Андрей Гусаров - Маршал Берия. Штрихи к биографии
Начальник охраны Сталина генерал-лейтенант Н. С. Власик, указывавший дату 1935 год, совершенно иначе описывал события в море. Вождь с охраной на катере прогуливался вблизи берега, когда со стороны мыса Пицунда с пограничного поста в сторону катера раздались выстрелы. Сталина усадили на дно лодки, и его окружили телохранители, Власик приказал идти в открытое море, а в сторону берега начали стрелять из пулемета, размещенного на катере.
После выяснения оказалось, что не была подана предварительная заявка на прохождение в особо охраняемой зоне, и командир пограничников Лавров, действуя по инструкции, вначале приказал сигналами убедить катер пристать к берегу, а увидев отказ – катер продолжал плыть своим курсом – отдал приказ выстрелить в воздух.
Собственно, эти события в их обоих известных вариантах мало походят на инсценировки и особых дивидендов Лаврентию Павловичу тогда не принесли. Командира пограничников Лаврова в 1937 году расстреляли – статью он подготовил себе сам.
На похоронах матери Сталина
Москва. Среди делегатов из Грузии. 1936 г.
На даче с И. Сталиным и С. Аллилуевой. Фото 1936 г.
В январе 1938 года Берия едет в Москву на 1-ю сессию Верховного Совета СССР 1-го созыва, где его избирают в Президиум. Все идет к переезду на новое место работы – в столицу Союза ССР. Но Лаврентий Павлович пока не знает, что предложит ему Сталин. А вождь уже выбрал новую должность молодому выдвиженцу – Наркомат внутренних дел СССР.
С семьей первого секретаря жила и его глухонемая сестра Аннета. Жена Берии Нино Гегечкори училась в сельскохозяйственном институте, в город ездила на учебу в автомобиле с мужем, а обратно частенько добиралась на трамвае – не хотела лишний раз занимать служебную машину. Их единственный сын Серго (родился в 1924 г.) учился в немецкой школе, куда его в сопровождении охранника Коли отвозили на машине отца. Серго учился на «отлично», а дома к тому же с ним занималась старая знакомая Лаврентия Павловича Э. Э. Аллмендингер. Был у Берии личный повар – Александр Арсеньевич Ртвеладзе, тогда молодой человек, выпускник Высшей кулинарной школы в Ленинграде. Особенно хороши были у него мингрельские купаты и сациви из индейки. Когда Л. П. Берия переедет в Москву, то Ртвеладзе поедет вместе с ним, как и Аллмендингер.
С сыном Серго. Середина 1930-х гг.
Нино
Так как все были заняты, домашними делами семьи занималась Аннета. В середине 1930-х годов к ней стал свататься железнодорожный инженер Леван Исмаилович Лоладзе. Берия на правах старшего брата как-то спросил у жениха: «Интересно, кого ты хочешь в жены, мою сестру или меня? Что тебе понравилось в Нато? Слух, речь или внешность?». В конце разговора Лаврентий Павлович сказал: «Запомни – от меня ничего не жди». Но Лоладзе женился на сестре первого секретаря, позднее у них родился ребенок, жили они на зарплату мужа.
Историк Н. Зенькович писал: «…исключительно доброжелательное отношение сохранилось у бывших его соседей по большому тбилисскому дому, где Берия жил до переезда в Москву, занимая крупные посты в Грузии. С трудом верится, но ведь это факт: будучи Первым секретарем ЦК компартии Грузии, он в свободное время самолично установил во дворе дома турник, кольца, другие спортивные снаряды… Этому еще можно не удивляться – каких иногда чудачеств не отмачивают знаменитости! Но чтобы каждое утро делать в построенном своими руками спортгородке зарядку с соседскими ребятишками – согласитесь, на такое способен далеко не каждый нынешний представитель власти…».
По многочисленным воспоминаниям, по воскресеньям в доме Берии собирались друзья, играли в волейбол, долго сидели за чаем и разговаривали. Кроме того, Лаврентий Павлович увлекался фотографией – дома всегда была хорошая фотолаборатория. Нами Микоян вспоминала: «Я, пяти-шестилетняя девочка, восхищалась его смелостью, когда он заплывал далеко-далеко в бушующее море и когда в самые сильные волны садился в байдарку и брал с собой меня, несмотря на мольбы женщин. Что-что, а настаивать на своем он умел. И мы уходили вдаль, взлетая на волнах. Я не испытывала в детстве страха, особенно рядом с ним».
После перевода Л. П. Берии в Москву его место в руководстве ЦК займет Кандид Несторович Чарквиани, выпускник Тифлисского инженерного института, первый секретарь Союза писателей Грузинской ССР. Во главе республики К. Н. Чарквиани пробудет долго – его снимут только в 1952 году и присовокупят к «мингрельскому делу» как ставленника Берии. Но расстрелять не успеют, и бывший первый секретарь ЦК КП(б) Грузии благополучно доживет до 1994 года.
Глава 6. Москва. НКВД. 1938–1945 годы
В Москву Берия перебрался в конце лета 1938 года – 22 августа его назначили первым заместителем народного комиссара внутренних дел СССР Николая Ивановича Ежова, чьи дни на этом посту были к тому времени сочтены. Сталину понадобилось отыграть немного назад в деле массовых репрессий, достигших в иных местах чудовищных размеров, а виновный в возбуждении «необоснованных уголовных дел» вождем уже был назначен. У Ежова с 1937 года имелся первый заместитель – Михаил Петрович Фриновский, но его Сталин в сентябре 1938 года отправил руководить Военно-морским флотом.
Нарком ВМФ М. П. Фриновский
В сентябре Берия стал руководителем восстановленного в структуре НКВД Главного управления государственной безопасности, а через пару дней к должности подоспеет и новое звание – комиссар государственной безопасности 1-го ранга. На обоих рукавах мундира Лаврентия Павловича «горели» четыре шитые золотом звезды (одна наверху), на левом рукаве дополнительно красовался золотой жгут. Вскоре знаки отличия поменяли, и, по новым правилам, комиссар госбезопасности 1-го ранга носил малую золотую звезду и четыре ромба. Звание Лаврентия Павловича примерно соответствовало званию генерала армии.
На высоком посту
Лаврентий Павлович не хотел работать в НКВД и надеялся на должность в партийном аппарате или правительстве. Об этом свидетельствует В. Н. Меркулов: «Берия, вероятно, был недоволен своим назначением в конце августа 1938 г. к Ежову заместителем Наркома внутренних дел СССР. Берия рассчитывал на перевод в Москву на работу, но, видимо, не думал, что ему придется работать в НКВД, да еще заместителем Ежова. Прямо он об этом не говорил, но это чувствовалось из его отдельных замечаний».
Это управление впервые появилось в июле 1934 года, и занималось оно, как понятно из названия, государственными преступлениями: шпионажем, контрреволюцией, изменой Родине, терроризмом и так далее. Сотрудники ГУГБ обеспечивали государственную безопасность и охрану гостайны. На деле управление стало передовым отрядом в политических репрессиях.
В стране шли репрессии – следователи НКВД трудились круглосуточно, причем в сатанинскую сталинскую мясорубку попали все: от сотрудников НКВД и партийного аппарата до совершенно случайных людей, на которых написали анонимный донос. Но настало время и для высокопоставленных чекистов. Из двенадцати высших чинов НКВД, проводивших террор, расстреляно было одиннадцать. По официальным данным, за 1937 и 1938 годы арестовано 1 372 392 человека, из них расстреляно по решениям «троек» – 631 692. За аналогичный период времени 1939 и 1940 годов, уже под руководством Л. П. Берии, арестовано 121 033 гражданина СССР, из них к расстрелу приговорили 4464 человека. Но это мы немного забежали вперед.
В годы террора
Стрелять больше. Подпись Сталина на шифровке
Больше репрессий!
В новой должности Лаврентий Павлович освоился очень быстро. Он уже получал от Сталина специальные задания. Вождь, например, поручил Берии поиск бывшего наркома внутренних дел Украины Александра Ивановича Успенского, разыгравшего самоубийство. Успенский, ко всему прочему, слыл выдвиженцем Ежова, и его исчезновение стало первым звоночком скорого падения «железного наркома». Второй его протеже, Михаил Иосифович Литвин, успел застрелиться в Ленинграде уже после звонка от Берии с приказом выехать в Москву. Успенского в апреле 1939 года задержали на станции Миасс и этапировали в зловещую Сухановскую тюрьму, в камеру по соседству с патроном – Н. И. Ежовым.
Руководитель разведки
