Сергей Рязанцев - В мире запахов и звуков
Японские ученые провели интереснейший эксперимент. Вновь синтезированное химическое вещество, обладавшее доселе неизвестным запахом, впервые предъявили двум группам испытуемых в разных ситуациях. Первой группе запах предъявили в момент радостного события (выплата премий), а второй — в момент решения арифметической задачи с заранее запрограммированной ошибкой. Человек всячески пытался ее решить, переживал, нервничал, но у него ровным счетом ничего не получалось. Когда через какое-то время испытуемым вновь предъявили этот запах, то первая группа оценивала его как приятный, а вторая — как неприятный.
Приятный — неприятный, скажете вы, это все очень расплывчато. Что они, не могли охарактеризовать его более конкретно? Нет, не могли.
Дело в том, что у людей отсутствует абстрактное представление о запахах. В то время, как в области вкуса существует представление о соленом, горьком, кислом, сладком, когда можно выделить основные цвета спектра, представление о запахах является чисто предметным. Мы не можем охарактеризовать запах, не называя вещества или предмета, которому он свойственен. Мы говорим о запахе роз или запахе лука, в некоторых случаях мы пытаемся обобщить запахи группы родственных веществ или предметов, говоря о цветочном или фруктовом запахе, запахах кухонных, парфюмерных, лакокрасочных. Точно также невозможно вызвать в воображении какой-либо запах, не связывая его с определенным предметом.
И все-таки запахи неоднократно пытались классифицировать, систематизировать, объединить в группы, используя элементы сходства запахов.
Самая старая из всех известных классификаций запахов принадлежит Карлу Линнею, хорошо знакомому нам по школьному курсу зоологии, который предложил классификацию в 1756 году и при этом разбил все запахи на 7 классов.
С тех пор неоднократно предлагались все новые и новые классификации, количество групп запахов в этих классификациях колебалось от 4 до 18, и все-таки ни одна из них в должной мере не отвечает современным требованиям. Разберем несколько подробнее наиболее удачные из этих классификаций.
Одной из наиболее разработанных и наиболее употребляемых систем классификации является система Цваардемакера, опубликовавшего ее в первом варианте в 1895, а в окончательном виде — в 1914 году. Цваардемакер делил все пахучие вещества на 9 классов:
1 класс — эфирные запахи
2 класс — ароматические запахи
3 класс — бальзамические запахи
4 класс — амбро-мускусные запахи
5 класс — чесночные запахи
6 класс — пригорелые запахи
7 класс — каприловые запахи
8 класс — противные запахи
9 класс — тошнотворные запахи
Может быть, из представленных здесь терминов вам не ясно слово «каприловый». В переводе с латинского языка оно означает «козлиный». К этому классу запахов Цваардемакер относил запахи сыра, пота, прогорклого масла, «кошачий запах».
Кстати, латинское наименование козла должно быть вам знакомо. С ним связано название острова Капри (Козлиного) в Италии и слово «каприз» или «капричио» — так называли вычурное музыкальное произведение, подобное неожиданным, своенравным прыжкам козочки. Так что «каприз», буквально — это поведение, аналогичное поведению козы.
Некоторые классы Цваардемакер делил на подклассы. Так, среди ароматических запахов он выделял:
а) камфарные запахи,
б) пряные,
в) анисовые,
г) лимонные
д) миндальные запахи.
Среди бальзамических запахов:
а) цветочные,
б) лилейные
в) ванильные запахи.
Классификация Цваардемакера подвергалась и подвергается справедливой критике (но несмотря на это, ею, за неимением лучшей, иногда продолжают пользоваться до сих пор). Классификация эта очень субъективна. Например, к классу противных запахов Цваардемакер отнес лишь два подкласса: а) наркотические запахи и б) запах клопов. Несмотря на явно неполную трактовку запахов этой группы, в ней есть и принципиальная неточность: наркотики обладают весьма различными запахами. Разница между каприловыми, противными и тошнотворными запахами также весьма субъективна и вряд ли заслуживает выделения в разные группы.
К сожалению, один из важнейших недостатков системы Цваардемакера — произвольность в распределении веществ по различным классам — существует и в некоторых других системах классификации запахов.
Заслуживает внимания на первый взгляд свободная от этих субъективных просчетов классификация запахов, предложенная Крокером и Хендерсоном. Она основана на выделении 4-х основных запахов: ароматного, кислого, жженого и каприлового, и 4-х типов, отвечающих им обонятельных рецепторов. Согласно их теории, любой запах является смесью этих четырех основных запахов в различных соотношениях. Для сложного запаха интенсивность каждого из основных запахов дается цифрами от 0 до 8 так, что все запахи могут быть представлены четырехзначными числами от 0001 до 8888. Следовательно, по этой системе можно обозначить лишь 8888 запахов, хотя сам Крокер констатировал, что «существуют сотни тысяч различных запахов». Практическая ценность классификации Крокера-Хендерсона в том, что по ней хоть каким-то образом можно систематизировать описание запахов.
Упомянем еще одну довольно интересную в свое время классификацию, так называемую «обонятельную призму» Хенинга, предложенную им в 1924 году. По системе Хенинга все обонятельные ощущения графически изображены в виде призмы, на углах которой обозначены шесть основных обонятельных ощущений: цветочный, фруктовый, пряный, смолистый, гнилостный и пригорелый. Хенинг считал, что все запахи, которые не могут быть прямо отнесены к одному из перечисленных шести классов, должны были занять в этой призме положение на ребрах, на плоскости или внутри нее, в зависимости от того, со сколькими и с какими классами обнаружилось у них сходство.
Основной недостаток системы Хенинга заключался в том, что он построил свою схему обонятельных ощущений по аналогии со схемами цветовых или вкусовых ощущений, в то время как выделить основные обонятельные ощущения пока никому не удалось.
Приходится признать, что в настоящее время мы пока еще не обладаем научно-обоснованной системой классификации запахов. Несмотря на огромные достижения химии и физиологии, этот вопрос еще остается открытым. По-видимому, создать четкую и стройную систему классификации запахов будет возможно только тогда, когда будет создана единая, научно-обоснованная теория обоняния.
А как же обстоит дело с теорией обоняния? Давайте рассмотрим и этот вопрос, но для начала познакомимся с анатомией обонятельного анализатора.
Обонятельные функции несет только участок слизистой, находящийся в области верхних носовых ходов и занимающий площадь примерно в 5,0 кв. см (по 2,5 кв. см в каждом носовом ходе). Обонятельные клетки имеют форму веретена или бокала с двумя отростками — периферическим и центральным. Периферические отростки клеток доходят до поверхности слизистой оболочки и заканчиваются булавовидными утолщениями, на которых сидят несколько ресничек. У человека, как и других высших животных, обонятельный эпителий покрыт тончайшей живой пленкой, так называемой «ольфактивной (обонятельной) мембраной». Булавовидные утолщения наружных отростков обонятельных клеток лежат либо на этих мембранах, либо под ней.
Обонятельные булавы, благодаря подвижности шеек, на которых они сидят, способны подниматься на поверхность ольфактивной мембраны и вступать в контакт с пахучим веществом или же, погружаясь в глубь эпителия, от этого контакта освобождаться.
Центральные отростки обонятельных клеток образуют тонкие нити, которые, проникая через «ситовидную пластинку» крыши полости носа, вступают в полость черепа. Эти волокна, в отличие от прочих нервов, не образуют единого ствола, а проходят в виде нескольких (до 20) тонких нитей через отверстия ситовидной пластинки. На нижней поверхности лобной доли головного мозга они сходятся, образуя утолщение — обонятельные луковицы, которые переходят сзади в обонятельный нерв, волокна которого вступают в вещество мозга. О корковых центрах обонятельного анализатора мы уже говорили в начале главы.
Итак, мы познакомились с анатомией обонятельной системы, но это не подвинуло нас в решение вопроса — почему мы чувствуем запахи?
Впервые ответ на этот вопрос попытался дать 2000 лет тому назад римский поэт Лукреций Кар в своей поэме «О природе вещей». Он думал, что на небе имеются маленькие поры различной величины и формы. «Каждое пахучее вещество, — говорил он, — испускает мельчайшие „молекулы“ определенной формы, и запах ощущается тогда, когда эти молекулы входят в поры на небе». По-видимому, опознание каждого запаха зависит от того, к каким порам подходят его молекулы.
