С Смирнов - В году первом нашей эры
Но к началу новой эры в Парфянском царстве наступил разброд : отцеубийство сделалось нормой престолонаследия, а вмешательство Рима не дает распрям утихнуть. Веком позже император Траян сумеет захватить парфянскую столицу - Ктесифон на Тигре - но удержать завоеванное не хватит сил. Еще через сто лет - в 224 году новой эры - персы восстанут против парфянского господства под руководством рода Сасанидов и возродят свою национальную державу - Эраншахр. В итоге Ближний Восток окажется вновь поделен между двумя государствами, представляющими разные цивилизации. Новый Иран и Восточный Рим будут веками торговать или воевать на равных, отражать набеги варваров или подчиняться им, вести умеренный культурный обмен все это рядом, но порознь, как было до Александра Македонского.
Но довольно о Западе! Нас ждет Дальневосточная Ойкумена, которую ее обитатели именуют Тянь Ся - Поднебесная. Этот мир разделен на две совсем не похожие части: орошаемые водами Хуанхэ лессовые равнины Китая и сухую степь Монголии. Впрочем, оба эти названия возникнут через много веков, а пока земледельцы Востока называют свою общность Чжун Го - Серединным Государством. Северо-западный край населен тюрко- и монголоязычными кочевниками, которые именуют себя словом "хунн" - "человек". С запада и юга Тянь Ся ограничена горными хребтами и тропическими лесами долины Янцзы. В этой относительной изоляции развилась самобытная цивилизация, которую интересно сравнить со средиземноморской.
Прежде всего, Восток намного моложе Запада: первый город на китайской земле возник, видимо, в начале 2 тысячелетия до н.э., а в Палестине на полсотни веков раньше. Поэтому Восток менее разнообразен: здесь не было столь длительного взаимодействия различных цивилизаций, которое породило сложную культуру Средиземноморья. Оттого на Дальнем Востоке не возникли городские республики - полисы. Китайские города зарождались, как племенные крепости; потом они превращались в столицы княжеств, а еще позже - в центры имперской власти, где жили и творили придворные мудрецы.
Один из них - Конфуций - создал новую этику, уподобив поведение человека в рамках семьи поведению его в рамках государства. Так сложилось учение о взаимных обязанностях правителя и подданных, о рациональном подходе "просвещенного мужа" ко всем общественным явлениям. Не случайно конфуцианство сохранилось в течение 25 веков: ведь оно устанавливает форму мирного сосуществования личности с отчужденным от нее государственным механизмом, и эта форма успешно работает - если общество не находится в состоянии кризиса. В противном случае система Конфуция приносит больше вреда, чем пользы...
Другой линией политической мысли в Чжун Го был "фа цзя", или "легизм" учение о государстве как творческой силе, преобразующей общество в кризисной ситуации. Понятно, что в жизни Поднебесной чередовались эпохи преобладания легистов и конфуцианцев. Первые делали больше новых и важных дел, причиняя больше страданий подданным державы - в том числе конфуцианцам. Вторые больше размышляли, учили, писали; поэтому в зеркале китайской историографии легисты нередко выглядят дьявольским отродьем, а все конфуцианцы - очень милыми людьми.
Разнородная Италия подчинилась Риму после того, как он научился привязывать к себе союзников узами выгоды - а не только страха. В однородном Китае обошлось без этих тонкостей. Канцлер Шан Ян внедрил в бедном и воинственном царстве Цинь систему гражданской администрации, не уступавшую в эффективности ее современнице - системе Птолемеев в Египте. После этого гегемония Цинь в Поднебесной была обеспечена, и веком позже вся страна объединилась в империю Цинь.
Этот гигантский труд возглавили три человека: правитель Чжен-ван (будущий император Цинь Ши хуанди), министр Ли Сы и полководец Мэн Тянь. За 20 лет были покорены шесть враждебных царств, закончено строительство Великой стены, создана единая система мер и монеты, унифицирована система иероглифов. Подверглась унификации и сфера культуры. Изучение общественных наук было запрещено всюду, кроме столичного университета: только здесь могли храниться старые и писаться новые книги политического содержания. "Лишние" книги (например, летописи княжеств - соперников Цинь) сжигались, несогласных грамотеев казнили.
Так китайцы промчались тот путь, на который римляне потратили полтора века - от борьбы с Карфагеном до диктатуры Цезаря. При этим были пролиты реки крови, и сами творцы империи заплатили жизнью за свой успех: император был отравлен, его советники - казнены. Свирепая держава Цинь вскоре рухнула - но столь же быстро возродилась под именем Хань, после недолгой гражданской войны, в которой крестьянский воевода Лю Бан одолел отважного князя Сян Юя и сделался императором Гао-цзу.
Этот невозмутимый и упорный умник во многом напоминает Октавиана Августа. Но римлянину приходилось изобретать почти все компоненты нового государственного порядка, а китаец в основном возрождал - тихо и без лишней крови - учреждения империи Цинь. Все это происходило на Дальнем Востоке двумя веками раньше, чем в Средиземноморье; такая "разность фаз" сохранялась и в последующие века. Например, через век после Августа великий воитель Траян завершит покорение Германии и Дакии, укротит парфян и раздвинет границы Римской державы до максимальных пределов. А во многом похожий на Траяна император Хань У-ди через век после Гао-цзу покорил племена "варваров" в лесистой долине Янцзы и упорно (хотя мало успешно) воевал со степными хуннами, которые создали свою первую державу во время гражданской войны на развалинах империи Цинь.
Многочисленная китайская пехота с арбалетами успешно отражала атаки конных лучников-хуннов; но удержать захваченную степь, где китайские крестьяне не могли и не хотели жить, было невозможно. Правда, на стороне державы Хань (как и Рима) было превосходство городской цивилизации. В родовом обществе Хунну началось разложение, стимулируемое подарками ханьских дипломатов хуннским старейшинам и вождям. Усобицы ослабили кочевников - и за полвека до новой эры почти все вожди хуннов признали себя вассалами дома Хань. Триумф империи над варварами был полный - вроде триумфа Траяна над Германией.
Но после Траяна Римская империя пошла под уклон. И в Поднебесной после побед У-ди бурно разрослась бюрократия. Веком позже - в первые годы новой эры - незнатный чиновник Ван Ман путем интриг сделался сначала всемогущим канцлером державы, а потом сам взобрался на имперский трон.
Опытный администратор, Ван Ман видел, что экономика страны перенапряжена. Чиновный аппарат непомерно разросся, бесполезные расходы двора огромны, а крестьяне и купцы задавлены налогами и административными ограничениями. Простейшим выходом было бы возвращение к системе Гао-цзу: ослабить государственный контроль над экономикой, сократить расходы, уменьшить налоги и ждать, пока производительные силы страны самовосстановятся. Так рассудил бы прагматик. Но Ван Ман был конфуцианец и твердо знал, в чем спасение: в возврате к "доброй старине" эпохи Чжоу (тысячелетней давности)!
В те времена не было купеческой самодеятельности; землю не продавали и не покупали - ею владел род; все излишки урожая сдавались в амбары правителя - вана, и в случае нужды распределялись среди населения. Работорговли не было, денежная система была иная, и администрация - тоже... И всю эту старину надо восстановить, чтобы в Поднебесную вернулось благоденствие!
Ткой антиэкономический план Ван Ман попытался претворить в жизнь, сочетая всю решимость догматика с бесцеремонностью придворного интригана. Жертвы были велики, а результаты - катастрофичны. Ван Ман сверг династию Хань и воцарился сам; он поссорил правительство с крупными землевладельцами, привел в ярость большинство чиновников и в полное изумление - всех вассалов державы. Тяжелее всего пришлось податным сословиям - и в 17 году началось великое крестьянское восстание "Красных бровей", уничтожившее режим Ван Мана.
Как и прежде, плоды крестьянских побед пожали князья и крупные землевладельцы. Они выдвинули лозунг "возврата к порядкам Гао-цзу", провозгласили императором Лю Сю (потомка дома Хань), и в 27 году в Поднебесной утвердилась новая империя - Младшая Хань. Через полтора века она также придет в упадок, и после нового восстания "Желтых повязок" страна распадется на феодальные уделы. Тут начнется Переселение народов, и на смену четырехвековой имперской эпохе придет четырехвековое господство варваров в Поднебесной. Все это произойдет на два века раньше аналогичных событий в Западной ойкумене...
Интересный параллелизм! Видимо, многое в нем закономерно. Например, переселения "варваров", которые римляне и китайцы считали стихийными бедствиями. Весьма вероятно, что таковы неизбежные последствия многовековой имперской экспансии. Вглядимся, например, в судьбу народа хуннов. Когда большинство родовых вождей признало диктат Хань, не все родовичи последовали за ними. Самые неукротимые ушли на северо-запад, за пустыню Гоби. Там общественный строй хуннов претерпел важную эволюцию: наряду с родом, сложилась военно-демократическая ОРДА - община воинов во главе с выборным воеводой (ханом). Двойная система власти "род-орда" оказалась наиболее жизнеспособной в век непрерывных войн и вынужденных переселений.
