Е. Черных - Археология и естественнонаучные методы. Сб. статей

Техническая культура кузнечного ремесла славянского и древнерусского населения Юго-Восточной Европы складывалась при сохранении предыдущего наследия скифской металлообработки и определенного влияния кельтской технологии, особенно заметного в позднеримское время (Вознесенська, Недопако, Паньков, 1996. С. 17–23, 42–60; Вознесенская, 1995. С. 47–52).

Технологическая культура кузнечного ремесла северорусских земель, несомненно, связана со скандинавской производственной традицией, где в VII–XI вв. господствовала технология сварных многослойных лезвий. Об этом свидетельствует анализ кузнечной продукции, происходящей из раскопок торгово-ремесленных поселений и могильников Северной Европы (Tomtlund, 1973. Р. 42–63; Pleiner, 1983. S. 63–92; Arrhenius, 1989. S. 79–92; Lyngstrom, 1995. S. 81).

Инструменты, в основном хозяйственные ножи, с многослойными клинками наиболее характерны для кузнечной продукции тех древнерусских памятников, где фиксируется активное славяно-норманнское взаимодействие.

Многочисленны находки ножей с трехслойным клинком при раскопках торгово-ремесленных поселений протогородского типа, возникновение и существование которых на Руси, так же как близких им торговых городов Балтийского Поморья, связано с бурным развитием трансъевропейских торговых связей в IX–X вв.: Сарском городище (Колчин, 1953. С. 221, 222), Гнездове (Розанова, Пушкина, 2001. С. 77–82), Крутике (Розанова, 1991. С. 166–181), Городке на Ловати (Вознесенська, 2000. С. 18–28). Самые ранние трехслойные ножи среди восточноевропейских древностей происходят из Старой Ладоги, где эта технологическая схема определена как основная для клинков из слоев конца VIII–IX в. (Хомутова, 1984. С. 208).

Исследователи, занимавшиеся проблемами становления древнерусского города, едины во мнении о том, что в открытых ремесленно-торговых поселениях сосредоточивалось разноэтничное население, главным занятием которого была дальняя торговля, военные походы, ремесло (Толочко, 1989. С. 50–59; Носов, 1993. С. 59–78; Носов, 2002. С. 5–42). Среди ремесленной деятельности наиболее ярко выражена обработка железа, в производственных традициях которой наблюдаются явно привнесенные извне технологические приемы (система трехслойного пакетирования). Историки отмечают, что «…вплоть до середины XI в. норманны на Руси выступают в качестве наемных воинов в составе великокняжеских войск, либо заезжих купцов, либо мастеров-ремесленников в древнерусских городах» (Кирпичников, Лебедев, Дубов, 1981. С. 7).

В городах Северной Руси в X–XI вв. ведущей конструктивной схемой в железообработке была технология трехслойного пакетирования, что можно считать непосредственным влиянием скандинавской производственной традиции. Наиболее четко выражена эта технологическая особенность в кузнечном ремесле Великого Новгорода и городов Новгородской земли (Завьялов, Розанова, 1990. С. 154–172; Розанова, 1989. С. 73–76).

В технологии кузнечного ремесла южнорусских городов домонгольского времени сварные трехслойные клинки встречаются несравненно реже, там, как указано выше, преобладают другие производственные традиции. Однако заслуживает упоминания находка 8 хозяйственных ножей с многослойными клинками в жилищах и культурном слое X — начала XI в. на Старокиевской горе (Киев), которые представляют собой известный тип узколезвийного ножа удлиненных пропорций с толстой спинкой и трехпятислойным клинком, который получил широкое распространение в европейской кузнечной технике в последней четверти I тыс. н. э. (Вознесенская, 1981. С. 267–284). Конечно, именно эти клинки могли попасть в древний Киев вместе с пришлыми людьми с Севера или при торговых операциях. Но находка в Киеве нескольких экземпляров трехслойных ножей (один из них в слое начала XII в.), по форме ничего общего не имеющих с вышеописанными клинками X — начала XI в., может свидетельствовать о заимствовании этой производственной идеи кузнецами древнего Киева (Вознесенська, Паньков,2004. С. 55–68).

Таковы, в нескольких словах, итоги технологических исследований древнерусской кузнечной продукции к тому моменту, когда была начата работа с материалами Шестовицкого археологического комплекса в урочище Коровель, расположенного под Черниговом у села Шестовица в 18 км ниже города по течению Десны. Городище Шестовица также относится к кругу торгово-ремесленных поселений протогородского типа, расположенных на важнейших водных магистралях. Его главной функцией, как полагают исследователи, было держать Чернигов под контролем киевских князей при помощи располагавшейся там небольшой профессиональной дружины (Коваленко, Моця, Сытый, 2003. С. 51–67). Дружина по своему составу была полиэтничной «при заметном доминировании на уровне социальной верхушки скандинавских элементов» (Коваленко, 2001. С. 190). Время функционирования Шестовицкого комплекса относится к концу IX — началу XI в., расцвет приходится на X в., и хотя жизнь там позднее не замирала совсем, она не достигала уже прежнего уровня (Коваленко, Моця, Сытый, 2003. С. 63).

В последние годы совместная экспедиция Института археологии НАНУ и Черниговского государственного педагогического университета им. Т.Г. Шевченко возобновила планомерные раскопки в разных частях памятника — на городище, посаде и подоле. Ремесленный характер поселения подтверждают многочисленные находки инструментария, готовых изделий, отходов железоплавильного, кузнечного и керамического производства, встречающиеся во всех частях памятника (Коваленко 2001. С. 185–191).

Все вышесказанное пробуждает особый интерес к изучению техники, технологии, общей технической культуры железообрабатывающего производства в Шестовице. В силу специфики этого памятника может встать вопрос о характере формирования местных технологических традиций: в чем их возможное единство или различие.

Следует сказать, что интерес к технологической характеристике кузнечной продукции из Шестовиц возник много раньше: в 80-х годах была исследована коллекция в 46 предметов, которые происходили из культурного слоя и сооружений преимущественно X — начала XI в. из городища и посада в урочище Коровель (из раскопок В.П. Коваленко 1983-84 гг.) (Вознесенская, 1988. С. 55–57). Уже тогда было обращено внимание на то обстоятельство, чту при общем соответствии технологической характеристики шестовицкой кузнечной продукции таковой из других южнорусских центров, в Шестовице более, чем в других южнорусских материалах, ощутима доля трехслойных клинков среди изделий со сварной конструкцией.

Настоящая работа основана на металлографических исследованиях коллекции кузнечных изделий из раскопок Шестовицкого археологического комплекса (городище, посад, подол) за период 1998–2002 гг. Для исследования было отобрано 196 предметов — хозяйственные ножи и разного рода инструменты, в основном ремесленные. При статистических подсчетах включены и ранее исследованные материалы раскопок 1983-84 гг.

Таким образом, технологическая характеристика кузнечной продукции из Шестовиц составлена по итогам исследования 242 предметов, которые представляют собой качественные кузнечные изделия. Основу технологического изучения коллекции составили металлографические исследования: макро- и микроструктурный анализ, измерение микротвердости структурных составляющих.

Технологическая характеристика орудий труда и инструментов разного назначения

Около половины изученных изделий — хозяйственные ножи (147 экземпляров). Известно, что эта категория кузнечных изделий наиболее полно документирует технику и технологию железообработки и наиболее информативна при статистических подсчетах. Как показало технологическое изучение этой категории поковок, хозяйственные ножи изготовлялись по пяти технологическим схемам: клинки цельножелезные, цельностальные, с цементированным лезвием, изготовленные в технике трехслойного пакета, с наварными стальными лезвиями.

Изготовлены путем свободной кузнечной ковки без применения каких-либо операций, которые могли бы улучиить эксплуатационные качества лезвия. Кричное железо (феррит) обычной характеристики, иногда неравномерно науглероженное. Микротвердостъ как правило в пределах 170-206-221 кг/мм2. Но есть три ножа, где микротвердость феррита 322–421; 254–297; 254 кг/мм2. Микроструктура феррита отличается крупнозернистостью, что в сочетании с высокой твердостью определенно свидетельствует об исходном сырье как о фосфористом твердом кричном железе. Содержание шлаковых включений в феррите за редким исключением в пределах обычного.