А. Нестерова - Тайны православных святых

Желая окончательно вырвать из памяти народа Лжедмитрия, свергнувший самозванца с престола царь

Василий Иоаннович Шуйский принял решение перенести гроб царевича Дмитрия в Москву. В Углич были снаряжены послы для того, чтобы перенести в Москву мощи царевича.

Узнав о приезде московских послов, угличане потеряли покой. Они считали несправедливым то, что мощи будут; перенесены в Москву, ведь именно жители Углича больше всех любили Дмитрия и весь город пострадал от репрессий после убийства царевича.

Скорбь угличан смягчилась при виде царевича: Дмитрий покоился в земле уже 15 лет, но, когда вскрыли гроб, царевич предстал перед удивленными взглядами угличан и послов таким, как будто он только что заснул. Тлению не подверглось ни тело, ни одежда царевича. В левой руке Дмитрий сжимал расшитый золотом платочек, с которым вышел во двор в день убийства; правая рука царевича была сжата в кулачок, в котором находились орешки, которые дала ему кормилица на крыльце за несколько минут до его смерти…

С великим торжеством возвращался царевич Дмитрий в Москву, за 18 лет до того вышедший из нее опальным.

В Москве весь народ с царем Василием и патриархом Гермогеном с крестами и иконами вышел навстречу процессии.

Мощи царевича Дмитрия были положены в Архангельском соборе: гроб поставили посреди собора на том месте, где стоял гроб Бориса Годунова, который теперь вынесли из собора.

От святых мощей царевича, по словам летописца, «изливались реки милосердия» и происходили чудесные исцеления больных.

В той же летописи написано: «Если Бог допустил страшное убийство Дмитрия, то не потому ли, что душа царевича созрела к святости, а печальная его кончина должна была прославить его добродетели и навсегда запечатлеть его образ в сердце православного народа?»

В начале XVI века в Новгороде жил Иоанн Казанский, но во время одного из набегов татар юноша был взят в плен. Татарские завоеватели привезли Иоанна сначала в Казань, а затем отдали его в рабство одному родственнику хана — Алей-Шпуру.

Юноша отличался кротким нравом и потому безропотно выполнял все приказания хозяина и делал всякую работу. На чужбине он сумел сохранить свою веру и продолжал соблюдать все церковные заповеди: постился, смирялся и проводил дни в трудах, а ночи в молитвах. Многие слуги, да и хозяин унижали его и высмеивали традиции Православия, однако Иоанна это нисколько не смущало, и он продолжал исполнять свой долг с великим смирением.

Но хозяин Иоанна, Алей-Шпур, захотел обратить русского раба в магометанскую веру. Однако Иоанн твердо стоял на своем и сказал, что одного Иисуса Христа считает истинным Богом. Ничто не могло сломить волю Иоанна: ни уговоры, ни ласки, ни угрозы. Алей-Шпур был рассержен таким неповиновением и приказал отрубить голову неверному рабу.

Когда Иоанна вывели связанного за город на русское кладбище и первый раз ударили топором, то только поранили мученику шею. Тот потерял сознание и упал. Слуги же решили, что раб мертв, и вернулись в город.

Наступила ночь, и Иоанн очнулся, руки его развязались сами собой, тогда он отправился в город к послам московского князя в Казани. Поведав им о своих мучениях, смертельно раненный Иоанн остаток ночи провел в молитвах, затем причастился, а под утро преставился. Его похоронили на старом русском кладбище под Казанью.

Православная Церковь канонизировала мученика Иоанна в 1592 году по просьбе митрополита Казанского и Астраханского Гермогена.

Иулиания Лазаревская родилась в дворянской семье Недюревых в Москве, но в возрасте 6 лет она осталась круглой сиротой. У своей бабушки она воспитывалась еще 6 лет, после ее смерти за воспитание сироты взялась ее тетка Наталья Арапова.

Но у нее было много и своих детей, поэтому девочка была для Натальи обузой. Иулиания делала всякую тяжелую работу по дому, выполняя безропотно все приказания тетки, смиренно снося насмешки и обиды. В свободное время она молилась и всегда соблюдала строгий пост.

Тетка не желала понимать благочестия своей воспитанницы и порой насильно заставляла ее есть и пить. В такие моменты кроткая девочка удивляла всех домочадцев своей неуступчивостью, но продолжала строго соблюдать церковные заповеди. Иулиания отличалась нищелюбием и ночи напролет трудилась над шитьем, изготавливая одежду для бедных. Вскоре большое человеколюбие прославило девочку.

Она совсем не была обучена грамоте и даже не могла читать Священное Писание, у нее не было наставников, и даже церковь Иулиания не могла посещать, потому что та находилась слишком далеко от дома. Однако юной девушке от рождения были присущи все благородные качества, которые другие люди с трудом воспитывают в себе долгим старанием перед Богом.

По исполнении 16 лет Иулианию выдали замуж, и она поселилась в имении своего мужа, богатого дворянина Георгия Осорьина, под названием Лазаревское. В новой семье все скоро полюбили Иулианию за ее добрый и кроткий нрав. Никто не смог сказать о девушке ничего дурного, и вскоре она сделалась полной хозяйкой в доме. Иулиания была добра к своим слугам, но вместе с тем и строга по необходимости. Раздавая поручения по дому, она запрещала слугам обслуживать ее саму. Она считала, что стыдно принимать услуги от тех людей, которые во многом лучше и выше ее. Часто она мирила ссорившихся слуг, а если те совершали проступки, то она принимала вину на себя или не сообщала об этом свекру со свекровью. Те, видя доброту невестки, иной раз даже корили ее за слишком мягкий характер.

По ночам она, как и в молодые годы, занималась работой ради бедных — пряла пряжу, которую затем раздавала тем, кто нуждался. Но делала она все это втайне от всех.

Когда в городе случился страшный голод и люди от слабости падали прямо на улицах и умирали, а иногда и поедали друг друга, Иулиания стала тайно от свекрови брать из дома пищу и раздавать ее нищим. Но свекровь вскоре заметила, что Иулиания стала больше есть, как она подумала, и порадовалась за невестку; она и не подозревала, куда идет вся пища.

После смерти родителей мужа Иулиания с честью их похоронила и раздала щедрую милостыню, ставила поминальные столы и отправляла в тюрьмы подаяния. С мужем своим она прожила долгие годы в мире и согласии, воспитав достойных детей. Однажды она изъявила желание уйти в монастырь, но муж ей разумно возразил: «Не спасут ризы черные тех, кто живет не по-монашески, и не погубят ризы белые тех, кто делает богоугодные дела». Муж к тому же сказал, что нельзя отказываться от своих детей и оставлять их на произвол судьбы, иначе они, когда подрастут, проклянут своих родителей и спросят: «Зачем вы нас родили на страдания?» Тогда Иулиания смирилась и согласилась с мужем, что нельзя заботиться о чужих сиротах, если своих прокормить не можешь. И, смирившись, она молвила: «Да будет воля Господня!»

Но с того момента стали жить муж с женою, как брат с сестрою. Иулиания спала на печи, подкладывая под себя бревна и железные ключи. Не решившись бросить детей, она устроила в доме некое подобие монастыря, соблюдая строго посты, молясь и раздавая щедрую милостыню нищим.

Когда умер ее муж, Иулиания целиком предалась служению Богу, раздавая все деньги нищим. Даже если у нее не было денег, она их занимала и тут же раздавала бедным. У детей она просила денег якобы на зимнюю одежду и обувь, но, раздав деньги, оставалась сама в старой холодной одежде и в обуви на босу ногу. Ко всему прочему она подкладывала в ботинки битые черепки и ореховые скорлупки. В таком великом смирении и уничижении Иулиания провела 9 лет. С приходом к власти Бориса Годунова вновь в России случился страшный голод. Иулиания, чтобы помочь всем голодающим, раздала все свое имущество, она пекла хлебы из лебеды, и когда люди брали эти хлебы из ее рук, то они казались сладкими и вкусными. Вскоре за этим хлебом стали к Иулиании приходить целые толпы людей.

Свою скорую кончину Иулиания предчувствовала и, простившись с домочадцами, причастившись, она умерла 2 января 1604 года. В момент смерти все присутствующие заметили вокруг ее головы сияющий нимб, а ночью из комнаты распространялось божественное благоухание. Иулианию похоронили в селе Лазаревском, недалеко от Мурома, с этого момента многие больные стали получать исцеление на ее могиле. Однажды в селе случился страшный пожар, и никто не мог его потушить. Огонь согнал всех поселян к церкви, и уже некуда было бежать, пламя охватило со всех сторон. Священник, отбиваясь от огня, случайно схватил горсть земли с могилы святой и бросил в пламя. И на глазах у всех свершилось чудо — ветер стих, огонь постепенно отступил и, наконец, совсем погас. Об этом чуде многие долго вспоминали, посылая благодарственную молитву святой.