Николай Лавров - Маньяки: охотники на людей

Незадолго до казни Банди признался в убийствах более пятидесяти девушек, рассказав детективу Бобу Кеппелу обо всех ужасающих подробностях своих преступлений. Банди рассказал о нескольких случаях некрофилии, а также о том, что хранил головы некоторых из своих жертв у себя дома.

Многие из тех, кто занимался расследованием преступлений Банди, убеждены, что маньяк загубил более ста жизней…

Расследуя преступления Банди, допрашивая его в тюрьме и после вынесения приговора, полицейские и агенты ФБР приобретали бесценный опыт расследования серийных убийств. Сам термин «серийный убийца» появился при расследовании его преступлений — хотя в широкое употребление вошел несколько позже.

Вожатый-потрошитель

Если среди американских серийных убийц «звездами двойной жизни» называют Теодора Банди и Джона Уэйна Гейси, то среди отечественных гнуснопрославленных Джеков-потрошителей первое место по праву, видимо, нужно отдать Анатолию Сливко.

В Невинномысске, в котором он жил и работал, Анатолий Сливко был не только известен — он был местной знаменитостью. Руководитель детско-юношеского туристического клуба «Чергид», невероятно популярного среди детей и подростков города, энтузиаст и романтик, он все свободное время отдавал работе с детьми.

Клуб — детище Сливко — вскоре после создания стал настолько популярен и известен, что о нем и его руководителе-энтузиасте начали говорить в самых восторженных выражениях не только в органах местной власти и образования, но и писать в «Пионерской правде», проводить передачи на Всесоюзном радио. Причем статей было множество, передач по радио тоже.

Дети и подростки, члены клуба, с великой радостью участвовали в многодневных походах по родному краю. Учились всему необходимому, что должен знать и уметь турист: правильно собирать и укладывать рюкзак, разводить костер при любой погоде, ставить палатку, готовить еду, оказывать первую помощь. Родители были рады тому, что их чада учатся полезным вещам и, самое главное, не болтаются без надзора по улице, которая, как известно, ничему хорошему не научит.

Руководитель клуба Сливко, столь любимый детьми и уважаемый родителями, в 1977 году получил почетное звание Заслуженного учителя РСФСР.

Что же касается его трудовых успехов, то с самого начала своего трудового пути он также зарекомендовал себя наилучшим образом. Работая на химкомбинате, трудился самоотверженно, стал ударником коммунистического труда.

Еще в армии стал кандидатом в члены КПСС. Служил Анатолий Сливко на Дальнем Востоке, на флоте, и служил тоже отлично — даже был премирован ценным подарком.

Помимо работы с детьми, вел в Невинномысске большую общественную работу. Был депутатом городского Совета народных депутатов. В общем, как говорили в то время, человек с активной жизненной позицией. Настоящий советский гражданин, строитель коммунизма.

И потому арест Анатолия Сливко и последующий процесс по делу серийного убийцы и маньяка стали для жителей города настоящим шоком. Арестовали его в клубе, где во время обыска были найдены вещественные доказательства его преступлений, фигурировавшие затем на суде.

Как написано в одной публикации о Сливко, с одним из детей случилась истерика в то время, когда «дядю Толю» забирали в милицию. Дети настолько любили своего воспитателя и старшего друга, что происходящее стало для них ужасным потрясением.

Каким потрясением стали последующие события для родителей тех детей, кто был членом клуба и соответственно каждый день подвергал себя смертельной опасности, общаясь с «дядей Толей», трудно себе представить.

Однако некоторые факты все-таки позволяют судить о ярости горожан — говорят, что после выяснения обстоятельств преступлений Сливко все, что было в клубе «Чергид», местные жители сожгли. Опасаясь мести разъяренных жителей города, правоохранительные органы были вынуждены перевезти в другой город жену и двоих детей маньяка сразу же после его ареста.

Биография Анатолия Сливко — вполне обычное описание самой обычной жизни. В той ее части, которая была у всех на виду. Родился в декабре 1938 года при осложненных родах — шею младенца обвила пуповина. Его здоровье серьезно пострадало от последствий родовой травмы — он рос слабым, болезненным, его мучили частые головные боли, бессонница.

Как отмечается в некоторых публикациях о Сливко, психиатрическое обследование установило, что еще в подростковом возрасте у него развилась органическая психопатия. Травмирующие события оказывают большое влияние на психику людей с такого рода патологией, она отличается «застреваемостью» травмирующих эмоций.

В жизни Сливко, как рассказывается в публикациях о нем, травмирующих событий, которые повлияли роковым образом на всю его дальнейшую жизнь, было несколько. Одно из них произошло, когда ему еще не было и пяти лет.

Во время войны, когда семья жила на оккупированной территории, он увидел, как немецкий солдат застрелил ребенка. Ребенок пытался защитить свою собаку, и тогда немец застрелил мальчика, а когда кровь его забрызгала солдатские сапоги, он вытер их об труп убитого.

Еще одна трагическая «картинка» на всю жизнь запечатлелась в памяти — гибель мальчика-пионера в дорожной катастрофе. Об этом Сливко подробно написал в своем дневнике. Он описывал, как это случилось, как побежали люди к месту происшествия, как он оказался там и какое ужасное впечатление произвело на него происходящее.

Мальчик был одет в пионерскую форму — белая рубашка с галстуком, темный школьный костюм, начищенные ботинки. При виде агонии Сливко, оказавшийся на месте ужасного происшествия, был настолько потрясен, что долго не мог прийти в себя.

Это трагическое событие, которое, по признанию самого Сливко, буквально перевернуло всю его жизнь, произошло летом 1961 года. Как он рассказывал позже, эта картина снова и снова вставала у него перед глазами. Она стала его наваждением, его кошмаром, он которого он пытался избавиться.

После демобилизации Анатолий Сливко возвращается в Невинномысск, поступает в химико-технологический техникум, а после его окончания, в 1963 году, начинает работать на химкомбинате «Азот». Самоотверженный труд молодого специалиста был замечен — Сливко присваивают почетное звание ударника коммунистического труда, его ставят в пример, отмечают его работу грамотами и благодарностями.

Работу на комбинате он начинает совмещать с работой с детьми — устраивается пионервожатым на общественных началах в ту же школу, которую закончил сам. Его все время тянуло к детям — особенно к мальчикам.

Трагическая картина гибели мальчика-пионера, как он писал позднее, постоянно всплывала в его сознании. И требовала «воспроизведения». Безумные фантазии преследовали его — ему представлялись сцены жестоких пыток, виделись дети в окровавленной пионерской форме, начищенных ботинках — как на том мальчике, агонию которого он наблюдал.

И вскоре темная сторона его натуры, его «плохая половина», как он писал об этом в дневнике, взяла верх. Он пытается воссоздать уже в реальной действительности ту ужасную «картинку» из своего прошлого, которая так врезалась ему в память.

Летом 1963 года Сливко предлагает мальчику-пятикласснику участие в эксперименте на выносливость — и тот, не подозревая ничего худого, соглашается. В лесу воспитатель снимал камерой сцену удушения мальчика. Эксперимент удался — мальчик остался жив, но, как и рассчитывал Сливко, ничего не запомнил из происходящего.

Так и должно было случиться — Сливко прочитал в специальной литературе, что после удушения и черепно-мозговых травм могут появляться провалы в памяти, относящиеся к предшествующим событиям. И ему можно было не беспокоиться о том, что, придя в себя, мальчик расскажет родителям о случившемся.

Через год Сливко повторяет эксперимент, несколько видоизменив его, — и опять ему все сходит с рук. Подвешенный в петле мальчик потерял сознание и, придя в себя, точно так же, как и предыдущая жертва Сливко, ничего не мог вспомнить о происходящем.

За первыми «удачными экспериментами» вскоре последовало убийство — повешенный подросток умер, несмотря на все попытки Сливко реанимировать его. Он делал ему и искусственное дыхание, и массаж сердца, но было уже поздно. Тогда убийца быстро избавился от тела: расчленив труп, он выбросил части тела в реку Кубань.

Свидетельство своего первого убийства — пленку, на которой был записан ход «смертельного эксперимента», он уничтожил — в отличие от последующих опытов, которые он снимал и фотоаппаратом, и камерой.

В жизни Сливко между тем происходят перемены. В 1966 году он становится руководителем туристического клуба для детей и подростков «Чергид». Клуб стал популярным в городе, что был постоянно переполнен. Дети с удовольствием занимались физической подготовкой, обучались всем премудростям, которые должен знать и уметь турист, с радостью отправлялись в походы, и души не чаяли в своем руководителе. Родители тоже были довольны тем, что дети не болтаются без дела, находятся под присмотром и избавлены от дурного влияния улицы.