Максим Муравьёв - Сумасшедшая хронология
Если в атмосфере много углекислоты, то чаще должны выпадать кислотные дожди, которые хоть как-то помогали растворять скорлупу, кости. А если мало углекислоты, то кальций ещё лучше консервируется и в еду не попадает. Трудно учесть все факторы…
Теперь вы знаете, почему исчезли гигантские динозавры. Не метеорит упал на их пустые головы, а просто бактерии им сменили рацион. Ха-ха, так самые маленькие существа убрали с Земли самых больших! Парадокс!
Но с вашей помощью мы повернём процесс вспять. От вас вот что требуется. Вы встретитесь с Фораминиферой, очаруете её своими улыбками и убедите провести политические реформы. Основная мысль такая: у Империи нет и не может быть врагов, поэтому панцирь надо снять, голым быть хорошо, удобно, голым быть модно. На дне океана государство строит многочисленные заводы по переработке мела, кальций выбрасываем в океан, углекислый газ – в атмосферу. Под лозунгом защиты экологии. Пузырьки газа можно использовать как транспортное средство. Представляться будете как лучшие политконсультанты, политтехнологи из России. Я вам сейчас даже справку напишу… Настоящим подтверждается… лучшие… из России… Готово. Держите, думаю, на одноклеточных эта бумага произведёт впечатление. А теперь пойдёмте к берегу. Идти недалеко, – продолжал болтать юрист: – Конечно, мне можно не верить, но нельзя не верить цифрам. Если в год миллиард тонн кальция в виде мела оседает на дне океана и если он делает это сто миллионов лет, тогда окажется, что масса осаждённого кальция всего лишь в 60000 раз меньше массы Земли. Огромное количество! А если учесть, что в земной коре (не в ядре и не в мантии!) три процента кал…
В этот момент стопроцентный кал шлёпнулся на секретаря-юриста в количестве одного килограмма.
– Вот это правильно, не люблю математику, – сообщил Шприц Комарову.
– Это птеродактиль, подлец, Садитесь на эту согнутую пальму, а я сбегаю к воде, ополоснусь. Жрут что попало…
Комаров сел на пальму. Погладил ствол.
– Крепкая древесина. Знаешь, Гаврилыч, а я всегда мечтал стать политконсультантом. У меня это точно получится. Главным лозунгом любой политической силы должно быть слово свобода. Ведь именно свобода делает нас намного свободнее, чем несвобода. Как я пришёл к такому выводу? Это жизнь. Лучший учитель. Вот послушай мой рассказ и, я уверен, ты со мной полностью согласишься.
Рассказ Комарова о свободе
Как-то моя мама нашла на балконе синичку. Это было зимой. Синичка примёрзла к мокрому выстиранному белью. Мамаша отнесла птицу в дом. Накрыли её дырявой пластмассовой коробкой, чтобы не улетела. Она отогрелась. А когда мама пыталась дать ей воды, птичка вырвалась из коробки, полетела и разбила себе башку об оконное стекло. Сдохла значит… Другой случай был, летом уже. Папа подобрал где-то на улице двух птенцов. Стрижата. Выпали из гнезда, очевидно. Один почти сразу сдох, неудачно упал. А другой был здоров. Уезжая на выходные на дачу, маме вздумалось оставить его одного на балконе. Птенец на балконе сидеть не захотел, свалился, летать не умел, и первая попавшаяся кошка, конечно, его съела… И ещё у меня есть младший брат. Он решил жить отдельно. Дома за ним следили, пить-курить мешали. А один он спокойно курит и бухает каждый день… Не сдох ещё, но лучше бы сдох…
Скоро мокрый юрист вернулся:
– Пока я мылся, мне мысль в голову пришла. Птеродактиль этот… Это же ещё один древний способ доставки кальция из океана на сушу. А какой раньше помёт был, не помёт – цемент!
Вот вам по два камушка, положите по карманам. Взгляните туда, видите коралловый островок? Это дворец Фораминиферы. Вам туда. Вокруг дворца коралловые стены, пойдёте вдоль них и найдёте перламутровые ворота, идите туда, справку покажете.
– А мы поплывём в бизнес-классе?
– Конечно, даже полетите.
Динозавр взял маленькой лапкой топор и стукнул им по натянутому канату. В это же мгновение пальма, на которой сидели милиционеры, резко распрямилась и они полетели в сторону кораллового дворца.
Императрица ест капусту
Они изящно парили над светлой гладью прибрежных вод, от которых отскакивали солнечные зайчики и прыгали по вдохновенным лицам смелых героев. На лице Гаврилы Гаврилыча были глаза. В его глазах светилась таинственная страсть и мелькал огонёк веры в высокий урожай. А в по-детски широко раскрытые глаза его друга, особенно в левый, попала муха. «Мелкие пустяки, это не страшно», – подумал Комаров, «Это тебе не страшно!» – подумала муха.
Лёгкие облака рождали в голове неразрешимые вопросы. Зачем это круглое солнце? Что там, за гранью добра и зла? Куда стремит будущее свои крылья?
Густой воздух подул сильнее снизу и храбрые герои рухнули в прозрачные воды. Вот так: плюх! И камнем пошли на дно. А второй-то куда девался? И двумя камнями пошли на дно.
В океане кипела жизнь, висели медузы, плавали рыбы, валялись ракушки. Ну да, пожалуй, не кипела, – ракушки подвели… Наша милиция шла вперёд. Под их ботинками скрипели кораллы и полипы. Скоро на их пути оказались коралловые стены, а потом и перламутровые ворота, которые оказались вделанной в стену большой винтовой ракушкой. Полезли в ракушку. Она оказалась на удивление просторной. Хотя они влезли в широкий конец ракушки, она почему-то не сужалась, а расширялась.
– У меня, кажется, немного кожу стягивает, – сказал Комаров.
На самом деле им стянуло не только кожу. В конце ракушки их встретил белый стражник, он просмотрел их бумагу с печатью, после чего вызвал по рации циклобус, куда посадил гостей и пожелал успехов в личной жизни. Через окно плывущего циклобуса послы увидели огромную бесконечную скалу, лес из кораллов и водорослей, в котором плавали подводные лодки, похожие на рыб. Циклобус вплыл прямо во дворец, в одном из коридоров он остановился перед дверью с надписью:
ИМПЕРАТРИЦА
Часы приёма:
С 10:00 до 16:00.
Выходные: суббота, воскресенье и восьмерг.
В кабинете главы государства преобладал белый цвет. Шарообразная фигура императрицы была покрыта белой мантией, а сверху белой короной.
– Как доехали? – начала Фораминифера без церемоний. – Хорошо. Как хорошо, что вы приехали! В последнее время я так завалена делами, что без опытных политконсультантов я просто погибну. Министры сами ничего решить не в состоянии. Извержение вулкана – ко мне, расплодились бандиты у Утонувших Островов – ко мне, устрицы хулиганят – опять я! А вот взятки брать – со мной не советуются. Скажите, что мне делать с такими министрами?
– С устрицами я бы легко справился, хоть двести штук мне дай. А министров утопить надо, – посоветовал Комаров.
– Не получается, не тонут они. Из чего их только делают таких?!
– Это-то понятно, из чего…
– На то вы и консультанты, что вам всё понятно. А я, знаете, порой вообще ничего не понимаю. По правде сказать, у меня – только никому не говорите – и мозгов-то нет, вместо них лишь пищеварительная вакуоль, но это конечно слабая замена… Не хотите ли чего-нибудь перекусить. Давайте-ка пообедаем, сегодня на обед капуста, морская; белокочанную не просите, не растёт она в нашем климате. Повар может и мясо устрицы приготовить…
– Я согласен, – присоединился к разговору Шприц, – подкрепиться бы не помешало… Знаете, я с императрицами редко общаюсь, можно сказать, первый раз. Я думал, императрицы, они такие важные, высокомерные, а вы, оказывается, простая такая женщина, на маму мою похожи.
– Да, я простая. Даже больше скажу, не просто простая, я простейшая, вот я какая. Понимаете, как трудно мне с моими министрами? У меня такое ощущение, что они-то точно где-то мозгами обзавелись, но жаль только, что все их мысли направлены на то, чтобы меня обмануть, стащить чего-нибудь.
– Так это легко исправить. У нас в области коррупции вообще нет и не было никогда! И слова такого не знают! – брякнул вдруг Шприц.
– А-а-а!!! Не может быть!!! – вдруг закричала Фораминифера. – Какая глупость! А-а-а! О-ё-ё-й!
– Почему не может? Очень может быть, – обиделся Шприц. – Вы просто не знаете наших генералов. Я вас познакомлю, чудесные люди…
– А-а-а! Началось, – императрица нажала кнопку на столе, схватилась руками за живот и легла на пол. – Как неудобно, простите. Как я могла забыть! О-о-х…
– Шприц! Дурак! – заорал Комаров. – Ты убил её этим фактом!!!
Императрица стала вытягиваться в длину, её толстый живот исчез, появилась талия. Она стала похожа на две сардельки, которые тут же разделились. В этот момент прибежали слуги с полотенцами, водой, с зелёнкой и занялись монархиней. К каждому слуге подходил Шприц, показывал пальцем на Комарова и объяснял ситуацию:
– Это не я, это он. Арестуйте его. Это он императрицу распилил. Я сам видел… Чем? Глазами, чем же ещё?.. А! Пилил бензопилой. Спрятал куда-нибудь. Может быть, съел. Разрежьте живот ему да посмотрите, что, вам трудно, что ли?..
