазами, острыми зубами и косматой шерстью становился почти сверхъестественным существом.
В те далекие (и не очень) времена крестьянину приходилось бояться многого, и поэтому люди старались окружать себя прочными стенами и искали поддержку и утешение в христианстве или языческих суевериях. Однако крест защищал от вампира, но был бесполезен против волка-оборотня.
