Гастон Доррен - Лингво. Языковой пейзаж Европы
Итальянцы тут не составляют исключения, исключительным – по сравнению с их соседями – является их энтузиазм в этом вопросе. Слова типа donnina называются уменьшительными и используются по всей Европе, кроме Скандинавии. В английском, однако, их совсем мало, хотя суффикс -ie и используется для образования уменьшительных типа: Ronnie (Ронни), hottie (милашка), sweetie (дорогуша) и т. п. Кроме того, в английском есть множество старых уменьшительных, таких как kitten (котенок), darling (душечка), towelette (полотенчико) и buttock (маленький зад – точнее, зад половинного размера). Но нет стандартного механизма для порождения новых уменьшительных. А в итальянском таких механизмов тьма.
И это довольно странно. Итальянский явно вырос из латыни – само слово diminutivo (уменьшительное) латинское – но в отличие от современных итальянцев у древних римлян не было такого изобилия уменьшительных. У их слова женщина – femina – было всего одно уменьшительное – femella, от которого произошло английское слово female. Другое слово для обозначения женщины, точнее, дамы, госпожи – domina (источник слова donna) обладало уменьшительным dominula. В латинском языке у каждого существительного было одно уменьшительное – не то что в современном итальянском.
Это сильно осложняет жизнь итальянским лексикографам. Составителям латинских словарей достаточно просто поставить пометку уменьш. – и дело в шляпе, а итальянским лексикографам приходится пускаться в подробные объяснения. Например, слово donnicciuola обозначает – как написано в знаменитом словаре XIX в. Томассео-Беллини – женщину ограниченного ума, а слово donnettaccia отражает презрительное отношение говорящего. Слово donnicciuoluccia, напротив, описывает очень миниатюрную женщину и само по себе не является оскорблением, хотя иной раз и звучит оскорбительно. Эти три последних слова несколько устарели, но формы, упоминавшиеся до этого – donnina, donnetta и тому подобные, – все в ходу, и у каждой свои нюансы. Тем не менее все они просто называются уменьшительными – название, которое никак не отражает ни их изобилие, ни смысловые оттенки.
Bella! Bella! Bellissima! (Красавица-раскрасавица!) Актриса Джина Лоллобриджида в 1960-х
Gina Lollobrigida: Wikimedia.
Помимо вороха уменьшительных (некоторые устаревшие или региональные, другие – живые и широко распространенные) в итальянском имеется и прорва так называемых увеличительных – слов, обратных по смыслу к уменьшительным; они обозначают большую величину или свойства, с ней связанные. Если в английском увеличительные образуются с помощью префиксов, таких как super-, mega-, hyper– и так далее, в итальянском гораздо больший арсенал увеличительных образуется с помощью суффиксов.
Так слова donnona, donnone и donnotta – все обозначают женщину внушительных габаритов, но при этом не являются полными синонимами: donnotta – большая и нескладная, но не обязательно мужеподобная в отличие от donnona и, конечно, не такая массивная, как donnone, которая может иметь и фигуральный вес: солидная дама. Увеличительные – не уникальная особенность итальянского: они встречаются в большинстве романских языков, во многих славянских, а также в греческом. В других языках тоже, конечно, есть способы указать на большие размеры, но нет целой кучи специальных суффиксов.
Помимо уменьшительных и увеличительных в итальянском есть еще dispregiativi (уничижительные) и vezzeggiativi (ласкательные). Трудность в том, что иногда они мало чем отличаются от уменьшительных. Donnetta может быть просто маленькой, но не исключено, что говорящий одновременно хочет этим словом выразить свою к ней нежность или снисходительность. Donnuccia иногда просто мала ростом, а иногда – настоящая заноза. Бывает, что к основе donna– приделывают один за другим целую цепочку суффиксов, при этом один может отражать скромные размеры, а другой – плохой характер. Вот, к примеру, donnettaccia: ett делает ее маленькой, а acci – противной. В других случаях все указывает на неприятности: donnacchera, donnaccia и donnucciaccia – сплошная головная боль.
У всех ли итальянских существительных столько разных форм? Вообще-то нет: для большинства слов в ходу лишь ограниченное количество производных. И это заставляет задуматься: почему языку потребовалось так много разных средств для принижения своих женщин? Обычное (и обычно наилучшее) объяснение любого кажущегося перекоса в языке: это дело случая. Однако достаточно часок посмотреть итальянское телевидение воскресным вечером, чтобы понять: этот случай знает, что делает.
Многие итальянские слова можно опознать с первого взгляда, например: spaghetti (спагетти), libretto (либретто) и portico (портик). Менее очевидные заимствования – это bank (банк), arsenal (арсенал, итальянизированное арабское слово) и manage (управлять).
Ponte – буквально означает мост, но так называют еще понедельничный или пятничный отгул, если он соединяет праздничный день с выходными конца недели.
34
Снежная буря в стакане воды
Саамский
Сколько у саамов[6] слов для обозначения снега?
Одно время ошибочно считалось, что у другого известного северного народа – инуитов – десятки или даже сотни слов для обозначения снега. Такое заявление сделал Бенджамин Ли Уорф – талантливый, хотя и склонный к мистицизму лингвист – в одном из выпусков неакадемического журнала «Обзор технологий» (Technology Review) 1940 г. Он не потрудился указать, о каком именно инуитском языке говорит (был ли это гренландский, инуктитут или еще какой-то?), но в любом случае его открытие было полностью развенчано в 1991 г. в статье Джеффри Пуллема под названием «Великий эскимосский словарный обман». В исследовании Пуллема опровергалась снежная специфика множества эскимосских слов: оказалось, что igluksaq значит не снег для постройки иглу, а просто – строительный материал, аналогично saumavuq – это не покрытый снегом, а просто – покрытый. И так далее. Согласно Пуллему, «изданный в 1927 г. словарь западногренландского эскимосского языка дает всего два имеющих отношение к делу корня: qanik (со значением снег в воздухе или снежинка) и aput (со значением снег на земле)». В более поздней статье Пуллем указал еще два снежных термина этого языка: piqsirpoq (перемещающийся снег) и qimuqsuq (перемещение снега). Больше пока ничего не нашли.
Ага, можете подумать вы, значит, у людей, живущих в снегу, не больше слов для его обозначения, чем у всех остальных. У инуитов – нет, и у саамов, скорее всего, тоже, ведь у британцев нет десятков слов о дожде, несмотря на их пожизненное тесное сосуществование. Есть, конечно, выражения, связанные с дождем, такие как driving rain (проливной дождь) и его более красочный синоним raining cats and dogs. Но существенно разные слова? Их список практически ограничивается словами: shower (дождь), drizzle (морось), downpour (ливень) и deluge (поток).
Однако опубликованная в 1989 г. книга Эркки Итконена, казалось, опровергала опровержение Пуллема.
Итконен составил словарь инари-саамского языка Inarilappisches Wörterbuch. Этот язык, на котором говорит всего несколько сот людей, содержит около двадцати слов для обозначения различных видов снега. Не подумайте, что я его читал, – моему любопытству есть пределы, – но его прочел авторитетный лингвист Харальд Хаарманн: именно он извлек из словаря Итконена список саамских «снежных» слов.
Двадцать инари-саамских «снежных» слов:
ääining – свежевыпавший на голую землю снег, который позволяет отслеживать жизнь дикой природы;
ceeyvi – снег, настолько затвердевший от сильного ветра, что олень не может добывать из-под него пропитание;
cuanguj – заледеневшая корка снега;
čearga – тонкий твердый слой снега, образовавшийся в результате того, что ветер сдул верхний слой снега, а лежащий под ним снег уплотнился;
čyehi – лежащий непосредственно на земле твердый слой льда, который образовался в результате замерзания осеннего дождя;
kamadoh – твердая корка весеннего снега, которая треснет, если проехать по ней на санях;
