Александр Никонов - Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй
Кутузов понимал, что военный гений Наполеона превзойти нельзя — это все равно, что юниору садится играть с чемпионом мира по шахматам. А тогда самым великим военным гроссмейстером мира был Наполеон. Обыграть его без огромной форы нечего было и думать. Напротив, он сам часто фору давал — и все равно обыгрывал. Собственно, об этом не только Кутузов и Барклай де Толли знали. Вся Европа знала. Убедилась на горьком опыте. «Побить Наполеона не надеюсь, обхитрить бы, дай Бог», — сказал, отправляясь на войну, одноглазый старичок-паучок своему внуку.
Квинт Фабий был ничуть не хуже Кутузова, он прекрасно знал: в открытом бою у него нет шансов против Ганнибала. Значит, открытого боя нужно избегать, всячески затягивая войну. Морозов, убивших наполеоновскую армию, в Италии ждать было нечего, поэтому Фабий решил вести войну на изматывание. Русские крестьяне уничтожали посевы перед Великой армией, а казаки и партизаны, выскакивая из лесов, наносили ей тревожащие удары. «Доктор Фабий» «прописал» стране аналогичные действия: он велел крестьянам уничтожать посевы, чтобы затруднить продовольственное снабжение ганнибаловой армии, и наносил ей болезненные уколы в мелких стычках. Но в Риме фабиева тактика вызывала непонимание. Враг гуляет по стране, а Фабий медлит, отступает, не дает сражения! Уж не в сговоре ли он с Ганнибалкой? А умный Ганнибал, как мог, такие настроения подогревал — грабя и разоряя Италию, он специально обошел стороной поместье Фабия.
Кончилось тем, что когда диктаторские полномочия Фабия истекли, на второй срок его уже не избрали, избрали двух консулов — Теренция Варрона и Эмилия Павла. Первый был горяч, как Багратион, второй холоден, как Барклай де Толли. Варрон был сыном мясника, Эмилий — аристократ. Варрон кричал, что необходимо умыть Ганнибала кровью, Эмилий предпочитал тактику Фабия. Варрон кричал, что Эмилий своей нерешительностью отнимает у него славную победу. Эмилий только тяжело вздыхал, и я его понимаю: трудно иметь дело с мясником…
Однако, по римским законам, командовали они через день — день Варрон, день Эмилий. Глупее не придумаешь. Результат закономерен — тот самый потрясающий разгром при Каннах. Римляне потеряли 70 000 убитыми, Ганнибал — всего 6000.
Вот тогда-то, после каннской катастрофы и начали в Риме призывать в армию мальчишек… Сенат на государственные деньги выкупил рабов, дал им свободу и сформировал из них два легиона. Из тюрем были выпущены 6000 преступников. Любопытно, что Ганнибал, остро нуждавшийся в деньгах, предложил римскому сенату выкупить плененных им под Каннами легионеров. Сенат это предложение отверг. Отношение римлян к пленным было таким же, каким оно было позже в Третьем Риме времен диктатуры Сталина: советские люди в плен не сдаются, они предпочтут смерть бесчестью. «Нам не нужны люди, которые предпочли жизнь смерти за отечество», — так решил сенат, который наконец понял правоту Фабия и принял его тактику.
Ученик известного антиковеда Ковалева профессор Федоров писал: «Никогда — ни до, ни после — не выживало государство, одно за другим потерпевшее столь сокрушительные поражения, как на Треббии, у Тразименского озера и при Каннах». А Рим выжил. Вернемся к вопросу, отчего проигрывающий сражение за сражением Рим выиграл войну?..
Думаю, понять это поможет один маленький факт. Когда Ганнибал стоял у ворот Рима и своими маленькими злобными глазками глядел на городские стены, разведка доложила ему удивительное: в Риме только что заключена очередная сделка по продаже земли. Но Ганнибала поразило не то, что римляне продолжали жить обычной экономической жизнью, и даже не то, что продан был участок, на котором в данный момент находилось его войско. А то, что куплен он был за ту же цену, что и до войны. Цена на участок, захваченный врагом, стоящим у городских стен, не упала ни на асс.
Римляне совершенно не собирались сдаваться. Боевые действия шли по всей Италии и в Испании. В Италии римляне воевали с переметнувшимися к Ганнибалу бывшими союзниками, тревожили партизанскими вылазками Ганнибала, а в Испании шла война с братьями Ганнибала — Газдрубалом и Магоном. Цель войны: не дать братьям повторить альпийский подвиг Ганнибала и соединиться с ним.
Война с переменным успехом тянулась 17 лет. Части Ганнибала постепенно таяли, он носился по Италии в надежде на какую-то мифическую «решающую битву», после которой римляне наконец сдадутся. Хотя внутренне для себя, наверное, уже понял, что такой битвы не будет.
Считается, что Ганнибалом было уничтожено около 400 римских городов. А людей побито… Однажды в Карфагенский сенат вошел посланник Ганнибала с огромной глиняной амфорой. Он перевернул амфору, и из нее посыпались золотые кольца. Они сверкали, звенели и прыгали по полу, и не было конца этому золотому потоку. Эти кольца Ганнибал снял с римлян, погибших в каннской битве. Поскольку золотые кольца носили только римские офицеры, можно было представить масштабы каннской трагедии для римлян. В исторической литературе ходит цифра в 300 000 человек — столько римских мужчин было перебито в боях только с одним Ганнибалом. Великий полководец…
Но судьба войны решилась не в Италии. К бегающему там уже полтора десятилетия Ганнибалу римляне постепенно привыкли. Судьба Второй Пунической решилась в Испании. Римский консул Публий Корнелий Сципион Старший постепенно отвоевал у карфагенян все Пиренеи. Уладив испанские дела, Сципион высадился в Африке. И двинулся к Карфагену. Отечество в опасности!.. Карфагенский сенат срочно вызвал Ганнибала из Италии.
Представляю, как ему, не испытавшему ни одного поражения в Италии, обидно было покидать Апеннинский полуостров. Наверное, не менее, чем Наполеону, на всем пути непрерывно громившему русские армии, разбившему русских под Бородино и взявшему Москву, было обидно покидать Россию.
Ганнибал плакал… Его братья к тому времени уже погибли в боях, он остался последним живым сыном Гамилькара Барки и вместо того, чтобы пировать с братьями на римском Капитолии, плыл теперь в Африку спасать родной город.
Приезд гения обрадовал карфагенян. К тому времени они уже успели поваляться в ногах Сципиона и подписать с ним мирный договор. Но теперь, развеселившись и оттаяв душой, в надежде на то, что Ганнибал вскоре покончит со Сципионом, пунийцы отважно напали на римское транспортное судно, везущее продовольствие войскам Сципиона. Я уже упоминал об этой истории, характеризуя характер пунийцев.
Сципион сначала даже не поверил в такое коварство. Он предположил, что римское судно разграбила гневливая и неуправлемая карфагенская толпа — такое в Карфагене случалось («необузданны в гневе»). И послал в Карфаген посольство с целью выяснить — должен ли он считать нападение на римлян после заключения мирного договора разрывом этого договора или это досадная случайность. Ох уж эти юристы-римляне! Вот же, блин, столкнулись две нации — правовая и непутевая…
По римской привычке послы сразу взяли быка за рога — начали с резкого наезда: напомнили карфагенянам, что совсем недавно они катались у ног Сципиона, упрашивая пощадить их город. Славящийся своей добротой Сципион согласился. И что в ответ? Беспредел! Нападение на мирное римское судно!.. В каких теперь выражениях вы, гниды, будете умолять о мире?..
Но так же, как каморку дворника озарял бриллиантовый дым мифических сокровищ тещи, так зал карфагенского сената озарялся видимым только пунийцам гением Ганнибала. Поэтому они римских послов выгнали и больше того — устроили засаду и напали на их корабль, когда те возвращались обратно. Послы спаслись только чудом.
Нападение на послов — вопиющее международное преступление. Даже совсем дикие иберийские и германские варвары понимали, что так поступать неприлично. Подобного гроссмейстер Сципион стерпеть не мог. Не тратя более времени на болтовню, он начал готовиться к военным действиям.
…Я вам еще не сказал, что Сципион Старший тоже был гений? Жаль, жаль… А ведь он был гений. Самый натуральный гениальный полководец. Совершал такие чудеса, что… Впрочем, про Сципиона мы еще поговорим…
И вот они встретились — Сципион и Ганнибал… Суворов с Наполеоном не встретились, хотя старик хотел померяться силами с «прытким мальчишкой», но не успел — умер. А вот Ганнибал и Сципион встретились. Встреча столь крупных фигур редко случается в истории.
Причем что самое поразительное — перед встречей на поле боя Сципион Старший и Ганнибал встретились лично. Инициатором встречи был Ганнибал. Я бы дорого дал, чтобы это увидеть!.. Ведь Старшим Сципиона прозвали много лет спустя. А тогда по сравнению с убеленным сединами Ганнибалом он был просто мальчишка. Если память мне не изменяет, было Публию Корнелию Сципиону около тридцати.
Они долго молчали, глядя друг на друга, ибо уже при жизни успели стать живыми легендами для всех средиземноморских народов — бородатый, постаревший в боях Ганнибал и длинноволосый гладко выбритый мальчишка.
