Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1994 год
Этой ночью я окружил себя кольцом огня, поддерживаемого сухой травой и медленно горевшими стеблями растений. Я чувствовал себя в относительной безопасности, несмотря на то, что в окружающей темноте двигались огромные формы; я различал крадущийся шаг огромных лап и мерцание свирепых глаз.
Передвигаясь по равнине, я питался растущими на зеленых стеблях плодами — заметив, что их поедали птицы. Они были приятны на вкус, но им недоставало питательности горных орехов. Я с вожделением поглядывал на носящихся вокруг оленеподобных животных, ведь теперь я мог приготовить мясо, но не знал, как его добыть.
В течение многих дней я бесцельно бродил по необъятной равнине, пока наконец не увидел огромный, обнесенный стеной город.
Я обнаружил его вечером, но, несмотря на огромное желание исследовать его подробнее, все же разбил лагерь и решил дождаться утра. Я гадал, заметят ли обитатели города костер и не вышлют ли отряд узнать, кто я такой и каковы мои намерения.
С наступлением ночи город стал неразличим, но в последнем свете угасающего дня на фоне неба отчетливо вырисовался его резкий и мрачный силуэт. На таком расстоянии я не мог разглядеть никаких признаков жизни, только неясные зеленоватые очертания высоких стен и огромных башен.
Я лежал внутри огненного кольца и, напрягая воображение, силился представить возможных жителей таинственного города. Может, это такие же волосатые жестокие троглодиты, с какими я уже встречался? Едва ли те примитивные создания смогли бы возвести подобные сооружения. Возможно, я встречу там высокоразвитый тип человека. А возможно... и образы, слишком темные и неясные, чтобы их можно было описать, зашептались в глубине моего сознания.
Вскоре из-за города взошла луна, залив массивные очертания золотистым сиянием. При таком освещении город казался мрачным и унылым; в его контурах было, несомненно, что-то грубое и отталкивающее. Погружаясь в дремоту, я подумал, что если бы неандертальцы могли построить город, то он определенно напоминал бы этот, залитый лунным светом колосс.
Продолжение следует
Перевод И.Бойко В.Малашин Рисунки А.Штыхина
Роберт Говард. Альмарик. Часть II
Продолжение. начало в №7/1994
Глава II
Когда над равниной забрезжил рассвет, я был уже в пути. Со стороны могло показаться верхом безрассудства в открытую направиться прямо к городу, возможно населенному враждебными существами, но мне было не впервой идти на отчаянный риск, к тому же я сгорал от любопытства; в конце концов — я устал от одиночества. Чем ближе я подходил к городу, тем отчетливей проявлялись его особенности. Стены, за которыми проступали смутные очертания башен, были сложены из огромных, грубо высеченных зеленоватых блоков; все это скорее производила впечатление не города, а крепости. Следы каких-либо попыток обработать, отшлифовать или украсить использованные при постройке камни, отсутствовали. При виде этой грубой и примитивной работы в моем воображении возникли дикие и жестокие люди, нагромождающие обломки скал для защиты от врагов.
Я все еще не видел никаких признаков того, что город обитаем. Возможно, в нем вообще не было людей. Однако на ведущей к массивным воротам широкой дороге трава была выбита полностью, как если бы по ней ежедневно проходило множество ног. Садов и полей вокруг города не было, у самого основания стен волновалась трава. За время продолжительного перехода через равнину к воротам я не видел ничего похожего на человеческое существо. Но, войдя в тень огромных ворот, усиленных на каждом фланге массивными башнями, я заметил выглядывающие из-за невысоких зубцов растрепанные черные головы. Я остановился и запрокинул голову, чтобы прокричать приветствие. Солнце только-только взошло над башнями, и его лучи били мне прямо в глаза. Но стоило мне раскрыть рот, как раздался похожий на звук ружейного выстрела грохот, из башни вырвалась струя белого дыма, и ужасный удар по голове отбросил меня в беспамятство.
Возвращение в сознание было быстрым. Голова была ясной, что говорило в пользу моих огромных восстановительных способностей. Я лежал на голом полу в большой камере, стены, потолок и пол которой были сложены из огромных блоков зеленоватого камня. Сквозь зарешеченное окно, высоко расположенное в одной из стен, в комнату проникал солнечный свет. Мебели не было, если не считать массивной, грубо сделанной скамьи.
Мою поясницу охватывала массивная цепь, застегнутая на странный тяжелый замок. Другим концом цепь была прикреплена ко вделанному в стену толстому кольцу. Похоже, что все вещи в этом фантастическом городе были массивными.
Прикоснувшись к голове, я обнаружил, что она перевязана похожим на шелк материалом. Каким бы ни был выпущенный в меня со стены снаряд, он только задел голову, нанеся поверхностную рану и свалив меня без чувств. Я потянулся к кинжалу, но он, конечно же, исчез.
В сердцах я выругался. Оказавшись на Альмарике, я был испуган стоящими передо мной перспективами, но, по крайней мере, был свободен. Одному Богу известно, в руки каких существ я попал сейчас. Единственное, что я знал о них, — они враждебны. Но вера в свои силы меня не покинула, и я не испытывал особого страха. То, что я ощущал, было больше похоже на панику, присущую всем диким существам, скованным или попавшим в заключение; впрочем, мне удалось справиться с этим чувством, уступившим место беспричинной ярости. Вскочив на ноги, длины цепи оказалось как раз достаточно для такого движения, я начал дергать и рвать свои оковы.
Я был поглощен этим бесплодным и примитивным проявлением неприятия реальности, когда слабый звук заставил меня с ревом развернуться; мускулы мои напряглись, готовясь к обороне или нападению. То, что я увидел, заставило меня замереть на месте.
Прямо в дверном проеме стояла девушка. Кроме как одеждой, она мало отличалась от типа женщин, часто встречающегося на Земле, хотя ее стройная фигура говорила о том, что она значительно превосходит земных обитательниц в ловкости. Ее волосы были насыщенного черного цвета, а кожа — белой, как алебастр. Гибкие руки были едва прикрыты легкой, напоминающей тунику одеждой без рукавов и с глубоким вырезом, оставлявшим открытой большую часть груди цвета слоновой кости. Одеяние было перехвачено у тонкой талии поясом и заканчивалось в нескольких дюймах над коленями. Стройные ноги обуты в мягкие сандалии. Она застыла в позе благоговейного восхищения: темные глаза расширены, малиновые губы раскрыты. Когда я развернулся и пристально на нее посмотрел, она отшатнулась, издав вздох удивления и ужаса, и легко выбежала из камеры.
Я смотрел ей вслед. Если она была типичным жителем этого города, то впечатление, произведенное на меня грубой каменной кладкой, было иллюзорным, так как девушка, если не принимать во внимание определенные варварские мотивы в костюме, казалась продуктом какой-то миролюбивой и утонченной цивилизации.
Я пребывал в размышлении, когда услышал топот ног и резкие голоса, ведущие спор на высоких тонах; в следующее мгновение в камеру вошло несколько мужчин, сразу же остановившихся, обнаружив меня в сознании и на ногах. Все еще продолжая думать о девушке, я с удивлением уставился на них. Огромные, волосатые, жестокого вида, с выдвинутыми вперед, как у обезьян, головами и грозными лицами — они принадлежали к типу, уже встречавшемуся мне. Я заметил, что некоторые из них темнее, впрочем, они все были смуглыми и крепкими и в целом производили впечатление мрачных и свирепых дикарей. Жестокость была у них в крови: сверкала в серо-ледяных глазах, сквозила в злобном щетинистом оскале, угадывалась в грубых голосах.
Все мужчины были вооружены, и, когда остановились и вперили в меня взгляды, их руки инстинктивно потянулись к рукоятям мечей, а головы по-обезьяньи подались вперед.
— Цак! — воскликнул, а вернее, прорычал один из них — издаваемые звуки были отрывистыми, как морской шквал. — Да он в сознании!
— Как ты думаешь, может он говорить на человеческом языке и понимать сказанное? — прогромыхал другой.
Все это время я стоял и смотрел на них, в очередной раз задумавшись над их речью. Теперь-то я понял, что они говорили не по-английски.
Это было настолько странным, что вызвало у меня шок. Они не говорили ни на одном из земных языков, и я понял это; в то же время я разбирал, о чем они говорят, если не считать тех- слов, для которых явно не существовало аналога на Земле. Я не стал пытаться найти объяснение этому, а взял и ответил последнему из говоривших.
— Я могу и говорить, и понимать, — проворчал я. — Кто вы? Что это за город? Почему вы на меня напали? Почему я в цепях?
