Александр Белов - Тайная родословная человека: загадка превращения людей в животных
Но все же, отчего они такие разные, те, кто когда-то жил на этой планете и те, кто живет рядом с нами сейчас?
Каждый вид животных имеет свой видовой идеал. И этот идеал не есть нечто неизменное. Он трансформируется в угоду звериной идеологии: обогащается новыми идеями и напротив, отбрасывает старые идеи, давно изжившие себя. Благодаря этому видовое сообщество развивается. Молодое поколение наследует «опыт предков» и «предания старины глубокой». И привносит в идею вида нечто новое, приспосабливая ее к вечно меняющимся условиям жизни.
Вероятно, исходным (стартовым) сознанием и обликом для многих существ являлось совершенное сознание и совершенная форма, которой наделил их предков Создатель. Но в процессе своего физического существования эти существа модифицировали и свое сознание и свою форму Вряд ли этот процесс уместно называть деградацией. Бог-Творец наделил созданные им существа свободой воли и сознанием и предоставил им возможность действовать по своему разумению. Вероятно, в этом и состоял замысел Творца. Великий эксперимент удачно начался и уцачно продолжается… На планете сменились мириады существ, не похожих друг на друга, воспитавших собственную самость, блиставших своей самобытностью и явивших миру свои неповторимые формы и наряды. Все свое богатство они передавали и передают до сих пор своим наследникам. Они действовали и продолжают действовать до тех пор, пока не настигает их всесильный и суровый рок. Их бренные частицы, распластавшись под толщей навалившихся камней, сами превращаются в камень, который, может быть, когда-то выкопают будущее палеонтологи. А на их место тут же заступают новые «самозванцы», которым с течением времени предстоит стать патриархами и старожилами этой Земли. Но и их ждет та же судьба…
Стоит ли после этого удивляться, что пес мыслит и выглядит как пес… Как должен он мыслить и как должно выглядеть его тело — это придумал не он сам — это придумали поколения его предков, ведущие свою родословную от разумного существа, созданного Богом… Иначе говоря, желание укусить накапливалось и усиливалось в длинном ряду псовых предков. Благодаря этому коллективному желанию челюсти будущего пса выдвинулись вперед, усилилась жевательная мускулатура, дифференцировались зубы, увеличились клыки. Желание найти добычу по запаху привело к возникновению нюха «как у собаки». Уши, глаза, лапы — все изменилось в угоду псовому желанию. И в результате появился… серый разбойник. Волк «съел» изначального человека и занял его место, подобно тому, как он съел бабушку и забрался в ее постель в сказке Ш. Перо «Красная шапочка». Таким образом, вопрос Красной шапочки, обращенный волку: «Бабушка, отчего у тебя такие большие уши… и зубы?» и ответ волка: «Чтобы лучше слышать тебя, дитя мое… и съесть тебя…», — имеет глубинный смысл.
Выражаясь более научно, можно сказать, что от самосознания живых существ, «впитанного с молоком матери» зависит их поведение. Образ жизни формирует морфологические приспособления к определенной среде обитания. (Человек приспосабливается к своей среде, а животные — к своей.) Такие изменения в течение жизни одного поколения незаметны. Но, со временем (через множество поколений), они накапливаются, передаваясь потомкам, и в значительной степени изменяют тело живого существа. По его облику можно сказать, как далеко завела его коллективная видовая психическая программа. Измененное тело животного свидетельствует о трансформации сознания у всей цепочки его предков.
Народная молва приписывает животным определенные характеры. Так осел — глупый, лиса — хитрая, заяц — трусливый, волк — алчный и т. д. Можно предположить, что «лица» звериных предков менялись в зависимости от видовой психической настройки. В конце концов, звери приобрели ту морду, которая, если к ней внимательно присмотреться, говорит лучше всяких слов о их характере и вкусах.
Опасная мода
Многие животные, как и человек, подвержены влиянию моды. Под воздействием очередной моды животные наперегонки начинают отращивать себе кто — рога, кто — копыта, пока, наконец, это не переходит в устойчивый видовой признак. Например, животные, обитающие в районе Больших Зондских островов, в Юго-Восточной Азии, отличаются от жителей других мест своим пристрастием к полетам. Взять хотя бы гиббонов. Хотя эти обезьяны не так далеко ушли от человека, но они научились с большой ловкостью перехватывать руками ветви и лианы. Прыгая с дерева на дерево, они совершают головокружительные прыжки до 15 метров. Цирковым акробатам и не снилось то, что ежедневно выделывают гиббоны… Кроме того, между руками и туловищем у некоторых гиббонов развилась летательная перепонка, отдаленно напоминающая летательные перепонки белок летяг Конечно, это не настоящие крылья, но, как говориться, лиха беда начало.
В горных лесах Индокитая, на островах Ява, Суматра, Калимантан обитают диковинные животные кагуаны или шерстокрылы. Ученые до хрипоты спорят, чего в этом животном больше — признаков лемура или насекомоядных. Однако этому зверю, размером с кошку, нет никакого дело до научных споров. Он, растянув между четырьмя лапами летательную перепонку, бесстрашно бросается с высоты и парит, парит, парит… Шерстокрыл совершает перелеты между деревьями, отстоящими друг от друга на сотню метров.
По соседству с шерстокрылами живут многочисленные представители семейства белок летяг. Эти проворные летуны способны перелетать с дерево на дерево до 50 метров. Рядом с ними, на Филиппинах, на островах Ява, Суматра, Калимантан обитают «летающие драконы». Эти ящерицы во время полета широко раздвигают в стороны пять — шесть длинных ребер, при этом кожа на их боках растягивается и образует лопасти-крылья. У «летающих драконов» нет настоящих крыльев, но это их не сколько не огорчает. Они пролетают свои 50 метров, руля в воздухе хвостом, и почти не теряя высоты.
На Калимантане, Филиппинах, Суматре обитают удивительные лягушки, названные «летающими калимантанскими». Прыгнув с одного дерева, лягушки-летуны растопыривают пальцы рук и ног, между которыми натягивается летательная перепонка, и изящно планируют до другого дерева, находящегося иногда в десятке метров.
В Индонезии, на Филиппинах и Шри-Ланке обитают летающие змеи из рода хризопелеа. Затратив немало усилий и забравшись на самую верхушку дерева, змея не утруждает себя поиском путей отхода, она бесстрашно бросается вниз с 15–20 метровой высоты. Вероятно, этой хладной рептилии «с детства снилась высота». В воздухе она вытягивается и растопыривает ребра. Ее тело образует некое подобие дельтаплана, с помощью которого змея, спланировав, приземлится прямо у подножья другого дерева, на которое вознамерилась забраться в очередной раз.
Таким образом, в одном, отдельно взятом регионе планеты собрана удивительная коллекция летунов, не связанная друг с другом ни общностью судеб, ни происхождением, ни родством. Они живут бок о бок и словно учатся летать у друг друга, но делают это по-особому, по-своему… Объяснить этот феномен можно только одним — наличием моды у этих животных. Перед модой полетать не устояли, как видим, ни обезьяны, ни шерстокрылы, ни белки-летяги, ни ящерицы, ни лягушки, ни змеи…
У животных — аборигенов Австралии распространена другая мода — мода на сумку. Некогда сумчатые обитали в Америке и в Евразии, сегодня же они сохранились лишь в Австралии. Это ископаемые и современные виды: сумчатый волк, сумчатый медведь (коала), сумчатый диавол, сумчатый лев; сумчатые — мыши, крысы, кроты, белки, куницы, кенгуру и прочие. Всего около 120 видов. Понятно, что все это многообразные сумчатые животные не имели единого предка и обзавелись сумкой как полезным приспособлением для вынашивания детенышей, независимо друг от друга. Вероятно, некогда среди животных планеты была весьма распространена мода на сумку, которая и снабдила их этим полезным приобретением, которое они берегут до сих пор.
Еще одна весьма распространенная мода — эта мода на копыта. Множество разнообразных зверей (и травоядных и хищных) обзаводилось в разное время, независимо друг от друга, этими полезными приспособлениями, позволяющими быстро бегать. Так, хорошо известно, что некогда на заливных лугах и болотах паслись стада гиппарионов, внешне похожих на современных лошадей. Однако гиппарионы не являются предками лошадей. Они опирались при ходьбе и беге на три пальца, увенчанных копытами. Это увеличивало площадь опоры и позволяло животным не вязнуть в топком грунте. Несомненно, лошади использовали достижения своих предшественников — ископаемых копытных и пошли еще дальше. У них остался один единственный палец с копытом, но зато какой… Он позволяет лошадям мчаться по твердой поверхности, оставляя всех своих конкурентов, а заодно и врагов, далеко позади.
