Леонид Почивалов - «Мечта» уходит в океан
На берегу часто встречались бедные деревушки рыбаков, спрятавшиеся под тенистыми зонтиками пальм. Деревушки состояли из небольших хижин с тростниковыми стенами и крышами, покрытыми пальмовыми листьями. Около хижин сушились рыболовные сети, бегали голопузые дети. Здесь мы не видели легковых автомобилей. Не было и столбов для электропроводов — электричества здесь не знают.
Но вот дорога свернула с океанского берега в глубину континента, и машина поехала на восток страны. Проезжая мимо плантаций какао-бобов, впервые в жизни мы увидели, как «вырастает» шоколад, который так любим. Оказывается, с невысоких деревьев собирают плоды размером с крупный лимон. Плоды похожи на орехи или бобы. Из этих плодов и делают какао-порошок, а из порошка — шоколад. По пути Джон остановил машину возле темнозеленых и ветвистых манговых деревьев. Я залез на крепкие ветви, сорвал несколько продолговатых, размером с маленькую дыню плодов. На вкус они напоминали дыню, только мякоть была нежнее, слаще.
Но больше всего нам нравилось пить кокосовое молоко. Остановившись около какой-нибудь деревушки, Джои обращался к крестьянам. Те охотно по его просьбе посылали кого-нибудь из мальчишек к кокосовой пальме. Обхватив руками и ногами ребристый и шершавый ствол пальмы, ловко и стремительно, как обезьяна, парнишка забирался к ее вершине под купол резных листьев. В том месте, где ветви сходились со стволом, срезал огромные, с голову ребенка, орехи. Орехи с гулким звуком ударялись о землю, их подхватывали крестьяне, кривым острым ножом надрезали орех, и из образовавшегося отверстия можно было пить прохладную и сладковатую жидкость. В жаркий день она хорошо утоляет жажду.
Но вот пальмовые рощи остались позади, и мы въехали в просторы саванны. Это была равнина, на которой отдельно друг от друга росли деревья и островки кустарника, сухого и колючего. И здесь-то встретился нам настоящий баобаб. Увидели его еще издали. Он стоял около дороги, как Гулливер, казалось, могучими ветвями подпирал невысокое облачное небо. Ствол его был такой толщины, что на пне могли бы поместиться две таких автомашины, как наша. Я глядел на могучие ветви этого гиганта и фантазировал. Вот бы между этими ветвями сделать из досок площадку и там, в поднебесье, жить. И видеть далеко вокруг, и дружить с птицами, и никого не бояться.
По дороге наша машина чуть не переехала свернувшуюся клубком на асфальте страшную змею кобру — кобры любят греться на раскаленном солнцем асфальте. В другой раз мы попали под внезапный тропический ливень. Я еще никогда не видел такого потока воды. Казалось, что рушится само небо и валится на землю. Дождь был такой сильный, что ехать дальше было невозможно. За несколько минут дорога превратилась в стремительный и бурлящий водный поток, который нес нашу машину. Его волны захлестывали окна и кабину. Джон сказал, что если бы ливень продолжался дольше, то мог бы опрокинуть машину. Вот что значит тропический ливень!
Дорога, углубившись в саванну, вдруг стала забираться с холма на холм, впереди засинели гигантскими волнами горы, по сторонам шоссе все больше густели заросли, пока не превратились в настоящие джунгли. Так впервые в жизни мы оказались в джунглях. Джон выбрал удобное и красивое место для остановки. Небольшая долина среди двух гор, река, срывающаяся со скал невысоким водопадом, вокруг густой тропический лес. Было немного страшновато: заросли казались враждебными, неприступными и таинственными. Они стояли перед нами темной, неприступной стеной. Самые рослые деревья своими ветвями создавали верхние этажи джунглей, деревья пониже заполняли этажи средние, колючий густой кустарник — нижние. И все это, как серпантином, опутывали цепкие и толстые лианы. В зарослях густел зеленый полумрак, душный густой воздух был насыщен запахом гнили.
На выбранной Джоном площадке мы решили устроить привал. Джон достал из машины походный холодильник, извлек оттуда бутылки со сладкой водой, бутерброды, желтые бананы — мы отлично перекусили. Лена расправилась с едой раньше других. Схватила свой альбом и бросилась к водопаду сделать зарисовку. Мы же с Абу помогали Джону подкачать на автомобиле шины. И вот настало условленное время отъезда.
— Лена! Пора! — крикнул Абу.
— Иду! — откликнулась Лена, торопливо делая в альбоме последние штрихи.
Мы ждали Лену, сидя в машине. И вот тут из джунглей вдруг вышли на дорогу два слона. Один огромный, ушастый, с задиристо и грозно выставленными вперед бивнями. Другой поменьше, должно быть, самка. Как ни в чем не бывало остановились на шоссе, самец внимательно оглядел нас маленькими свиными глазками, протянул хобот к ближайшему дереву, лениво сорвал лист, отправил в рот, потом взглянул в сторону реки, где на берегу окаменела от страха Лена. Слоны не были настроены враждебно, нас они просто и не принимали всерьез. Спокойно срывали с дерева листья и с аппетитом отправляли в рот. И казалось, уходить с этого теплого, освещенного места не собирались.
Что же делать? Мы знали, что с африканскими слонами шутки плохи. Оставалось только держаться потише, чтобы не раздражать животных и терпеливо дожидаться, пока они соизволят убраться восвояси сами.
Бедная Лена! Каково ей сейчас одной, отрезанной от нас могучими хозяевами джунглей! Вот, стоит не шелохнется, ноги циркулем, косички-хвостики в стороны. Зажала под мышкой свой любимый альбом, да так крепко, словно боится, что слоны его отнимут.
Но что это? Лена зашевелилась, оглянулась и вдруг сделала хотя и робкий, но решительный шаг вперед, второй, третий… И вот, осмелев, все увереннее двинулась в сторону слонов. Это было так неожиданно, что ни Абу, ни Джон еще ничего не успели сообразить, что им делать. А Лена, с опаской поглядывая на клыкастого гиганта, прошла мимо него так близко, что он, пожалуй, смог бы дотянуться до нее хоботом. Но ничего подобного не сделал. Слон как будто тоже с удивлением взирал на длинноногую девочку с косичками.
Пройдя мимо слонов, Лена не побежала, а все тем же роЕным шагом преодолела остаток пути до машины, юркнула в распахнутую для нее дверцу машины и повалилась на сиденье. Она глубоко вздохнула, из ее глаз брызнули слезы. И как будто устыдившись того, что напрасно напугали девочку, слоны, печально покачав своими огромными лобастыми головами, не спеша удалились. Мы подождали, пока они скроются в джунглях, включили мотор, и машина стремительно рванулась вперед.
Абу положил Лене на плечо руку и спокойно сказал:
— Зачем же плакать? Мы теперь можем считать тебя укротительницей африканских слонов.
Честно говоря, я немного позавидовал Лене. Ишь ты какая выдержанная: мимо дикого слона, как мимо куста крапивы! Только чуть-чуть щеки покраснели. Даже не думал, что Ленка на это способна. Интересно, а смог бы я так же?..
Еще несколько часов пути через горы и леса, и мы въехали в Монго. Городок засажен большими старыми деревьями, в центре несколько улочек, застроенных каменными одноэтажными домами, в домах десятка два магазинчиков, торгующих всякой всячиной, на площади примитивная бензоколонка, возле которой спят пыльные козы.
Мы миновали городок. На его окраине в негустом парке стояли три новых одноэтажных дома, длинных, как бараки. Окна были не застеклены, и мы еще издали увидели за окнами во внутренних помещениях множество одинаково черных и одинаково курчавых голов. В школе шли уро ки. Над одним из корпусов торчали тонкие стрелы радиоантенны, которая возвышалась над самыми высоченными деревьями, растущими у школы. Вот, оказывается, откуда летели в эфир радиосигналы, чтобы, преодолев множество километров, добраться до маленького радиоприемника на «Мечте»!
Вместе со школьниками мы уселись тут же во дворе перед корпусами под деревьями в тени. Жара была невыносима. Рассказывали о путешествии на «Мечте», о Крыме, о Москве и Симферополе, о нашей стране.
А нас познакомили с тем, что составляло гордость школы — любительской радиостанцией. В вестибюле перед дверью, ведущей в комнату, где расположена радиостанция, висела на стене большая карта мира. На ней разноцветными звездочками были отмечены населенные пункты многих стран земного шара, с радиолюбителями которых школьная радиостанция сумела установить коротковолновую связь. Джон водил бамбуковой указкой по карте и останавливал острие указки на тех звездочках, где были обозначены: Аделаида в Австралии, Монреаль в Канаде, Нагоя в Японии, Свердловск в Советском Союзе, Палермо на Сицилии… Звездочек оказалось несколько десятков. И это всего лишь за два года работы юных радиолюбителей.
— Представляете, мы даже сумели связаться с советской дрейфующей станцией «Северный полюс», с американской высокоширотной базой на Южном полюсе «Амундсен-Скотт», а с советским полярным поселком Мирный в Антарктиде у нас еще год назад установилась прочная связь и дружба.
