Виктория Уильямсон - Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом

В собственных исследованиях я спрашиваю людей, как они контролируют или пытаются спровадить своих приставучек, и слышу немало ответов по типу: «А зачем мне их контролировать? Они не раздражают, даже иногда составляют мне компанию».

Факт 2. Приставучки – это не всегда поп-мелодии или музыкальная реклама. Как бы ни хотели рекламисты верить, что к нам цепляются только короткие, запоминающиеся мелодии, я могу привести сотни примеров, когда привязывается сложная музыка, включая классику, современный джаз и нью-эйдж. Да, большинство приставучек, о которых мне рассказывали, были мелодичными, вокальными и простыми; но, отрицая существование других видов, мы проигнорировали бы важную информацию о возможных причинах этого явления.

Факт 3. Приставучки цепляются к музыкантам не чаще, чем к остальным. Этот вопрос не решен окончательно, но данные существующих исследований предполагают, что самые частые и/или самые продолжительные случаи привязчивых мелодий бывают не у тех, кто больше всего учился музыке. Более того, музыканты с самым продолжительным образованием (более 15 лет) часто сообщают о меньшем количестве приставучек, чем те, кто учился музыке меньше{323}.

Проводя исследования, мы обнаружили, что мелодии-приставучки чаще всего возникают у людей, радующихся музыке каждый день, в особенности у любителей подпевать{324}. Приятным побочным эффектом этой закономерности можно считать то, что последней категории в основном нравятся их приставучки.

В ряде исследований были предприняты попытки узнать, какие человеческие качества предсказывают повышенный риск частых или беспокоящих случаев приставучек. Интересное понятие в этой области – транслиминальность[7]. При высоком показателе транслиминальности лучше удается осознавать мысли и чувства, берущие начало в бессознательном. Можно сформулировать это так: представьте, что между нашей сознательной и бессознательной психической жизнью есть барьер. Этот барьер менее прочен у людей с высокой транслиминальностью.

Майк Уоммз и Имантс Барусс отметили, что люди с высокой транслиминальностью чаще сообщали о постоянных и отвлекающих приставучках, чем те, у кого ее показатель был низким{325}.

В других исследованиях сообщалось о связи между приставучками и невротизмом{326}, а также между приставучками и неклиническими обсессивно-компульсивными чертами личности{327}. Несомненно, со временем всплывут и другие факторы индивидуальных особенностей личности; но интересно, что большинство найденных особенностей сопровождается тенденцией к размышлениям с повышенной вероятностью сосредоточиваться на прошлых или настоящих событиях и беспокоиться о них.

Изучение типа людей, к которым цепляются приставучки, – одно из направлений поиска причины этого явления. Еще один способ – исследовать обстоятельства, при которых приставучки возникают в повседневной жизни. Такую цель я поставила в одном исследовании, в котором проанализировала сотни случаев приставучек с рассказами о том, почему мелодии застревают у людей в голове{328}. Ради ясности отмечу, что лишь четверть участников утверждали, что знают причину этого; то есть многие случаи остаются без объяснения.

Что вызывает появление приставучек?

Когда участники могли описать обстоятельства появления своей приставучки, то чаще всего говорили о недавних и повторных контактах с этой мелодией. Такой результат соответствует идее Оливера Сакса о том, что засилье легкодоступной музыки в современном мире по крайней мере провоцирует частое появление приставучек.

Но распространенность современной музыки не может стать единственным объяснением; мы знаем, что приставучки были известны задолго до наших дней с вездесущими музыкальными записями. В 1876 году Марк Твен написал рассказ «Режьте, братцы, режьте!», у героя которого в голове засел стишок, настолько его отвлекавший, что он смог прекратить его бесконечное повторение, лишь «заразив» им друга.

Еще один фактор, часто способствующий появлению приставучек, но никак не связанный с прослушиванием музыки, – работа непроизвольной памяти. К примеру, одна из участниц моего исследования рассказала, что увидела номерной знак, напомнивший ей о песне PYT (Pretty Young Thing) Майкла Джексона, и до конца дня эта песня засела у нее в голове, хотя до того она долго ее не слышала.

Мы еще далеки от понимания, почему память так вклинивается в ход мыслей{329} – между тем, что мы видим и слышим, и соответствующими изображениями или звуками в мозгу{330}. Однако из таких данных, как история с песней Майкла Джексона, видно: вмешательство памяти в мысли – действенный фактор возникновения приставучек. И мы практически не можем контролировать такой вид психической активности – разве что засядем в темной комнате, где ничего не видно и не слышно. Похоже, вмешательство памяти – естественное последствие особенностей ее работы, и, пока музыка там хранится, это явление может быть вызвано случайной встречей с любым напоминанием о содержании музыки.

Возможно и то, что за некоторыми случаями приставучек могут стоять эмоциональные условные реакции. В моем опросе некоторые респонденты сообщали, что в ответ на определенные настроения или обстоятельства у них всегда появлялась одна и та же приставучка. У меня такое тоже бывает: когда я в радостном настроении, в голове часто звучит песня The Deadwood Stage в ярком исполнении Дорис Дэй. Это всегда вызывает у меня улыбку.

Будущие исследования помогут разобраться в других возможных причинах приставучек; представим, например, что благодаря таким мелодиям можно корректировать уровень внимания или настроение для выполнения какой-то задачи. Приятно думать, что мозг, возможно, выбирает мелодии из «музыкального автомата», чтобы поддержать наши действия, так же как мы сами иногда подбираем песню, чтобы обрести уверенность перед походом в клуб или успокоиться после спора.

Но еще у приставучек есть особенность, с которой мы пока мало разобрались: их повторение, закольцованность. Почему так «заедает пластинка»? И опять-таки мелодии – не единственный тип мыслей, способных проигрываться в уме на повторе. Тревоги или размышления тоже могут быть цикличными, особенно во время стресса. Я часто слышала рассказы о других типах повторяющихся звуков, таких как слова из стихов, молитв и даже анекдотов. Замечательное качество мелодий-приставучек в том, что благодаря своей обычности и распространенности по сравнению с другими видами умственной деятельности они – полезный инструмент исследований, способный лучше разобраться в других типах повторяющихся мыслей.

Во всех трех обличьях: «звезда», «оставшаяся в живых» и «злодейка» – музыкальная память играет решающую роль в понимании нашего музыкального мира и того, во что мы верим, через что прошли в жизни и как стали теми, кто мы сегодня.

Но еще важнее, что музыка может приносить утешение и помогать выздоровлению при болезнях и травмах. В заключительной части рассказа о нашей музыкальной жизни речь пойдет именно об этом.

Глава 8

Музыка и благополучие

Вот что хорошо в музыке: когда она ударяет в голову, боли не чувствуешь.

В предыдущих главах у меня не раз была возможность рассказать, как музыка выручает при болезненных состояниях психики и тела. Она способна стать ценным и эффективным средством для поддержания благополучия на протяжении всей жизни, от младенчества до последнего этапа, когда человеку нужен уход. В итоге я решила не разбрасывать эти интересные идеи по всей книге, а посвятить им отдельную главу.

Но перед тем как освещать роль музыки в благополучии человека на протяжении всей жизни, хочу прояснить несколько моментов. Первый и самый важный: музыка не панацея от всех наших недомоганий и бед. Если бы она и впрямь обладала такими возможностями, кто-нибудь уже давно заметил бы это.

В 2005 году Джон Слобода{331} написал мудрое предостережение от применения музыки в качестве витамина. Он усматривал опасность в ожиданиях, что определенные мелодии будут влиять на всех одинаково и что можно «прописывать» некие звуки, ритмы и тембры в зависимости от желаний или последствий для здоровья: «вот лучшая музыка от сердечно-сосудистых заболеваний», «вот это лучше всего от депрессии», «это хорошо для сна» и так далее. Учитывая индивидуальный характер наших музыкальных навыков, предпочтений и воспоминаний, идти по такому пути безрассудно.