Владимир Обручев - Мои путешествия по Сибири
Фиг. 43. Стена гранита с матрацевидной отдельностью в центральной части группы Аркат в Киргизской степи
Возвращаясь на следующий день на тракт, мы проехали мимо скалистых холмов Буркат, также сложенных из гранита и выступающих ближе к тракту; это, невидимому, был окраинный выступ большого массива Арката, вытянутый с севера на юг. Живописные формы Арката, выделяющиеся среди однообразия мелкосопочника, наверно были связаны у кочевников с легендами, например, что стены центральной части, как будто сложенные из гигантских плит, являются сооружением каких-нибудь богатырей, их окопами, в которых они защищались от наступающих врагов, а отдельные странные скалы окаймления представляют камни, которыми защитники швыряли во врагов. Было бы интересно спросить у кого-нибудь об этом, но в посещенной нами восточной части Арката никакого населения не было, и вблизи почтового тракта мы вообще не видели киргизских аулов.
В течение следующих трех дней мелкосопочник продолжался вдоль тракта; плоские холмы, длинные мягкие увалы и гряды горок с пологими склонами перемежались с широкими котловинами и долинами; кое-где попадались ручейки, летом наверно высыхающие, и солончаки; отдельные каменные грядки и кучи глыб привлекали к себе внимание геологов. В них большей частью оказывались вулканические породы и их туфы. На восток от тракта, верстах в двадцати, видны были более высокие горы Альджан-адыр. Перед пикетом Инрекейским тракт пересек пояс скалистых холмов — гор Инрекей. Вообще к югу от Арката можно было отметить, что гряды высот тянутся прямее на северо-запад, тогда как к северу от него они простираются на запад-северо-запад.
Фиг. 44. Шаровая отдельность гранита среди матрацевидной. Скала „Голова" в группе Аркат в Киргизской степи
На седьмой день нашего пути за пикетом Инрекейским, у которого мы ночевали, тракт долго поднимался на длинный и пологий северный склон гор Акчатау, составляющих западное продолжение хребта Тарбагатай, по гребню которого проходила граница между областями Семипалатинской и Семиреченской; последняя считалась уже не Сибирью, а Средней Азией. За пикетом Алтын-калат спуск по южному склону этих гор был короче, круче и расчленен долинами и оврагами. Этот хребет тянется еще далеко на северо-запад под названием Чингис, а на юго-востоке в виде Восточного Тарбагатая образует границу между нашими и китайскими владениями. Он является самым длинным, а в восточной половине и самым высоким из горных хребтов, бороздящих Киргизскую степь, и вместе с протягивающимся севернее, но более коротким хребтом Манрак-Саур выдвигается в промежуток между горными системами Алтая и Тянь-шаня. Опустившись с этих гор, мы оказались в Сергиополе, маленьком городке, более похожем на деревню, даже не из крупных. Было около полудня, и мы заехали на земскую квартиру, чтобы напиться чаю из самовара, а в ожидании его подновить в местных лавках и на базаре запасы нашей провизии. На пикетах мы везде находили хлеб, но здесь можно было купить также мясо, сыр, масло, сахар5.
В Сергиополе наш маршрут сворачивал с большого почтового тракта из Сибири в Среднюю Азию, направляясь на юго-восток к границе Джунгарии. Лист карты Западной Сибири масштаба 10 верст в дюйме, которой я, конечно, запасся, снаряжаясь в экспедицию, показывал, что дорога к сел. Захаровка (оно же Вахты) на китайской границе имеет три варианта; один — главный тракт с пикетами, т. е. станциями, пролегает вдоль подножия Тарбагатая по ровной степи, а другие два, ответвляясь от первого на следующем от Сергиополя пикете, проходят по самым горам. Мне было интереснее проехать ближе к горам, а не по степи, и я уговорил своих ямщиков ехать по одному из этих вариантов. Они охотно согласились, вероятно в расчете на то, что в горах подножный корм будет гораздо лучше, чем в сухой степи и, кроме того, что там будет много камня, т. е. остановок для осмотра, и мы поедем медленнее, так что их лошади отдохнут, а они получат плату за несколько лишних дней. Но они предупредили, что по этим боковым дорогам они не ездили, что станций на них нет и кое-где мне придется нанимать еще проводника.
В этот день, мы проехали еще по прекрасной степи вдоль долины р. Нарын до одноименного пикета, почти в 30 верстах от Сергиополя. На правом берегу реки нередко видны были утесы, но слишком далеко от дороги, у которой выходов коренных пород почти не было. От пикета тракт ушел на юг, а мы направились на юго-восток, вверх по долине той же р. Нарын, но уже ближе к высотам правого берега, которые оказались сложенными из вулканической породы, по-видимому образующей широкий пояс по южному подножию гор Акчатау, здесь уже называемых Берк-кара, и, далее, Ак-чаулы. Но верстах в пятнадцати от пикета мы встретили киргизов, которые сказали нам, что дорога, которую мы выбрали, проходима только для пустых телег, т. е. без клади. Это был самый левый вариант из двух горных. Киргизы любезно вывели нас без дороги через плоские высоты левого склона долины р. Нарын на средний вариант — несколько западнее бывшего пикета Аи на речке Аи, текущей из гор Ак-чаулы и прорывающейся далее по длинному ущелью
через горы Конур-чаулы, которые отделяют здесь эту дорогу от почтового тракта. Но этот случай обнаружил, что по средней дороге прежде также были пикеты.
За речкой Аи мы перевалили через плоские горы, сложенные все еще из вулканических пород, их туфов и брекчий, в бассейн р. Кара-кол. Местность стала более расчлененной, живописной; в выходах появился гранит, в обломках — светлый известняк. Главная вершина Ак-чаулы, возвышавшаяся над скалистыми сопками южного склона этих гор и видимая издалека в виде тупой неправильной пирамиды, вероятно состоит из этого известняка.
Через довольно глубокую реку Кара-кол с бурным течением мы благополучно переехали вброд у бывшего пикета и дальше ехали верст пятнадцать по хорошим лугам на плоских увалах, разделенных долинами речек, текущих на юг и впадающих в тот же Кара-кол. Слева поднимались выше горы Кызыл-бельдеу, в которых кроме вулканических пород выступал гранит; за этими горами и далее на северо-востоке видны были более высокие горы Тарбагатая с плоско-зубчатыми гребнями и крутыми склонами. Из бассейна р. Кара-кол дорога вышла в тех же горах Кызыл-бельдеу в более глубоко расчлененную местность, пересекая небольшие речки и промежуточные довольно высокие увалы, и, наконец, спустилась по крутому и каменистому склону, очень неудобному для наших телег, среди выходов гранита, в ущелье небольшого ручья, по которому мы выехали из Тарбагатая в район широких и плоских подгорных увалов предгорий у подножия скалистых гор Атабай. Спустившись с увалов, дорога повернула больше на юго-восток и вдоль р. Теректы, врезанной метров на пятнадцать в поверхность предгорной степи, вывела нас на почтовый тракт немного восточнее пикета Бурган.
От этого пикета тракт делает большую петлю на север, через большое село Урджар, административный центр этого пограничного района у южного подножия Тарбагатая. Нам этот центр не был нужен, и наши ямщики поехали прямо по степи, срезая петлю, на пикет Баракпай; на этом пути пересекли р. Урджар, русло которой, окаймленное зарослями камыша, разных кустов и рощами тала и тополей, врезано довольно глубоко в поверхность сухой степи. Та же степь, совершенно лишенная выходов коренных пород и в обрывах берегов речных русел представлявшая только обнажения тонкослоистых четвертичных илов, песков и мелких галечников, тянулась и далее до пикета Маканчи на р. Хатын-су, текущей, как и р. Урджар, из высшей части Тарбагатая, отступившего в этой местности на север. Пикет Маканчи (Ивановка) представлял довольно большое село украинских переселенцев, построивших и здесь любимые белые мазанки с цветными наличниками и ставнями окон, с палисадниками из крупных деревьев, затенявших широкую улицу. По обе стороны последней домики стояли не близко один от другого, скрываясь за зеленью.
Фиг. 45. Скала „Тяжелый танк" на южном склоне хребта Западный Тарбагатай близ тракта Сергиополь — Вахты
Немного западнее этого пикета, недалеко от тракта, среди степи возвышалась уединенная сопка Джай-тюбе в виде плоского купола, рассеченного на северном склоне глубоким логом на две части, а на юге круто поднимающаяся над равниной. Я подъехал к ней и увидел, что она состоит из толстых пластов брекчий и туфов порфирита; эти вулканические породы палеозоя оказались вообще господствующими на южной окраине Западного Тарбагатая, которую удалось увидеть на пути из Сергиополя.
Последние два перегона до пикета Атагай и с. Захаровки (Вахты) дали еще интересные наблюдения на холмах Кызыл-чаулы и Балтабай, расположенных вблизи дороги среди степи. Эти холмы сложены из гранита, образующего сравнительно небольшие штоки и жилы среди осадочных пород, которые превращены его контактом в черные блестящие роговики. В граните холмов Кызыл-чаулы видны были прекрасные ниши и пещерки выветривания, а на щебне горы Джай-тюбе, я заметил черный лак — загар пустыни; то и другое напоминало, что мы находимся уже в области климата Средней Азии.
