Коллектив авторов - Историческая память и диалог культур. Том 2
Особым видом исторического источника, характеризующего состояние современной общественно-политической жизни России являются материалы электоральной статистики. Электоральная статистика – это количественные характеристики, фиксирующие поведение избирателей на выборах и референдумах различных уровней. Данные современной электоральной статистики позволяют в целом зафиксировать поведение избирателей по двум основным параметрам: число принявших участие в выборах или референдуме и результаты голосования по вынесенным на голосование вопросам (кандидатам).
Первые попытки исследования материалов официальной электоральной статистики в современной России были предприняты сразу после выборов на Съезд народных депутатов СССР в 1989 г. – первых конкурентных выборов в российской истории после 1917 г., основанных на всеобщем избирательном праве208. С этого момента материалы электоральной статистики становятся одним из популярных видов исторического источника, которые используются в научных изысканиях ученых самых разных направлений: политологов, историков, социологов, культурологов и др. Что и неудивительно. Огромный массив информации о результатах голосования на избирательных участках дает замечательный материал для анализа. При этом чем подробнее электоральная статистика, тем больше возможностей применять к ней классические статистические методы анализа: корреляционного, регрессионного, дисперсионного и др.
Существовавшая в 1990-2000-е гг. система избирательных комиссий Российской Федерации, в рамках которых проходили выборы и референдумы не претерпела в своем развитии существенных изменений. Итоги голосования подводились на всех уровнях, начиная от участковых и заканчивая Центральными комиссиями субъектов федерации и России в целом. Поэтому данные электоральной статистики позволяют, помимо географических особенностей поведения избирателей, проследить за динамикой изменения политических предпочтений населения с течением времени. Это так называемая «память» избирателя, запечатлевшая то, как он голосовал на предыдущих выборах или референдумах, может оказывать существенное влияние на итоги последующих избирательных кампаний. К ним можно отнести результаты голосования как на местном, региональном, так и общефедеральном уровнях.
За сравнительно короткий по историческим меркам промежуток времени прошедших с момента проведения первых конкурентных выборов в истории современной России (чуть более двух десятков лет) прошло уже несколько избирательных циклов, каждый из которых состоял из ряда выборных кампаний и референдумов. Особенно была велика их роль в процессе институализации новых центральных и региональных органов государственной власти в период с 1989 по 1999 гг.
Можно смело утверждать, что практически каждый год, начиная с 1991 г., был буквально насыщен такого рода событиями. Особенно в этом плане плодотворен период с 1991 по 1995 г. С 1996 г. наблюдается постепенное снижение выборного ажиотажа. Практически сходит на нет процедура проведения общероссийских и региональных референдумов. На первый план выходят собственно сами выборы по формированию центральных, региональных и местных органов власти.
В этой связи представляют особый научный интерес материалы электоральной статистики первой половины 1990-х гг. как источник отражения исторической памяти современного российского избирателя. Союзный и российский референдумы 17 марта 1991 г. о сохранении обновленного советского государства и учреждении поста президента РСФСР, референдум 25 апреля 1993 г. по четырем вопросам о доверии президенту и парламенту, референдум 1993 г. по принятию новой Конституции страны и второй тур президентских выборов 1996 г. самой формой постановки вопросов, на которые избирателям приходилось отвечать либо «да», либо «нет», невольно разделяли население на две поляризованные группы. Одна из них выступала по отношению к действующей власти лояльно, другая, наоборот, максимально оппозиционна к ней. Проявление этого вида голосования было обусловлено специфической ситуацией 1991-1993 гг., когда избирателям на референдумах приходилось отвечать одновременно на несколько взаимоисключающих вопросов, что приводило к непримиримым политическим конфликтам, в которых каждая сторона опиралась на свой способ легитимности ответа. С точки зрения политико-исторического анализа эта ситуация дала ценный статистический материал для понимания противоречивости массового сознания современного российского избирателя.
Помимо собственно политических предпочтений избирателей российская электоральная статистика 1991-2005 гг. (до отмены графы «против всех» и изменения требований минимального порога явки избирателей на выборах различных уровней с 2006 г.209) дает нам возможность измерить активность избирателей на выборах по двум основным параметрам: 1) явка населения на избирательные участки и 2) число тех, кто голосует «против всех». В научном плане под этими параметрами скрываются проблемы абсентеизма как такового и протестного голосования на выборах в частности.
Анализ активности избирателей на выборах различных уровней (федеральных, региональных или местных) и рангов (депутатов, президентов, глав администраций и т.д.) служит индикатором доверия электората к этим институтам власти. Поэтому явка населения на избирательные участки является одним из критериев оценки действенности проведенных выборов, признания их состоявшимися или нет. Конкретно-территориальный расклад общественно-политической активности избирателей в сопоставлении с социально-демографической структурой местного населения позволяет выявить различия в этом вопросе по критерию места проживания, этнической и демографических характеристик потенциального электората.
Институт выборов и референдумов в современной России как механизм формирования органов центральной, региональной и местной власти продолжает видоизменяться. В качестве основной тенденции в развитии данного института за последние годы можно назвать процесс дальнейшего упорядочивания избирательного процесса. В условиях трансформации политической системы в сторону укрепления сложившейся вертикали власти значительно сократилось количество проводимых избирательных кампаний и референдумов. За рассматриваемый период граждане страны утратили право напрямую избирать своих представителей в ряд органов центральной и региональной власти. Одновременно ужесточились требования к участникам предвыборных кампаний в лице отдельных кандидатов и политических партий.
Несмотря на это институт выборов по-прежнему воспринимается российскими гражданами как один из основных демократических инструментов выражения своей политической позиции. Об этом наглядно свидетельствуют итоги избирательного цикла 2011-2012 гг. Именно поэтому материалы электоральной статистики являются востребованными среди широкого круга исследователей, включая специалистов в области изучения состояния исторической памяти современного российского избирателя.
Е.М. Кончакова
СУДЕБНО-ПРАВОВАЯ СИСТЕМА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА XVII В. КАК РЕЗУЛЬТАТ СИНТЕЗИРОВАНИЯ РУССКИХ И ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ ТРАДИЦИЙ
Историческое развитие Великого Новгорода эпохи Средневековья во многом предопределялось спецификой этого города, отличавшей его от остальных русских городов, и, в первую очередь, его ролью в международной торговле. Его торговые связи, главным образом, со странами Западной Европы, обеспечивали ему не только экономическое процветание, но также сообщали ему особенный социально-политический уклад и высокий уровень культуры210.
Уже в XI – XII вв. Новгород имел сообщение со Швецией, Готландом, Данией, а через них – с Англией211; начиная со второй половины XII в., он завязывает тесные отношения с городами Северной Германии, которые чуть позже образуют Немецкую Ганзу. В XIII в. благодаря тесным торговым контактам с ливонскими городами Ригой, Ревелем, Дерптом, которые также стали членами Ганзейского союза, Новгород превратился в одного из главных его партнеров, свидетельством чему было появление в городе ганзейской конторы или Немецкого подворья212. Необходимость регулирования отношений русских и немецких купцов, в том числе в уголовно-процессуальном плане, привела, во-первых, к появлению первых русско-ганзейских торговых договоров, а, во-вторых, к созданию устава Немецкого подворья или скры, в разработке которого участвовали как ганзейцы, так и новгородцы213.
Конец ознакомительного фрагмента.
