Николай Платошкин - Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 1. Весна чехословацкого социализма. 1938–1948 гг.
Тем временем в начале 1942 года словацкие части вместе с немцами продолжали активно сражаться против Красной армии на северном побережье Азовского моря. За семь месяцев оборонительных боев против наседавшей РККА, с декабря 1941-го по июнь 1942 года, словаки потеряли убитыми 119 человек, ранеными – 576, пропавшими без вести – 89[168].
В июне словацкая Быстрая дивизия была отведена на отдых. Однако после начала летнего немецкого наступления на южном участке советско-германского фронта 19 июня 1942 года словаки снова приняли самое активное участие в боях. На сей раз дивизия была действительно быстрой: в ней насчитывалось столько грузовиков, что словаки часто обгоняли наступавшие немецкие бронетанковые части. 22 июля словаки вошли в Ростов-на-Дону, а позднее первыми закрепились на южном берегу Дона. К концу сентября 1942 года в составе 14-го немецкого корпуса Быстрая дивизия продвинулась на 800 километров. В ноябре в дивизию вернулись из Словакии 12 танков. Немецкое командование очень высоко оценивало боевые качества своих словацких союзников.
В сентябре 1942 года командиром дивизии был назначен полковник Юрех, повышенный в декабре до генерала. Юрех был противником словацкого клерикально-фашистского правительства и планировал перейти вместе со всей дивизией на сторону Красной армии. Дивизия занимала позиции южнее Краснодара, и офицеры штаба Юреха провели переговоры с советской стороной об условиях перехода, который планировался на 28 января 1943 года[169]. Однако фронт в то время в ходе мощного советского контрнаступления начал быстро отодвигаться на запад, и из планов Юреха ничего не вышло.
27 января 1943-го словаки стали быстро отступать в направлении Тамань – Керчь. При переправе в Крым пришлось бросить много тяжелой техники – в строю остался только один танк. Немцы вооружили союзников тысячью советских винтовок, десятью 82-миллиметровыми минометами и 14 знаменитыми «сорокопятками». С марта 1943 года словаки охраняли Перекопский перешеек от возможного неожиданного удара советских войск на Крым.
Во время наступления и последующего отхода Быстрая дивизия потеряла убитыми 1235 человек, ранеными – 3198, пропавшими без вести, дезертирами и пленными – 3154[170]. 1 августа 1943 года лишившаяся большей части подвижного состава Быстрая дивизия уже официально была переименована в пехотную. В ней насчитывался 11631 человек.
Помимо Быстрой дивизии словацкая армия имела в тылу вермахта на советской территории Дивизию обеспечения (около 8 тысяч человек), которая несла охранную службу и боролась с партизанами. Соединение состояло из двух пехотных полков (101-го и 102-го) и дислоцировалось на северной Украине в районе Житомир – Фастов – Овруч.
Советские партизаны в этом районе были многочисленны и с 1942 года хорошо вооружены благодаря налаженной воздушной связи с «большой землей»[171].
Командир Минского партизанского соединения Борисовско-Бегомльской зоны, Герой Советского Союза Роман Наумович Мачульский так описывал появление словацкой дивизии: «В один из весенних дней 1942 года почти одновременно поступили донесения от наших связных со станций Старушки, Копцевичи, Птичь о том, что из эшелонов выгружаются войска, которые одеты не так, как гитлеровцы, и говорят не по-немецки. «Кто бы это мог быть? – думали мы. – Может, фашисты снова затевают какую-нибудь гнусную провокацию». Нам были известны случаи, когда гитлеровцы одевались в красноармейскую форму и пытались врасплох напасть на партизанские отряды.
На железную дорогу выслали разведчиков. Они выяснили, что немецкое командование принимает меры к укреплению своих гарнизонов, охраняющих железнодорожные магистрали Брест – Гомель и Мозырь – Овруч – Коростень. Для этой цели была поднята словацкая дивизия. В гарнизонах, расположенных на участке Житковичи – Мозырь, разместились подразделения 101-го полка этой дивизии.
«Как же так, – думалось нам, – гитлеровцы оккупировали Чехословакию, растерзали ее землю на куски, лишили свободолюбивый народ самостоятельности, покрыли страну тюрьмами и концлагерями, а словацкие солдаты и офицеры приехали в Белоруссию воевать вместе с немецко-фашистскими захватчиками против своих кровных братьев-славян! Неужели они забыли о том, что в суровом 1938 году Советский Союз был единственной страной, которая была готова протянуть Чехословакии руку помощи и выступить против фашистской Германии, направившей свои полчища против чехословацкого народа, если бы бывшие правители Польши и Франции не изменили общему делу, не отказались от своих договорных обязательств и разрешили бы нашим войскам пройти через польскую территорию? Неужели они не помнят о великом вкладе русского народа в разгром Австро-Венгерской империи, в результате которого Чехословакия обрела долгожданную независимость?»
Прошло несколько дней после прибытия словаков, и мы стали получать от связных донесения одно удивительнее другого. Словаки не трогают мирных жителей, охотно идут на встречи с ними, расспрашивают их о прежней жизни, угощают табаком и папиросами.
А вскоре в штаб соединения и обком партии прибыли командир отряда Михайловский, комиссар Жигарь и начальник штаба Корнейчик. Они доложили о том, что словаки ищут возможности связаться с партизанами.
«Среди личного состава словацкой дивизии, без сомнения, есть немало солдат и офицеров, которые не хотят служить фашистской Германии», – сделали мы вывод, выслушав доклад командира отряда.
Доложили Центральному Комитету КП(б)Б о прибытии в район действия нашего соединения словаков, об их отношении к местному населению и попытках установления связи с партизанами. Через несколько дней поступила радиограмма П. К. Пономаренко[172]. Он советовал выделить надежных людей и через них установить связь со словаками, стараясь привлечь их на нашу сторону…
В сентябре 1942 года из разных гарнизонов в отряд Михайловского пришло 33 словацких солдата, а в ноябре перешло еще 48 словаков, в том числе целое подразделение, охранявшее станцию Старушки, во главе с командиром Яном Микулой.
Словацких солдат объединили в одну роту, командование которой было доверено Яну Микуле. Ян хорошо понимал, что помогать Советскому Союзу в борьбе с фашизмом – интернациональный долг трудящихся всего мира, что без свободной Страны Советов не может быть и свободной Чехословакии. Сознание этого придавало ему силы, делало его смелым и бесстрашным в бою. Микула часто бывал в штабе соединения, беседовал с секретарями областного комитета партии. Он всегда приходил с какой-нибудь идеей, планом новой операции, постоянно думал о том, как нанести наибольший ущерб фашистам. Яна любили в отряде, вместе с ним охотно шли в бой не только словаки, но и наши партизаны. Все видели в нем толкового, хладнокровного командира, умеющего в любой обстановке принять правильное решение.
Однажды произошла жестокая схватка партизан с карателями.
Фашистов было значительно больше, чем наших бойцов. Враг хотел окружить группы партизан, взять некоторых живыми, чтобы пытками заставить их рассказать о численности и расположении партизанских сил, о местонахождении штаба соединения и обкома партии, следы которых они потеряли и во что бы то ни стало стремились обнаружить. Пренебрегая своими потерями, каратели все плотнее окружали наших бойцов. И в тот момент, когда враг считал, что силы партизан уже иссякли, раздался громкий, призывный возглас: «За мной, товарищи!»
Бойцы увидели Яна. Он первым бросился в атаку и увлек за собой партизан. Вражеское кольцо было прорвано. Но в это время Микулу ранило, и гитлеровцы захватили его в плен. Штаб соединения принимал все меры для того, чтобы выручить из беды боевого товарища. Связным мы дали задание выяснить, где находится Ян. Но, к сожалению, нам так и не удалось узнать, куда увезли его фашисты.
Наши связи со словацкими гарнизонами день ото дня крепли…»[173]
Словацкой дивизии обеспечения, несмотря на неоднократные просьбы, первоначально не выделили танков и танкеток, что снижало ее боеспособность. Партизан приходилось преследовать по плохим дорогам, и словацкие грузовики (всего их было 206 штук) часто выходили из строя. Немцы передали дивизии довоенный чехословацкий бронепоезд, на котором разместили три трофейных французских танка «Сомуа». 27 июня 1942 года дивизия получила шесть бронеавтомобилей ОА 30, которые вошли в усиленную разведгруппу дивизии в Коростени. У дивизии было даже 12 довоенных чехословацких самолетов «Авиа В-534» и шесть разведсамолетов «Летов S-328».
Командующий дивизией полковник Пильфоусек был ярым нацистом и позднее даже вступил в СС.
1 августа 1942 года группа партизан атаковала три грузовика со словаками неподалеку от деревни Малодуша, убив восемь человек. В ответ на это 102-й полк выслал в Малодушу карательную часть «Перун». Предварительно авиачасть дивизии обстреляла деревню с воздуха. Были убиты несколько мирных жителей и сожжены несколько домов. Каратели согнали жителей деревни в один из домов, убили их, а дом сожгли[174].
