Сергей Переслегин - Первая Мировая. Война между Реальностями
Французский главнокомандующий Ж. Жоффр оказался в трудном положении. После перемещения 5-й армии на север и усиления 4-й армии «План № 17» де-факто прекратил свое существование: операционные линии французского войска уходили от Майнца.
Ж. Жоффр не знал группировки германских войск в Бельгии, но чувствовал, что на северном фланге сложилась весьма неблагоприятная обстановка. Неудачная прогулка в Эльзас наглядно продемонстрировала, что немцы не только превосходят французов в тактике, но и вообще лучше организуют и боевые действия, и особенно марши.
В этих условиях естественным выглядело решение быстро отвести войска на линию восточных крепостей, выделить сильный резерв и затем «действовать по обстоятельствам». При этом противнику полностью отдавалась инициатива, снимался с повестки дня вопрос об Эльзасе и Лотарингии, терялась территория. Кроме того, отступление само по себе не решало проблем, возникших в связи с переходом Мааса 1-й и 2-й германскими армиями. Наконец, французское войско воспитывалось в идеологии наступления, которое только и «отвечало темпераменту французского солдата». Ж. Жоффр понимал, что общий отход без попытки боя вызовет колоссальный кризис доверия – и даже не в парламенте и народе, а прежде всего в армии.
Ж. Жоффр подтверждает довоенное решение, положенное в основу «Плана № 17», и отдает приказ об общем наступлении.
Но где?
Крупные силы сосредоточены против Лотарингии. Наступление на этом фронте отвечает идее национального реванша и, кроме того, придает смысл повторной вылазке в Верхний Эльзас. Ни о каком форсировании Рейна речь, конечно, не идет – операция носит сугубо позиционный характер и не предполагает продвижения дальше рубежа реки Саар.
Но наступление на Саар, даже самое успешное, не исправляет ситуацию в Бельгии. Оборонительные меры явно запоздали – французы не успевают развернуть свои войска ни по реке Жетта, ни по реке Диль, ни даже по Шельде. Остается попытаться перехватить инициативу контрударом, тем более что до войны такой план прорабатывался и был признан перспективным.
Ж. Жоффр усиливает 4-ю армию и ориентирует ее на Невшато, имея в виду дальнейшее склонение операции к северу – на фронт Сен-Вит – Мольмеди. Это предполагает, что 3-я армия атакует Лонгви и дальше будет двигаться в сторону Трира.
Пятая армия прикрывает всю операцию с севера, для чего выдвигается в междуречье Самбры и Мааса, имея в виду установление связи с бельгийцами в районе Намюра. Ж. Жоффр рассматривает Намюр как «ось», опорную точку операции 5-й армии. Опираясь на эту крепость, она может либо наступать через Маас на восток, оказывая содействие 4-й армии, или же атаковать через Самбру на север – непосредственно против немецких войск, действующих в Бельгии. Окончательный выбор направления наступления Жоффр любезно предоставлял Ланрезаку (!).
Оперативные задачи 4-й и 5-й французских армий
Англичане Жоффру не подчинены, приказывать им он не может, но на данный момент они разгружаются у Мобежа и собираются идти на север, к бельгийской границе. Если они будут двигаться достаточно энергично, то примкнут к левому флангу Ланрезака на Самбре и, по крайней мере, пассивно прикроют этот фланг. Кроме того, Жоффр еще питает надежды на присоединение к общему фронту союзников бельгийской армии.
«Не требуется иметь высшее шахматное образование, чтобы окрестить этот ход антипозиционным и поставить к нему жирный вопросительный знак, как и сделали почти все комментаторы. Теневые стороны его очевидны, однако ход сделан международным гроссмейстером, который, без сомнения, видел в нем какие-то достоинства…» (Д. Бронштейн).
Замысел Жоффра, в принципе понятен: оперативная схема, изобретенная Наполеоном и блестяще примененная им в сражении под Аустерлицем: удар по центру обходящего противника. Вся проблема в том, что такой план предполагает борьбу за темп – французы в Арденнах должны наступать быстрее, чем немцы в Бельгии. Но 1-я и 2-я германские армии уже взяли Льеж и двигались к Брюсселю, в то время как ни 4-я, ни 5-я французские армии еще даже не подошли к исходным рубежам своего наступления. Кроме того, дорожная сеть холмистых и лесистых Арденн не способствовала быстрому продвижению армий «образца 1914 года». При самых благоприятных обстоятельствах французы проигрывали не менее недели активного времени, то есть они отставали «навсегда». Как справедливо указывалось в комментариях к великолепной работе М. Галактионова «Темпы операций»: «Вызывает удивление, что французы не разобрались в этой, не такой уж сложной, проблеме до войны». Впрочем, надо полагать, до войны они и не относились к этой идее достаточно серьезно. В отличие от А. фон Шлиффена, который этот вариант рассматривал со всей тщательностью.
Если анализировать не только арденнскую операцию, но и весь замысел Жоффра целиком, невооруженным глазом видно, что попытка реализовать этот замысел провоцирует образование двух серьезных слабостей. Во-первых, наступление ведется в двух расходящихся направлениях, причем ни о прямом, ни о косвенном взаимодействии операций в Лотарингии и в Арденнах не может быть и речи, поскольку между активными участками лежит укрепленный лагерь Меца. Французам приходится обеспечивать себя со стороны этой крепости, что связывает часть сил 3-й армии.
Во-вторых, крайне неустойчивым является положение 5-й армии. Если она наступает на восток, возникает разрыв между ней и английской армией (это в лучшем случае: вообще-то у французского руководства нет особой уверенности в том, что эта армия вовремя займет позицию). Если она наступает на север, то разрыв создается между ней и 4-й армией. Жоффр не знает, сколько у немцев войск в Бельгии и Люксембурге и какова их группировка, но Ланрезак предполагает, что подвергаются опасности оба фланга его армии. Высшее командование надеется в этом отношении на Намюр, но крепость может пасть даже раньше, чем 5-я армия подойдет к ней.
В общем и целом план Жоффра уповал на Господа и французский боевой дух.
Перед сражением: король Альберт
Нейтральная Бельгия действительно не собиралась воевать и не имела никакого содержательного плана войны. Когда война стала реальностью, пришлось искать «за доской» оперативные решения, которые, как и предполагал Шлиффен, оказались неудачными.
В принципе вариантов было немного. Бельгийские войска могли защищать линию крепостей на Маасе или отойти на один из речных рубежей – Жетта, Диль или Шельда и ждать там подхода союзников.
Бельгийцы выбрали что-то промежуточное и, поскольку компромисс всегда хуже любой из альтернатив,[41] соединили недостатки обоих планов. Они оставили в крепостях гарнизоны и отправили в Льеж и Намюр по дивизии, чтобы защищать промежутки между фортами. Главные силы они выстроили в две линии – три дивизии по Жетте и две – по реке Диль, имея оба фланга каждой из линий открытыми.
Надо заметить, что 3-я дивизия в Льеже[42] определенные тактические проблемы немцам создала, но, конечно, долгое время бороться с армией Эммиха она не могла и уже 12 августа отошла к Жетте.
В западной, да и в советской историографии оборону бельгийцами Льежа принято оценивать очень высоко,[43] но в действительности крепость своей роли не сыграла, оборону линии Мааса не обеспечила, влияния на немецкое развертывание не оказала.
Перед сражением: Х. Мольтке
Здесь необходимо рассмотреть организацию немцами марш-маневра через центральную Бельгию уже после захвата Льежа и уничтожения его фортов. Х. Мольтке не пожелал нарушить голландский нейтралитет, что, безусловно, должно рассматриваться как серьезная ошибка. С политической точки зрения не было никакой разницы – нарушить нейтралитет одной страны или двух. Конечно, голландская армия – это еще сколько-то там дивизий,[44] но в плане Шлиффена время было гораздо важнее «материала». Да и не очевидно, что при быстром пересечении немецкими войсками «Маастрихтского аппендикса» Голландия начала бы военные действия. Скорее всего, королева Вильгельмина ограничилась бы громким протестом.[45]
Создав себе ненужные трудности, немцы принялись героически их преодолевать. Все корпуса 1-й армии фон Клюка должны были пройти через Аахен, единственный проход между районом расположения 2-й армии и голландской границей. За Аахеном армия получила возможность использовать целых три дороги для своих трех армейских и двух резервных корпусов. Переправа через Маас была намечена на десятикилометровом участке от Герсталя до Визе, причем бельгийцы успели разрушить основные мосты.
