Андрей Круз - На пороге Тьмы
Вскочив на ноги, успе заметить еще одну тварь, карабкающуюся по деревянной темно-серой стене дома, почти незаметную на этом фоне, и расстрелял ее всеми оставшимися патронами из магазина, сбив на землю, где она сразу начала парить Тьмой.
Суета не прекращалась, тварей было еще много, две или три продолжали атаковать людей, вызывая все больше суеты и паники, остальные носились вокруг, быстрые и неуловимо подвижные, выбирая удобный момент для нападения. Комендачи, суетливые и, похоже, запаниковавшие, стреляли из кузова во все стороны, рискуя зацепить своих подопечных или нас, фильтровать цели и направления стрельбы у них уже не получалось.
Пустой магазин долой, в карман его, полный на место, в приемник. И в этот момент страшный удар обрушился на мой затылок, сбив меня с ног. В глазах вспыхнули круги, зубы лязгнули, очнулся от удара о землю - на момент падения даже сознание потерял, как мне кажется. Увидел краем глаза, как кто-то перескочил через меня и бежит дальше по улице.
Темная тварь подскочила по размытой канаве, остановилась в трех шагах от меня, уставившись невидимым, но пробивающим насквозь холодом Тьмы взглядом, и я прямо так, и положения "лежа", всадил в нее несколько пуль, успев заметить, как закручивается под их ударами клубами то покрывало Тьмы, что окутывает мартыхая. Свалился он как и первый, как кукла, но еще дергался в агонии, словно обычное живое существо. И лишь потом в голову пришла мысль: "Это кто меня шарахнул? И зачем?"
Возле меня на дороге валялась доска, немалая, меня танкистский шлем спас от того, чтобы я совсем отрубился и был порван мартыхаем. А человек подбегал к мотоциклу. Зачем, я даже не понял, все мозги от удара в кучу смешались. Вместо того, чтобы что-то предпринять, я поднялся на ноги и сделал пару шагов в ту сторону. И крикнул:
- Эй, ты куда?
Скорее всего он меня просто не услышал в окружающем шуме. Затем я заметил, как на дальнем перекрестке появился наш "мерседес", в котором поверх борта торчали головы людей и стволы оружие. Стоявший у мотоцикла засуетился, запрыгнул на сиденье прыжком, и вдруг… только сейчас я сообразил, что он просто убегает. Убегает на моем "харлее", довольно ловко развернув его на месте. И убежит, свернув переулком раньше. И никто его сейчас не остановит, и наши боевые двойки в машине сейчас, в этом бардаке, просто не поймут, что за рулем не я.
- Стоять! - заорал я, бросаясь вперед и холодея от мысли, что мне сейчас придется в этого придурка стрелять. - Стоять, маруда!
Руки сами вскинули карабин. Я увидел, как тот обернулся через плечо и увидел, что я в него целюсь. Мелькнула смутная надежда, что он сообразит, что остановится, что не сделает непоправимого, но она сразу исчезла, промелькнув кратким сполохом - тот нажал на газ.
Наверное, он собирался вилять, уворачиваясь, но я успел открыть огонь раньше. Едва он начал выворачивать руль. Три пули со срезанными носиками ударили его в середину спины, я видел, как они пробивали дырки в серой фуфайке. Тот лишь дернулся, а потом мягко завалился головой вперед, грудью на руль сразу остановившегося "харлея".
- Ох блин…, - прошептал я, остановившись, и чувствуя, как сердце пытается выскочить через горло. - Ну на хрена ты это сделал, а?
* * *- Да ладно, забей! - сказал Федька, протягивая мне кружку чаю. - Все по уставу, предупредил захват вверенного тебе транспорта, да еще и преступником.
- Ага, спасибо, - кивнул я, принимая кружку. - Я понимаю, что все правильно, просто кайфа мне это не прибавляет. Взял да и завалил мужика. За что он сидел?
- За пьяную стрельбу в кабаке, по окнам, - сказал сидевший на топчане напротив Когай. - Дурак молодой, недели здесь не прожил, как в штрафной отряд попал. Сам виноват.
- Знаю что сам, не в том вопрос, - махнул рукой я, отпив из кружки. - Просто смотри - досидел бы он свои полгода или сколько там, да и вышел, дальше как-то устраивался. А тут я со своим мотоциклом как приманка, мозгов у него нет, рванул, не думая… бах-бах-бах - внутри фарш. Отпрыгался. Меня такая вот глупость всего этого напрягает, как будто он свою жизнь на кон поставил по дури, а я оказался тем, у кого совести хватило на нее сыграть.
- Ну, да, верно, неприятно, - влез в разговор Трахомыч. - Ты сейчас вроде как тот камень, о который пьяный дурак голову разбил. Вроде и поделом, но почему о тебя-то? Так?
- Верно, так и чувствую себя, - удивился я проницательности Трахомыча. - Сколько кретину, лет восемнадцать?
- Типа того. Сопляк еще.
Мне вспомнилось лицо убитого парня, перевесившегося через руль мотоцикла - испуганное, уже по-мертвому бледное, с выпученными от страха глазами. Тонкая шея - он вообще сложения был не богатырского, ватник с номером, промокший от крови. Увидел себе путь к спасению, понимаешь, а мне теперь это все снова и снова вспоминать. Нехорошо вышло.
Мартыхаев постреляли, но двоих штрафников на полной скорости, светя фонарями на расползающиеся вокруг укусов черные пятна, отвезли в городской госпиталь, где их суетливо перевалили на каталки и потащили в так называемую "светотерапию" - местную отрасль медицинской науки.
Потом еще два часа целая комиссия из представителя Антонова, какого-то горбезопасника и капитана из комендатуры тянула из меня подробности происшествия. Штрафник числился за комендатурой, и стрелять в него могли только его выводные, расстрел беглеца перед караулом, пусть занятым борьбой с тварями, представителем другой службы, никакими инструкциями предусмотрен не был. Хотя со своей стороны формально я был прав, потому что ответственность за вверенную технику лежит на мне и согласно моим обязанностям, я должен обеспечить ее сохранность любыми средствами, буде в таком возникнет потребность. Что и сделал, всадив три спиленных пули в спину молодому балбесу, когда-то раздухарившемуся в кабаке.
Ночь прошла на удивление спокойно. Трижды выезжали по вызовам, но все три раза по ложным, так никого и не обнаружили, хотя в подвале одного их домов завелась травка. Там было отверстие-световод, запускавшее туда достаточно света, чтобы не давать заводиться Тьме, но как оказалось, его забило опавшими листьями, а комендант дома не чухнулся посмотреть, проверить. Записали ему нарушение в журнал, на том и расстались.
Под утро эпизод с убиты даже забылся немного за общей суетой, ну и в сон тянуло. После смены почистили и сдали "длинноствол", а потом направились в общагу, проклиная утренний холод и мерзкий дождь - успели пригреться в караулке.
- Ну чего, пойдешь сегодня жилье искать? - спросил Федька.
- Ага, пойду. Оставлю тебя единоличным владельцем комнаты.
- Да мне похрен, сам видишь, - сказал он, запахиваясь в дождевик. - Я туда только спать прихожу.
- А дамы? - подковырнул я.
- Ну… есть тут пара гостиниц маленьких, собственно говоря. Мне проще номер на сутки, чем за собой порядок поддерживать. В общаге проще. Не, я тебя тоже на сто процентов понимаю, есть такие люди, что без своего угла не могут. Серый покойный как раз таким был, тоже все съехать собирался.
- Не съехал?
- Не вышло, - невесело засмеялся Федька. - Это ты мужик видный, а Серый был короткий, толстый и на порося похож. Не с кем ему было съезжать.
- Куда идти-то лучше?
- Если до после обеда дотерпишь, то можем вместе пройтись, даже проехаться. Только с условием, еще на Базар зайдем и на заправку, к выезду готовиться надо.
Я даже обрадовался, все же пока плохо ориентируюсь, а в компании с пронырливым и пробивным Федькой куда проще. И все не пешком под этой мокротой, провались она совсем, сколько же можно? Словно вся природа приложила все силы, чтобы доказать, что "это осень, это осень!" Мы и так верим.
- Да мне тоже на базар, - сказал я в ответ. - Магазины к карабину нужны, да и из одежды что-нибудь прикупить надо, зима на носу, как я понимаю.
- Верно понимаешь, и лучше сейчас, а то цены задерут, - поддержал меня в начинании Федька. - Тут народ нос по ветру держать умеет. Обедать где хочешь, кстати?
- За талоны бы сходил, все равно их много. И экономия, и время терять не надо.
- Это правильно, тоже предложить хотел. Но талоны с тебя, мои уже давно закончились, их только новым и бедным бесплатно выдают.
- Серьезно?
- Да там не дорого, в сущности, - засмеялся он. - Так что потом уже за деньги.
- У меня их еще книжка целая, давай добивать.
Как заснул - даже не помню, кажется даже раньше, чем головой подушки коснулся. Проснулся один раз, когда убитый хулиган приснился, но отрубился снова, и дальше уже без сновидений.
Федька разоспался, даже будильника не слышал, пришлось трясти.
- Э, спящий красавец, дела зовут, - тряс я его за плечо. - Идешь?
Он с трудом разлепил глаза, помотал взъерошенной головой. Затем помолчал с минуту, явно пытаясь сжиться с действительностью, потом кивнул преувеличенно решительно:
- Точно, идем!
- Вставай, я пока побреюсь схожу.
С суток приходишь, естественно, с суточной же щетиной. И так же спать заваливаешься. Потом побреешься днем, а на следующее утро с этим затруднение - не успевает отрасти достаточно, чтобы цепляться опасной бритвой, которой я, к тому же, еще толком пользоваться не научился. Хотя править на ремне уже получалось.
