Джек КЭНФИЛД - Куриный бульон для души
Я помнил, как мама выражала свою абсолютную любовь к отцу, нашей семье и бесчисленным друзьям. Ее любовь продолжает оказывать огромное влияние на мою жизнь.
Прошло еще десять минут. Мы молчали.
Внезапно мама повернулась ко мне и тихонько проговорила:
- Очень важно, чтобы тебя кто-то любил.
Я заплакал. Это были слезы радости. Я со всей нежностью и теплотой обнял ее, сказал, как сильно ее люблю, и ушел.
Вскоре после этого мама скончалась.
Так немного слов было сказано в тот день, но все они были на вес золота. Я всегда буду бережно хранить в памяти эти минуты.
Ларри Джеймс
Осколок фарфора
Очень часто моя мама просила меня накрыть к ужину стол хорошим фарфором. Поскольку это случалось часто, у меня никогда не возникало вопросов. Я считала, что это просто желание моей матери, минутная прихоть, и делала, что велели.
Как-то вечером, когда я накрывала на стол, неожиданно зашла Мардж, соседка. Мама, возившаяся у плиты, пригласила ее войти. Увидев на столе всю эту красоту, Мардж заметила:
- А, вы ждете гостей. Я зайду в другой раз. Надо было сначала позвонить.
- Нет-нет, ничего, - ответила моя мама. - Мы никого не ждем.
- Но тогда почему стол накрыт хорошим фарфором? - удивилась Мардж. - Я достаю парадный сервиз всего раза два в году.
- Дело в том, - негромко рассмеявшись, ответила мама, - что я приготовила любимое блюдо нашей семьи. Если ты ставишь на стол лучшую посуду для особых гостей и чужих людей, то почему не сделать этого для своей семьи? Они не менее особые, чем другие люди.
- Да, конечно, но твоя чудесная посуда побьется, - ответила Мардж, по-прежнему не понимая, как важно было для моей матери вот так проявить уважение к своей семье.
- Что ж, - отозвалась она, - несколько сколов на тарелках - небольшая цена за то, что мы чувствуем, когда
собираемся всей семьей за столом, накрытым нашей любимой посудой. Кроме того, - с юным огоньком в глазах добавила она, - у каждой щербинки своя история, ведь верно? - Она посмотрела на Мардж, словно эта женщина, мать двоих детей, должна была понимать, о чем идет речь. Мама подошла к буфету и вынула тарелку.
- Видишь этот скол? Мне было семнадцать, когда это случилось. Я никогда не забуду тот день. - Мамин голос смягчился, казалось, она погружается в воспоминания. - Как-то осенью моим братьям понадобилась помощь, чтобы убрать последнее сено, поэтому они наняли молодого, крепкого и красивого парня. Моя мать попросила меня сходить в курятник и собрать свежие яйца. Тогда-то я в первый раз и увидела нашего нового помощника. Остановившись, я наблюдала, как он ловко, без всякого усилия перекидывает сено. Роскошный оказался мужчина: стройный, с узкой талией и мощными руками, а волосы у него были черные и блестящие. Должно быть, он почувствовал мое присутствие, потому что, не донеся охапку сена до скирды, остановился, обернулся и улыбнулся мне. Он был просто невероятно красив, - медленно проговорила мама, нежно поглаживая тарелку.
- Кажется, он понравился и моим братьям, потому что они пригласили его поужинать с нами. Когда же мой старший брат усадил его рядом со мной, я чуть не умерла. Представляете, в каком я была смятении, - ведь он видел, как я на него уставилась. И вот теперь я сидела рядом с ним. Его присутствие настолько сковало меня, что я не могла вымолвить ни слова и сидела, опустив глаза.
Внезапно осознав, что она разоткровенничалась перед своей юной дочерью и соседкой, мама покраснела и поспешила закончить рассказ.
- Ну, в общем, он подал мне свою тарелку и попросил положить порцию. Я так нервничала, что руки у меня вспотели и тряслись. Когда я взяла его тарелку, она выскользнула и ударилась о край кастрюли, и кусочек откололся.
- Ну, не знаю, - произнесла Мардж, ничуть не тронутая маминым рассказом, - я бы постаралась забыть это воспоминание.
- Напротив, - возразила мама, - год спустя я вышла замуж за этого удивительного человека. И до сих пор, когда я вижу эту тарелку, то вспоминаю день, когда познакомилась с ним. - Она осторожно вернула тарелку в буфет, поставив ее позади других тарелок, и, заметив, что я смотрю на нее во все глаза, быстро подмигнула мне.
Видя, что эта пылкая история ничуть не растрогала Мардж, мама поспешно взяла другую тарелку, когда-то разбитую и тщательно склеенную.
- Эту тарелку разбили в тот день, когда мы привезли из роддома нашего новорожденного сына, Марка, - сказала мама. - Какой же это был холодный и ветреный день! Пытаясь помочь, моя шестилетняя дочь уронила эту тарелку, когда несла ее в раковину. Сначала я расстроилась, но потом сказал себе: «Это всего лишь разбитая тарелка, и я не позволю разбитой тарелке испортить нашей семье радость от встречи с новорожденным малышом». Насколько помню, склеивание этой тарелки в несколько этапов доставило мне большое удовольствие!
Я была уверена, что у моей мамы есть и другие истории про ее сервиз.
Прошло несколько дней, а я все не могла забыть про первую тарелку. Она явно была какая-то особая, хотя бы потому, что мама осторожно поставила ее позади других тарелок. Все это меня заинтриговало, и я никак не могла отделаться от мыслей об этой тарелке.
Несколько дней спустя мать поехала в город за покупками. Я, как обычно в таких случаях, присматривала за остальными детьми. Как только автомобиль скрылся из виду, я сделала то, что всегда делала в первые десять минут, как мама уезжала. Я побежала в родительскую спальню (что мне категорически запрещалось!), влезла на стул и, открыв верхний ящик комода, принялась в нем рыться, как много раз делала до этого. В дальнем конце ящика, под мягким и дивно пахнувшим «взрослым» бельем, лежала квадратная деревянная шкатулочка с драгоценностями. Я вынула ее и открыла. Там лежали все привычные предметы: кольцо с рубином, которое оставила маме Хильда, ее любимая тетя, изящные серьги с жемчугом - папин подарок маме в день их свадьбы, красивое обручальное кольцо мамы, которое она часто снимала, помогая своему мужу в работе на ферме.
В очередной раз зачарованная этими драгоценными вещицами, я сделала то, что захотела бы сделать любая маленькая девочка: я надела их все, представляя, как вырасту такой же красивой женщиной, как моя мама, и у меня будут такие же собственные великолепные украшения.
Но в тот день я не слишком долго задержалась на этих мыслях. Я вынула лоскуток тонкого красного сукна, под которым лежал обычного вида кусочек белого фарфора - до сего дня ничего для меня не значивший. Взяв осколок, я внимательно осмотрела его на свету и побежала на кухню. Там, придвинув к буфету стул, я вынула ту тарелку. Как и следовало ожидать, осколок, столь бережно хранимый мамой вместе с ее единственными тремя украшениями, подошел к тарелке, которую мама уронила в тот день, когда впервые увидела отца.
Все теперь зная, я осторожно вернула драгоценный осколок на место, под защищавшую его ткань. Теперь я понимала, что фарфор хранил для мамы много дорогах историй о ее семье, но не столь ценных, как та, что связан с этой тарелкой. С этого осколка началась история любви, и в ней насчитывалось 53 главы - мои родители прожили вместе 53 года!
Одна из моих сестер спросила маму, перейдет ли к ней рубиновое колечко, а другая моя сестра положила глаз на бабушкины сережки с жемчугом. Пусть сестры возьмут себе эти красивые фамильные ценности. Что до меня, я бы хотела получить вещь, связанную с воспоминанием о том, как началась эта необыкновенная любовь этой необыкновенной женщины. Я бы хотела получить осколок фарфора.
Бетти Б. Янгс
Это требует мужества
Ты приобретаешь силу, опыт и уверенность в себе каждый раз, когда в какой-либо ситуации останавливаешься, чтобы заглянуть в лицо страху… Ты должен сделать то, что не можешь.
Элеонора Рузвельт
Ее зовут Никки. Она живет чуть дальше меня по дороге. Много лет эта юная леди вдохновляла меня. Ее история затронула мое сердце, и в трудную минуту я вспоминаю о ее мужестве.
Это началось с сообщения врача, когда Никки ходила в седьмой класс. Все, чего боялась эта семья, оказалось правдой. Диагноз гласил: лейкемия. Следующие несколько месяцев девочка регулярно приезжала в больницу. Ей сделали сотни, тысячи анализов. Потом наступил черед химиотерапии. Это был шанс спасти ей жизнь, но при этом она потеряла волосы. А потеря волос в седьмом классе - это ужасная вещь. Волосы не отросли. Семья начала тревожиться.
Летом перед восьмым классом девочке купили парик. В нем было неудобно, чесалась голова, но Никки носила его. Она всегда была любимицей одноклассников, еще она была капитаном группы поддержки, вокруг нее всегда толпились другие дети, но все стало меняться. Девочка выглядела по-другому, а вы знаете, каковы дети. Да и мы, взрослые, тоже. Иногда, желая повеселиться, мы совершаем поступки, которые причиняют огромную боль другим. В первые две недели учебы парик с ее головы сдергивали раз пять. Никки останавливалась, поднимала парик, надевала его, дрожа от страха и неловкости, вытирала слезы и шла в класс, недоумевая, почему никто за нее не заступается.
