Алексей Олейников - Турецкий фронт России. 1914–1917
В результате боев за обладание высотами Ачи-Баба с начала операции потери англо-французов достигли 50 тысяч человек.
Французам только в конце июня удалось сильным ударом частей Иностранного легиона и зуавов окончательно взять и закрепить за собой укрепления высоты «Турецкий боб» (схема 10). Одновременно с этим англичане взяли редут «Бумеранг».
С середины мая оттоманские войска осуществляют серию контратак, причем основная их тяжесть приходится на позиции АНЗАКа – в противовес союзному натиску на Критию. Позиции АНЗАКа в мае уже представляли собой линии окопов с полевыми укреплениями и артиллерийскими позициями. Практиковались так называемые «посты», названные в честь командира или специфики местности. Солдаты все в большей степени усваивают навыки окопной войны. Несмотря на скверные условия окопной жизни, дух бойцов АНЗАКа был по-прежнему высок. Турки интенсивно используют снайперов: 15 мая командир 1-й австралийской дивизии сэр Вильям Бридж был убит пулей снайпера. Так, очевидец вспоминал о факторе наличия турецких снайперов в секторе АНЗАКа: «пока продвигаешься вверх, видишь множество надписей, предупреждающих о вражеских снайперах: «Держись левой стороны», «Опусти голову», «И то и то одновременно». И вот, наконец, сами окопы, где солдаты весь день не выпускают из рук оружия, наблюдая и наблюдая через перископы за малейшими движениями во вражеских окопах. Сигареты свисают из уголков рта. Солдаты спокойно перебрасываются фразами». Траншеи врагов находились достаточно близко друг к другу, позволив эффективно применять минометы и ручные гранаты. В майских атаках на укрепившегося противника турки почувствовали бедность своей артиллерии, даже гранаты зачастую изготавливались прямо на позиции.
Для наступления была задействована присланная Энвер-пашой из Константинополя отлично подготовленная 2-я пехотная дивизия. До этого момента частям АНЗАКа противостояли 19-я и 5-я пехотные дивизии, имея во второй линии 16-ю пехотную дивизию. Для предстоящей атаки левый фланг был усилен 16-й, а центр 2-й пехотными дивизиями. Таким образом, на фронт атаки были выведены, начиная с правого фланга, 19-я, 5-я, 2-я и 16-я пехотные дивизии. Главный удар наносился 2-й пехотной дивизией против центра расположения АНЗАКа, насчитывавшего в своем составе к этому времени всего до 20 тысяч штыков.
Атака началась в 3 часов 30 минут 19 мая ударом турок в штыки, чтобы избежать артиллерийской подготовки (из-за недостатка в снарядах). Атаки осуществлялись волнами, преодоление 200–300 метров, разделяющих передовые окопы противников, превратилось, как и на Французском фронте, в большую проблему: идущие вперед шеренги турок поочередно выкашивались огнем обороняющихся, дошедших до передовой линии противника ждали штыки анзаков. Тем не менее 19-я и 5-я пехотные дивизии энергичным ударом частично заняли окопы противника, но атаки 2-й и 16-й пехотных дивизий успехом не увенчались. На рассвете 5-я и 2-я дивизии возобновили свои атаки, каждый раз останавливаемые ружейно-пулеметным огнем. В то же время 19-я пехотная дивизия контратакой, проведенной левым флангом австралийцев, была отброшена в исходное положение. Тем не менее, невзирая на огромные потери, турки продолжали свои безуспешные героические атаки до 15 часов 30 минут, когда анзаки, поддержанные огнем с моря, в свою очередь перешли в общее контрнаступление, ответной штыковой атакой восстановив статус-кво.
Таким образом, начав 19 мая широкомасштабное наступление силами свыше 30 000 человек, турецкие войска к концу первых суток боя (с потерей до 10 000 солдат) занимают лишь первую линию траншей АНЗАКа, очистив в дальнейшем и ее, с трудом удержавшись на своих прежних позициях. Потери австралийцев и новозеландцев – 100 человек убитыми и 500 ранеными. Господство артиллерии и пулеметов на поле боя Великой войны было доказано еще раз. Очевидцы отмечали поразительное воздействие пулеметного и ружейного огня на турок, шедших в атаку без выстрела.
В последующие дни проблема с могущими начать разлагаться телами была настолько актуальна, что стороны даже заключили 24 мая своеобразное перемирие, разрешив противнику эвакуацию тел павших бойцов. Хотя, как скоро все смогли убедиться, в этом отношении позиционный фронт в Галлиполи отличался от Французского фронта: «жаркое время начало сказываться. Местами окопы первой линии были устроены из груд турецких трупов, прикрытых снаружи мешками с землей, фашинами и песком. Снаряды разбрасывали эти груды трупов, которые распространяли ужасающий запах, сопровождаемый роями черных и зеленых мух. Опасались развития эпидемий. Но, к счастью, всеиссушающее солнце при совершенном отсутствии дождей высушило и трупы. Эпидемий не последовало ни у одной из борющихся сторон»[84]. Как раз в 20-х числах мая происходят (неслыханное дело) своеобразные братания австралийских и турецких солдат.
Начиная с 25 апреля по 20 мая оба противника серьезных результатов не достигли. Англо-французы не обеспечили своему флоту возможности проникновения в Проливы хотя бы на небольшую глубину, турки же не смогли сбросить в море англо-французский десант – несмотря на введение в боевую линию присланной из Константинополя элитной 2-й пехотной дивизии.
На море события складывались неблагоприятно для союзников.
Все сильнее проявляло себя минное оружие. Так, в ночь на 13 мая в 1 час 17 минут турецкий эскадренный миноносец «Муавенет-и-Миллет» в заливе Морто трехторпедным залпом поразил линейный корабль «Голиаф»: произошел взрыв погребов, и «Голиаф» затонул. Турецкий миноносец, которым командовал германский офицер Фирле, осуществил чрезвычайно сложные действия: ночная атака, стрельба почти в упор, риск быть обнаруженным (берег занимали англичане) и после атаки благополучный уход от огня, открытого по нему с запозданием. Из 750 человек личного состава «Голиафа» спаслось только 180, но еще серьезнее было чувство небезопасности, вызванное этой атакой[85]. Последствия сказались сразу же: Адмиралтейство отзывает в Скапа-Флоу ветерана Дарданелльской операции и самый сильный корабль не только эскадры, но и всего британского флота – «Куин Элизабет», опасаясь за его судьбу. Причем уход дредноута, считавшегося символом Дарданелльской экспедиции, вызвал уныние в рядах союзников.
25 мая германская подводная лодка U-21 (командир Отто Херзинг) у Габа-Тепе атаковала и потопила старый британский линейный корабль «Трайэмф», который пошел ко дну в течение 10 минут, погибло 73 человека. 27 мая та же лодка в 7 часов утра у мыса Хеллес потопила старый линейный корабль «Маджестик», который затонул через 7 минут, погибло 48 человек. «Маджестик» был потоплен двумя торпедами, снабженными сетепрорезателями. Корабль затонул на глубине 16,5 метра.
С берега тысячи турецких солдат видели и криками приветствовали гибель третировавших их ежедневно вражеских тяжелых кораблей: это сильно подняло моральный дух солдат армии Лимана фон Сандерса, придало уверенности в борьбе с неприятелем – мощь атак и упорство оттоманских войск летом заметно возрастают. Тысячи солдат союзников также видели гибель своих линкоров: им было ясно, что отныне их будут с моря поддерживать огнем своих гораздо более слабых пушек лишь крейсеры и эскадренные миноносцы: «вид гибнувших чудовищ мог только вызвать уныние среди британских войск, цеплявшихся за доставшийся им с таким трудом краешек полуострова»[86].
Херзинга приветствовали в Константинополе всеобщим ликованием.
За месяц союзный флот потерял, таким образом, 3 крупные боевые единицы. С помощью принятых флотским командованием мер (создание специальных флотилий для наблюдения и несения дозорной службы из присланных из Франции и Англии в значительном количестве мелких каботажных судов и тральщиков, усиление торпедной флотилии, прибытие мониторов, которые, благодаря своей небольшой осадке, были сравнительно малоуязвимы для торпедных атак, снабжение старых кораблей противоминными наделками, защита гавани на Мудросе сетями и минами) удалось лишить дальнейших возможных успехов германских подводников в борьбе с линкорами союзников.
Неудачи привели к смене высшего командования королевских ВМС Великобритании. У. Черчилля на посту первого лорда Адмиралтейства сменил А. Д. Больфур, Д. А. Фишера на посту первого морского лорда – адмирал Г. Джексон.
Таким образом, действия германо-турецких подводных лодок и миноносцев привели к тому, что вскоре у Дарданелл остались лишь старые боевые единицы англо-французского флота, к тому же тщательно охраняемые и неохотно вводимые в бой. Это сразу же сказалось на огневой поддержке сухопутных частей. Бомбардировка флотом турецких берегов, в целях совместных действий с высаженными войсками, в значительной степени потеряла свою интенсивность – атакующие Критию в июне англо-французские войска почувствовали это в полной мере. Постепенно боевой флот англо-французов, опасаясь германо-турецких подводных лодок, вышел из дела и стал на якорь на Мудросском рейде острова Лемнос. Командование флотом больше не думало о прорыве через пролив в Мраморное море и создании угрозы Константинополю.
