Герберт Асбери - Дьявол Фэй-Линя
— Я не смею. Боюсь, вы мне не поверите!
— Я видел уже столько, — сказал инспектор, — что готов поверить во все, что угодно!
Дороти Кроуфорд встала из-за стола.
— Хорошо, — сказала она. — Я расскажу вам. Но история эта долгая, и сперва я покажу вам Куэя.
Она пересекла комнату и остановилась перед большим бронзовым идолом. Идол занимал угловую нишу у окна, и остальные изваяния словно прислуживали ему, выстроившись по размеру и рангу. Девушка прикоснулась к идолу рукой.
— Это, — сказала она, — и есть Куэй.
Мы с Конроем ранее успели обменяться впечатлениями по поводу злобного выражения лица идола, но никак не готовы были услышать нечто подобное. Мог ли старик говорить о статуе, когда утверждал, что его изуродовал Куэй? Я глядел на идола широко раскрытыми от удивления глазами, и чем дольше я смотрел на него, тем явственней мне казалось, что между изваянием и ужасным существом, взобравшимся по лестнице минувшей ночью в ореоле желтого света, существом, что недвижно стояло у постели Ди-гера, пока я выпускал в него пулю за пулей, имеется некое сходство.
Конрой, я видел, испытывал такую же бурю чувств. Инспектор первым пришел в себя.
— Это! — вскричал Конрой. — Но он металлический!
— Тем не менее, — сказала Дороти Кроуфорд, — это и есть Куэй, и если дед сказал, что на него напал Куэй, он имел в виду этого идола!
— Но он ведь металлический! — снова воскликнул Конрой. — Как мог металлический идол убить вашего деда? Быть может, вы хотите сказать, что мистера Дигера, Оливера и Джонсона убили приверженцы его культа?
— Нет, — ответила она. — Я хотела сказать, что Сильвио, завладев мною и проникнув таким образом в нашу плоскость бытия, убил с помощью этой статуи моего деда и всех остальных.
— Сильвио! — воскликнул инспектор. — Все время Сильвио!
— Да, — прошептала девушка. — Он все время преследует меня.
Она разразилась горькими рыданиями, не замечая ничего вокруг, а мы с Конроем тем временем пытались утешить ее, как могли.
— Я видела такие ужасы! — рыдала она. — Почему, почему он не оставит меня в покое?
— Наберитесь мужества, мисс Кроуфорд, — сказал инспектор. — Вы должны ответить на все наши вопросы. Мы пытаемся вам помочь, и вы — наша единственная возможность добраться до Сильвио и раскрыть все эти тайны.
— Я попробую, — сказала она со слабой улыбкой. — Я сделаю все, что от меня зависит.
— Тогда поясните, что вы имели в виду? Каким образом Сильвио сумел воспользоваться этим... этой статуей?
— Сильвио был жрецом Куэя! Жрецом ада! Он способен оживлять мертвые вещи!
— Оживлять? — вскричал Конрой. — Сделать живой эту металлическую статую?
— Существует древнее поверье, — вмешался я, — которое гласит, что некоторые жрецы могли оживлять статуи своих богов.
— Это правда, — сказала девушка. — Идол двигался. Люди это видели. Ему приносили человеческие жертвы, и он.
Но мы не слушали. Повинуясь одинаковому чувству, мы оба пересекли комнату и застыли перед огромной статуей.
— Какой отвратительный идол, — произнес инспектор.
Он был совершенно прав. Куэй восседал на пьедестале, однако в отличие от идолов большинства языческих рас, особенно восточных, сидел он не со сложенными ногами, но выпрямившись, свесив ноги и положив на колени громадные руки. В высоту идол имел почти шесть футов, причем основная часть тела приходилась на туловище, ноги же были непропорционально короткими. Массивная голова идола была втянута в плечи, толстые и очень широкие. Он был сделан из бронзы, которая за долгие века приобрела от частой полировки цвет древнего золота.
Работа была выполнена на удивление искусно, но нас поразило не столько художественное совершенство скульптуры, сколько выражение лица идола. Глаза представляли собой два больших зеленых камня с красными прожилками, горевшими огнем в полутьме большой комнаты, а весь облик дышал такой ненавистью и злобой, что мы с Конроем невольно вздрогнули, встретившись взглядом с невидящим взором каменных глаз и рассмотрев заостренные уши, приплюснутый нос и тонкие губы, сомкнутые в гримасе невыразимой жестокости.
— Скульптура словно несет смерть, — сказал Конрой.
— Как миллионы демонов, собранные воедино.
— Но не может быть, — сказал инспектор, — что мистер Дигер имел в виду идола. Неужели он хотел сказать, что металлическое изваяние ожило, могло двигаться?
— Да, — ответила Дороти Кроуфорд, — он говорил именно об этом. Вы должны узнать историю статуи. Тогда вы сможете понять ее значение. Вы также узнаете, что этот идол, по легенде, способен сотворить.
Девушка подошла к книжному шкафу и после некоторых поисков вернулась к столу с книгой в руках.
— Вот рассказ, — сказала она, положив книгу на стол, — что заставил моего деда потратить много лет и целое состояние на поиски идола, ставшего жемчужиной его коллекции.
Глава шестнадцатая Пещера дьяволопоклонников
Инспектор Конрой бережно раскрыл книгу.
Это был непереплетенный томик в бумажной обложке, с маркой лондонского издателя, вышедший в свет в 1817 году. Страницы были испещрены пятнами и пожелтели от времени, многих листов недоставало, однако, как выяснилось, утраты эти не коснулись повествования о Куэе. Титульный лист сообщал, что книга содержит рассказ о «Приключениях Малькольма Стюарта вкупе с Историей его Путешествия в Землю Дьяволопоклонников, что в Горах Фей-Линь в Китае, в Провинции Хо-Нань, и Невероятных Событий в Пещере Золотого Идола».
Первая часть сочинения, излагавшая различные подвиги Малькольма Стюарта на суше и на море, нас ничуть не интересовала, и инспектор ее пропустил. Он начал читать с того места, где рассказывалось, как Стюарт, находясь в Гонконге, впервые услышал легенду о Золотом Идоле и бесценных сокровищах, спрятанных в Храме дьяволопоклонников.
«Говорили мне, что в горах Фей-Линь, в провинции Хо-Нань», рассказывалось далее, «обитает секта дьяволопок-лонников, что справляют свои зловещие обряды в подземном храме, богатство коего столь велико, что глаз не в силах вытерпеть блеск золота и драгоценных камней. Также утверждали, что в том храме имеется большой идол из чистого золота, вместо глаз же вделаны два огромных изумруда, равных которым по чистоте и огранке в мире не найти, и все вместе являет сокровище превыше тронных драгоценностей Англии и богатств индийского раджи.
Люди говорили, что этот храм, равно как и горы вокруг, есть несомненное пристанище всякого зла, и рассказ, дошедший до меня, наделял громадного Золотого Идола неизъяснимым и ужасающим могуществом. Твердили они, что статуя способна оживать, что ей приносили в жертву живых людей и что она убивала их собственными руками, ликуя и наслаждаясь их гибелью. Говорили наконец, что иные ритуалы тамошних жрецов есть глумление над святыми обрядами Церкви, и рассказы те были богохульны и непостижимы».
Книга повествовала далее о том, как Малькольм Стюарт решил организовать экспедицию и похитить золотого идола с изумрудными глазами; на многих страницах детально описывались приготовления Стюарта и начало его путешествия. Рассказ продолжался:
«В сумерках мы разбили лагерь в глубоком ущелье, в горах Фей-Линь, и я тотчас выслал вперед дозорных, китайцев, что много лет были у меня на службе, дабы установить наше местонахождение и расположение ближайшей деревни. Возвратившись, они рассказали, что находимся мы в двух лигах от деревни, называемой ее обитателями “Куэй-Шень”, что на китайском наречии означает “Демоны и Духи” или же, в переводе более вольном, “Обиталище Демонов”. Также они сказали, что нигде не увидели храма, подобного тому, о каком мне говорили в Гон-Конге.
Однако же я решил сам отправиться на разведку и, когда наступила ночь, я вооружился пистолем и мушкетом, подвесил на пояс большой кортик и отправился навстречу приключению. Ущелье привело меня к уединенному месту в горах, откуда не было, как показалось мне, иной дороги, помимо той, что привела меня сюда. Разыскивая путь из того места, дабы продолжить свои исследования, я наконец обнаружил на склоне горы небольшой проход, скрываемый и почти полностью заросший густым кустарником.
Зарядив прежде свое оружие и удостоверившись, что все оно подготовлено к быстрой и смертоносной стрельбе, я вошел в проход и вскоре очутился в галерее, вырубленной, как я заключил, в горной породе человеческими руками. По той галерее прошел я немалое расстояние; затем впереди блеснул тусклый свет и до меня донеслось многогласное пение.
Я поспешил вперед и достиг конца галереи. Далее путь преграждала каменная плита, однако в ней имелись трещины, сквозь которую в галерею проникали тонкие лучики света. После долгих усилий я убедился, что, вращая кортик в одной из трещин, могу ее несколько расширить. Так я и поступил и, проделав отверстие высотою в фут и такой же ширины, заглянул в него. Самое удивительное зрелище предстало моим глазам.
