Алексей Исаев - Вторжение. 22 июня 1941 года
Как следует из позднейших донесений, секрет «оживания» ДОТов был довольно прост. В приложении к ЖБД 6-й армии в описании опыта борьбы с советскими укреплениями указывалось: «ДОТы, уже считавшиеся уничтоженными, спустя некоторое время внезапно оживали в нашем тылу. Причина – в их трехэтажной конструкции. Не зная о ней, наши войска считали после захвата верхнего этажа, что уничтожили ДОТ. В действительности гарнизоны своевременно отступали в нижние этажи и там ожидали ухода атакующих. Люк, ведущий к нижним этажам, не обнаруживался, засыпанный мусором».[251] Три этажа – это все же преувеличение, но два этажа были типичными для ДОТов на новой границе постройки 1940–1941 гг. Соответственно, уходившие на нижние этажи бойцы и командиры из гарнизона ДОТов возвращались на свои места и возобновляли бой.
Сопротивление, оказанное силам вторжения узлами обороны Владимир-Волынского УРа, позволило выиграть время на выдвижение стрелковых частей 5-й армии. В период описанных выше событий 87-я стрелковая дивизия была поднята по тревоге и начала марш к границе. Первым в 6.00 22 июня выступил из лагеря Когильно 96-й стрелковый полк дивизии, вскоре за ним последовали 16-й и 283-й стрелковые полки.
Одновременно у Владимира-Волынского произошли события, которые иначе как парадоксом назвать нельзя. В районе Владимира-Волынского дислоцировалась 41-я танковая дивизия 22-го мехкорпуса. Иногда утверждается, что она понесла большие потери ввиду близости к границе, но это не так – потери составили всего 10 человек. Наличие крупного механизированного соединения у северной «панцерштрассе» заставило немцев понервничать. В ЖБД 6-й армии имеется запись от 5.00 22 июня: «Донесение воздушной разведки: вражеские моторизованные соединения, в том числе тяжелые танки, в лесу в 5 км северо-западнее Влодзимирца. Длинная прерывистая колонна на дороге, ведущей из Влодзимирца на северо-запад».[252] Судя по всему, пилоты самолетов-разведчиков стали первыми немцами, кто увидел воочию гиганты КВ-2 (их в 41-й тд была 31 штука). Однако в плане прикрытия КОВО указывалось: «41 тд в районе Калиновка, Турийск, Хороделец. Штаб – Ружин». Соответственно, основные силы 41-й танковой дивизии построились в маршевые колонны и, согласно плану прикрытия, убыли в 6.00 утра в район Городелец, Ковель. Были оставлены только два танковых батальона (см. ниже). Разумнее, конечно, было бы оставить 41-ю тд у Владимира-Волынского и дать бой главным силам III моторизованного корпуса. Но план есть план, и инерция предвоенных планов была данностью 22 июня 1941 г.
По этому ДОТу в районе Сокаля вели интенсивный огонь, целясь в амбразуру. Скорее всего, ДОТ обстреливался из противотанковых пушек.
На смену танковому соединению к Владимиру-Волынскому подошла 87-я стрелковая дивизия. Передовые части 96-го полка вышли к Владимиру-Волынскому только к 9.00 22 июня.[253] Здесь следует отметить, что согласно плану прикрытия КОВО 87-я стрелковая дивизия должна была обороняться на фронте Бережница (иск.), Литовиж (иск.).[254] Соответственно, 96-й стрелковый полк по плану прикрытия должен был занимать оборону на левом фланге, севернее Литовижа.[255] Вместо этого он вышел в район Владимира-Волынского и Устилуга. Также предполагался выход главных сил дивизии на назначенные позиции только в 17.00 первого дня (М-1), по факту это произошло несколькими часами ранее. Т. е. ломка плана прикрытия имела место уже в первые часы боевых действий.
ДОТ Владимир-Волынского УРа, несущий на себе следы штурма.
В той обстановке, которая сложилась на утро 22 июня, попытка занятия указанного в плане прикрытия рубежа Бережница (иск.), Литовиж (иск.) означала оборону на широком (54 км) фронте против по крайней мере четырех немецких дивизий. Однако вместо обороны на широком фронте 87-я стрелковая дивизия была собрана в кулак в районе Владимира-Волынского. Решение об этом было принято еще в ходе марша к границе.
А. В. Владимирский вполне однозначно указывает на авторство этого решения. Он пишет: «Командир 87-й стрелковой дивизии генерал Ф. Ф. Алябушев, установив, что противник стремится захватить Владимир-Волынский, решил сосредоточить основные усилия дивизии на ее правом фланге с целью ликвидировать плацдарм противника в районе Устилуга».[256] Решение Ф. Ф. Алябушева, судя по всему, было поддержано командованием 5-й армии. А. В. Владимирский пишет, что по приказу М. И. Потапова 87-й стрелковой дивизии придавался полк танков Т-26 из состава 41-й танковой дивизии. Это решение также шло вразрез с планом прикрытия, по которому передача танков 87-й стрелковой дивизии не предусматривалась.
Генерал-майор Ф. Ф. Алябушев был ветераном советско-финляндской войны 1939/40 г., в которой он участвовал в качестве командира 123-й стрелковой дивизии. Алябушев сменил на посту командира дивизии полковника Стеньшинского (который командовал соединением в неудачном декабрьском штурме «Линии Маннергейма») и сумел существенно поднять уровень подготовки личного состава. Капитан Назаров из штаба 123-й сд позднее так высказался о своем командире: «…я не знаю, спал он или не спал, но он все время находился впереди и к каждой мелочи придирался. Он добился того, что его подразделения были настолько натренированы и настроены, что прорыв сам собой определился».[257] По итогам прорыва «линии Маннергейма» Ф. Ф. Алябушев был награжден орденом Ленина. В апреле 1941 г., перед назначением на должность командира 87-й стрелковой дивизии, он окончил Академию Генерального штаба. Таким образом, в лице генерала Ф. Ф. Алябушева 87-я стрелковая дивизия получила опытного командира с хорошей практической и теоретической подготовкой. Это позволило ему в условиях нехватки времени и неопределенной обстановки первых часов войны принять разумное решение, идущее вразрез с предвоенными планами. Тем самым уже в первые часы войны произошел фактический отказ от предвоенной идеи ликвидации танков поддержки пехоты – дивизии мехкорпусов формирования весны 1941 г. начали раздергиваться побатальонно для придания их стрелковым соединениям. Танки Т-26 41-й танковой дивизии получали те же задачи, которые им пришлось бы выполнять в составе танковых бригад, из которых, собственно, и формировалась дивизия.
Собрав свое соединение в кулак, генерал Алябушев принял решение контратаковать плацдарм немцев у Устилуга (западнее Владимира-Волынского) и тем самым предотвратить захват города и развитие наступления немцев вдоль шоссе. Дивизия наступала двумя полками, оставив третий в резерве для прикрытия фланга, поскольку сосед слева у соединения отсутствовал. Двум полкам ударной группы дивизии были поставлены следующие задачи:
– 16-й стрелковый полк при поддержке 212-го гаубичного артполка должен был наступать в направлении Пятыдни, Вулька Выдраницка и, разгромив противостоящего противника, выйти на правый берег реки Буг на участке Чернявка (иск.), Устилуг;
– 96-й стрелковый полк с 178-м артполком и танковым полком 41-й танковой дивизии наступать в направлении Хотячев, Устилуг и выйти на реку Буг на участке Устилуг, Черникув.
Если нанести эти задачи на карту, то получается два удара. Один параллельно шоссе Устилуг – Владимир-Волынский, а второй – с юга на Устилуг. Прямой удар вдоль шоссе упирался бы в дефиле у моста через р. Луга у Пятидне. Согласно позднейшему докладу командира 41-й танковой дивизии, в итоге для контрудара был выделен не полк, а два танковых батальона (примерно половина полка).[258] 283-й полк получил оборонительную задачу. Причем, что интересно, Ф. Ф. Алябушев правильно оценил угрозу и поставил его защищать свой южный фланг. С севера были сплошные леса и болота.
Контрнаступление 16-го полка поначалу развивалось успешно. В немецких документах признается отход с уже занятых позиций. В ЖБД 14-й тд есть пометка: «298-я пд отдельными частями отступила, удерживает восточную опушку леса севернее Пятидне».[259] Однако преодолеть сопротивление главных сил 298-й пд уже не удалось. Более успешно развивалось наступление 96-го стрелкового полка дивизии Ф. Ф. Алябушева. Отбросив противника, во второй половине дня 22 июня он овладел районом Хотячева, деблокировав при этом гарнизоны ДОТов УРа из состава 19-го пульбата. В 17.00 22 июня в ЖБД III корпуса появляется запись: «298-я пд контратакована пехотой и танками противника из леса юго-западнее Влодзимирца [Владимира-Волынского]».[260] Результат контратаки (отход) в ЖБД корпуса вносить не стали.
Снимок полукапонира ВВУРа со стороны атакующих, это сооружение встретило войну в обсыпке, хорошо виден бронеколпак.
Исхлестанный 88-мм снарядами по «французскому рецепту» бронеколпак ДОТа под Устилугом.
