Рудольф Сворень - В просторы космоса, в глубины атома [Пособие для учащихся]
И все же можно считать, что с вероятностью существования планетных систем дело обстоит более менее благополучно. Вероятность эта оценивается довольно высоко, серьезных возражений против такой оценки нет.
Достаточно высоко оценивается также вероятность существования на планетах благоприятных для возникновения жизни физических условий. Во всяком случае, один из обсуждавшихся аспектов проблемы, вопрос о «строительном материале», о богатстве химического состава не дает оснований для пессимистических оценок. Результаты многочисленных спектрометрических наблюдений говорят о том, что практически во всех уголках Вселенной ассортимент химических элементов достаточно богат и наше земное изобилие — около 100 устойчивых элементов — не является исключением.
Значительно хуже дело с оценкой вероятности зарождения жизни на планетах, даже при благоприятных с нашей, земной точки зрения физических условиях. Диапазон оценок здесь огромен, и пока нет достаточных оснований отбрасывать ни те оценки, в которых вероятность зарождения жизни близка к 100 %, ни даже те, в которых эта вероятность близка к нулю. Пока мы еще очень мало знаем о том, как возникла жизнь у нас на Земле, и совсем ничего не знаем о некоторых этапах ее зарождения.
Во многих лабораториях мира давно проведены эксперименты, в которых основные биохимические «блоки» — аминокислоты, нуклеотиды — были получены искусственным путем при определенных физических условиях в атмосфере определенного состава. Такие условия и такой состав атмосферы вполне вероятны, если не сказать типичны, для планет, а значит, вероятность того, что природа должна сделать первый шаг от неживого к живому, достаточно велика.
А что дальше? Каким путем простейшие биохимические «блоки» могут объединяться в сложные молекулы — белки и нуклеиновые кислоты, с которых, собственно говоря, и начинается все живое? Насколько вероятно такое объединение?
На этом участке сложной комплексной проблемы CETI как раз возникает самая, пожалуй, неприятная для нее гипотеза. Согласно этой гипотезе первые жизнеподобные системы возникли на Земле случайно. Просто перетряхивались, перетасовывались молекулы под действием внешних энергетических факторов, и в какой-то момент они совершенно случайно оказались собранными в сложную биологическую структуру. Дальше все уже пошло быстро и целенаправленно: биологические структуры начали размножаться, объединяться во все более сложные системы, совершенствоваться путем естественного отбора. Но самый первый шаг на пути «от бульона до естественного отбора» — появление самой первой, способной к размножению структуры — это дело случая.
Что же неприятного в этой гипотезе? А то, что вероятность случайного зарождения жизни ничтожно мала. Примерно с такой же вероятностью бессистемно перемещаемые, перетряхиваемые на огромном конвейере миллиарды разнообразных радиодеталей могут на каком-то участке случайно собраться в схему сложного цветного телевизора. Если исходить из этой вероятности, то придется признать, что жизнь на нашей планете просто уникальное явление и практически нет никаких шансов встретить подобное явление еще где-нибудь во Вселенной.
Гипотеза случайного зарождения жизни встретила на симпозиуме серьезную критику, и в частности со стороны известного английского биохимика, лауреата Нобелевской премии, профессора Ф. Крика (Кембриджский университет). Подводя итоги второй тематической дискуссии, ученый отметил, что сейчас нет достоверных данных для определения вероятности возникновения жизни, но отсюда совсем не следует, что нужно заранее считать эту вероятность низкой и прибегать к таким понятиям, как «случай» и «чудо».
Действительно, может быть, по крайней мере при определенных физических условиях, появляются какие-то силы, которые способствуют образованию больших и сложных молекулярных структур типа белков. Подобно тому, скажем, как существуют силы, образующие из хаоса «перепутанных» атомов упорядоченные кристаллические решетки и архитектурные шедевры органических соединений. Эти силы можно сравнить с различными направляющими приспособлениями на конвейере, где происходит автоматическая сборка сложной электронной аппаратуры.
Пока экспериментально такие «приспособления» для сборки живых молекул в природе не обнаружены. Не представляют их себе пока и теоретики. А тем временем у пессимистов, сторонников случайного возникновения жизни, а значит, очень малой вероятности этого события появились новые аргументы — американские космические лаборатории «Викинг» не обнаружили никаких признаков жизни на Марсе, природные условия которого вполне пригодны для некоторых наших микроорганизмов. Вопрос о механизмах зарождения жизни пока остается открытым, а с ним остается без ответа вопрос о том, насколько вероятно встретить во Вселенной наших братьев по разуму.
Третья тематическая встреча Бюраканского симпозиума, по сути дела, должна была обсудить вероятность прохождения пути от простейших живых организмов до технически развитой цивилизации. А это обсуждение в свою очередь привело к острым дискуссиям о самой сущности цивилизаций, о закономерности их возникновения и развития. И так же как на предыдущей тематической встрече, здесь были свои сторонники высокой и малой вероятности. Высказывалось, в частности, мнение, что разумное животное может появиться при редком сочетании большого числа различных внешних и внутренних факторов, что пока нет обоснованных данных, позволяющих определить время, необходимое для преодоления пути от животного к мыслящему существу.
И все же большинство участников дискуссии привели серьезные аргументы в пользу высокой вероятности появления разума, интеллекта, цивилизованного общества, считая эти процессы естественным продолжением биологической эволюции.
Путям развития цивилизации за той отметкой, которой достигли мы, земляне, была посвящена четвертая тематическая дискуссия. Примечательно, что выступавшие на этой дискуссии, так же, впрочем, как и на предыдущей, часто отходили от проблемы CETI и говорили не столько о далеких обитаемых мирах, сколько о наших земных проблемах.
Другой сложный вопрос, затронутый на дискуссиях, — время жизни цивилизаций, т. е. время от ее зарождения до гибели. Сама постановка этого вопроса при первом с ней столкновении наверняка кажется непривычной и неприятной. Мы, земляне, приучены к мысли, что цивилизация должна жить неопределенно долго.
Но вот в одном из выступлений приводится список факторов, каждый из которых, если не принимать мер, может представить для земной цивилизации смертельную угрозу уже в ближайшие 50 лет. Это термоядерная война, загрязнение среды, экономический хаос, нехватка ресурсов для растущего населения, истощение природных источников сырья.
Упоминается и опасность другого рода — уменьшение интереса к технике, пренебрежение к прогрессу, исчезновение творческого начала, уход к «полинезийскому образу жизни» — к слиянию с природой вместо стремления к власти над ней. Такой, подход к «смыслу жизни» имел и имеет своих поклонников (буддисты, некоторые современные течения в США) и с первого взгляда может даже казаться привлекательным. Но когда думаешь, о перспективах такой «слитой с природой» цивилизации, беззащитной в столкновениях с коварными стихиями, со страшными климатическими и биологическими неожиданностями, то на ум невольно приходит известная «тематическая дискуссия» Муравья со Стрекозой.
Вопрос о долголетии цивилизации не только затрагивает глубокие философские и социологические проблемы нашего земного масштаба, но и имеет прямое отношение к проблеме CETI. Чем дольше живут цивилизации, тем больше шансов за то, что они «пересекутся» во времени и смогут установить между собой связь.
В вопросе об определении продолжительности жизни цивилизаций явно преобладал оптимистический подход. Широко пользовались участники симпозиума уже классической теперь классификацией Н. С. Кардашева, разделившего все вероятные ВЦ на три типа в зависимости от их энергетического богатства. Первый — это цивилизации, аналогичные нашей, земной. Второй тип — цивилизации, освоившие всю энергию своего Солнца, своей звезды, которая может отдать мощность около 1025 Вт. (Это примерно в 1014 раз больше, чем мощность всех земных электростанций.) И наконец, цивилизации третьего типа — это те, что освоили энергию своей галактики — примерно 1038 Вт. Естественно, что для перехода во второй и особенно в третий тип цивилизаций нужна астроинженерная деятельность огромных масштабов и, естественно, завидное долголетие.
Если на первых четырех дискуссиях звучали голоса не только оптимистов, но и скептиков, то пятая тематическая дискуссия по самой своей тематике была оптимистической. На ней, по сути дела, рассматривались дополнительные возможности «повышения процента» при оценке вероятности существования внеземных цивилизаций. Речь шла о том, что где-то могут действовать неизвестные нам законы природы и что они могут играть важную роль в образовании и развитии живых структур, в жизнедеятельности цивилизаций.
