Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1995 год
Оливье Левассер не раз посещал Сейшелы, и считают, что именно там спрятаны сокровища с «Вьерж дю Кап». Но до него там бывали и другие пираты, чтобы спрятаться в укромных бухтах от преследования военных судов, кренговать и килевать свои корабли, потрепанные в битвах или штормах. В самом конце XVJII века своей базой избрал Сешелы другой не менее знаменитый морской разбойник.
В нескольких метрах к югу от мола, на полпути к берегу, в бухте единственного города и порта Сейшел Виктории, лежит крошечный островок Одуля. Туда, говорят, Жан-Франсуа Одуль приводил на починку свой небольшой быстрый корабль. Во времена французского господства на Сейшелах — то есть вплоть до начала XIX века, его самый известный корабль «Аполлон» был грозой всех иностранных судов на огромном пространстве от берегов Африки до Явы. Он избороздил всю западную часть Индийского океана, и немало мест в том районе носит его имя. Даже на пустынном атолле Апьдабра существует мыс Одуль-Пойнт.
Одуль был кем-то вроде морского Робин Гуда, и однажды даже вернул захваченные сокровища англичанину, с которым он подружился после того, как взял его в плен. Между делом Одуль занимался и работорговлей, но после того, как ему надоел разбойный промысел на тропических морях, он показался сейшельским колонистам достаточно респектабельной и уважаемой личностью, и те сделали его мировым судьей. Служа Фемиде, он и провел остаток своих лет, почив в судейском звании. Такую судьбу трудно было предсказать ему, когда на своих кораблях «Аполлон» и «Оливетт» он наводил ужас на английские суда в пик своей корсарской карьеры. У него осталось немало потомков на островах, но они не любят, когда их предка называют «пиратом». «Он был не пиратом, а корсаром», — всякий раз поправляют они с обидой и гордостью.
На старом кладбище Виктории — Бель-Эр среди семейных склепов первых сейшельских колонистов находится могила и этого французского корсара Она расположена неподалеку от гранитных стен дома, который он сам себе построил. На могильном камне изображен корабль Одуля, а под ним — надпись:
«Здесь лежит Жан-Франсуа Одуль,
бывший капитан корсаров.
Родился 15 июня 1765 года.
Умер 10 января 1835 года».
А дальше приписано: «Он был справедлив».
Одуль не раз едва не оказывался в руках англичан, но ему сопутствовала удача. 16 мая 1794 года четыре британских корабля под командованием капитана Хенри Ньюкама вошли в Порт-Руаяль, как тогда называлась Виктория. В гавани в тот момент находился бриг «Оливетт» — корсарский корабль Одуля. Но корсару удалось спастись. Иначе бы ему не поздоровилось. Одуль и другие французские пираты, плававшие под каперским свидетельством, выданным властями Маврикия, награбили немало ценностей с британских торговых судов, бороздивших Индийский океан. И собираемый ими «урожай» продолжал расти: с 1793 по 1797 год корсары захватили более двух тысяч британских торговых судов, а стоимость награбленных ценностей достигла 3 миллионов фунтов стерлингов. Считалось, что корсары скрывались от преследования на Сейшелах. Говорят, что часть этой кровавой жатвы Одуль и унес с собой в могилу, задолго до смерти запрятав в будущее погребение многие драгоценности. Но островитяне ни за какие сокровища не желают тревожить прах старого пирата. В этом они непоколебимы.
Практически обо всех островах западной части Индийского океана ходят легенды про зарытые там сокровища или затонувшие у их берегов суда с драгоценностями. На некоторых из них действительно время от времени обнаруживают старинные золотые и серебряные монеты. После второй мировой войны водолазы занялись проверкой некоторых из подобных легенд на принадлежащих Маврикию мелких островках и атоллах. На свет явились интересные подводные фотографии затонувших галеонов, средневековых якорей и пушек с расширяющимися стволами, облепленных кораллами. Но, считает южноафриканский журналист Лоуренс Грин, если какие-то сокровища там и были, они уже все извлечены на поверхность, а люди, нашедшие их, просто хорошо умеют держать язык за зубами.
На острове Муайен, что лежит у внешнего рейда Виктории, по местным преданиям, покоится клад стоимостью порядка 30 миллионов фунтов стерлингов. Почему его никто так и не выкопал, если о нем всем известно? Клад заколдован, считают местные жители.
Другой остров в группе Сейшельских — Силуэт — также сохраняет стойкую репутацию острова сокровищ. С него вывозили копру, но копра звучит не так романтично, как золото, которое было зарыто, когда пираты кренговали, чистили и смолили свои суда в этих неглубоких водах.
Один старый африканец, бывший раб, дожил до 20-х годов нашего века. Он утверждал, будто знает, где находится тайник на Силуэте. Однако это был упрямый и своенравный старик. После первой неудачной попытки договориться, он отказался вести кого-либо к заветному месту. Говорят, одному богатому землевладельцу удалось все же соблазнить бывшего раба, и тот повел его туда. Они обогнули на лодке неприступную скалистую часть острова и уже собирались высадиться на берег, как вдруг африканец заметил, что за ними следят. Он испугался, вернулся к лодке и с тех пор не верил уже никому.
Большой знаток Сейшельских островов Джулиан Мокфорд немало времени потратил на проверку легенд о кладах, зарытых на архипелаге. Ему показали золотые кольца, найденные неподалеку от города Виктория, на Маэ, а также несколько причудливых старинных монет, обнаруженных в песке. Жители острова с глубокой убежденностью толкуют о дублонах и драгоценностях. Но они полагают, что счастливчики, нашедшие клады, никогда не распространяются об этом и продают свои находки осторожно и не спеша с помощью надежных моряков с индийских и арабских доу.
Немало экспедиций отправлялось на Сейшелы на поиски сокровищ Левассера. С записки, брошенной им в толпу перед казнью, согласно легенде, были сделаны копии, которые разошлись со временем по всему свету во множестве экземпляров. Основные ориентиры его карты были зашифрованы — это была криптограмма. Если документ, который сегодня приписывают Левассеру, подлинный, то это означает, что Левассер должен был быть человеком ученым: для разгадки указания на место, где зарыты сокровища, необходимо знание древнегреческой мифологии, астрологии и тому подобного. Немало исследователей ломало головы над картой. Но все безрезультатно.
На Маэ до сих пор ходят слухи, что состояния как минимум двух местных семейств появились благодаря находке кувшинов, наполненных золотыми монетами, — одного на острове Терезы, а другого — около женского монастыря Св. Елизаветы в Виктории. Но находок, которые стали бы достоянием гласности, очень мало. Единственной, официально зарегистрированной, был клад, обнаруженный в 1911 году на острове Астов, — 107 серебряных монет, несколько вилок и ложек, две пряжки от башмаков и боцманский свисток. Пока же поиски клада на Мадагаскаре, Сент-Мари, Родригесе и Реюньоне результатов не дали, но это ни о чем не говорит. Как писал австралийский журналист Атол Томас, «Оливье Левассер спрятал его настолько хитро, что его нельзя найти, просто ковыряя ногой гальку на берегу».
И все же находились люди, готовые бросить вызов самым хитроумным ухищрениям Левассера и его собратьев.
В местечке Бель-Омбр, на Маэ, до сих пор многое напоминает о том, что там некогда находилось одно из «пиратских гнезд». Многие считают, что именно там, на песчаном берегу Левассер закопал свои несметные сокровища, стоимость которых оценивают в 100 миллионов британских фунтов.
Одним из самых ревностных сторонников этой теории в течение многих лет был англичанин Реджинальд Херберт Круз-Уилкинс, считавший, что большая часть сокровищ с корабля «Вьерж дю Кап» зарыта в Бель-Омбр.
Круз-Уилкинс всерьез решил разгадать загадку Левассера. Комиссованный по инвалидности из армии в 1941 году, бывший английский офицер отправился в Кению, где, став профессиональным охотником, устраивал сафари для богатых туристов. Но в 1948 году вновь дала о себе знать старая рана, к тому же начался приступ малярии, и Круз-Уилкинс отправился отдохнуть на три недели на Сейшелы. А когда оказалось, что корабля, который бы смог доставить его обратно в Момбасу, в Кению, не будет еще три месяца, он перебрался из гостиницы «Пиратский герб», в Виктории в бунгало на берегу Бо-Валлон, около Бель-Омбр. Там он встретил норвежского китобоя, двадцать лет возившего с собой криптограмму, над которой он все это время безуспешно ломал голову.
Круз-Уилкинс из любопытства снял копию с криптограммы, хранившейся у норвежца, и случайно упомянул об этом в беседе с некой мадам Сави из Бель-Омбр, показавшей ему после этого еще восемь документов, которые были лично ею скопированы в маврикийских архивах. Круз-Уилкинс узнал, что сокровища ищут в Бель-Омбр еще с 1923 года — тайком, ночью, при свете фонаря и при помощи обычной лопаты. Госпожа Сави и ее муж обнаружили на прибрежных скалах какие-то странные знаки, явно сделанные рукой человека, — изображения собак, змей, черепах, лошадей и людей. Подобные знаки, как оказалось, были замечены и на скалах в некоторых других местах на Маэ. Сави не сомневалась, что они были оставлены в свое время пиратами, и считала, что они содержат указание на место, где спрятаны сокровища. Однако лопаты увлеченной кладоискательством четы наткнулись не на золото, а на два гроба и останки человека, зарытого прямо в песок безо всяких церемоний. Супруги Сави решили, что это были пираты, которые присутствовали при захоронении сокровищ и которых убрали, как ненужных свидетелей.
