Леонид Вишняцкий - Неандертальцы: история несостоявшегося человечества
Рис. 4.2. Колебания температуры в позднем плейстоцене и голоцене. Числа внизу обозначают время (тыс. лет назад), а цифрами вверху обозначены циклы Дансгарда–Эшгера (источник: Hofreiter and Stewart 2009)
Эемский климатический оптимум, т. е. тёплый пик последнего межледниковья, продолжался примерно от 130 до 115 тыс. лет назад. Среднегодовые температуры в это время были примерно на 1–2 °C выше, чем сейчас, и на 5–15 °C выше, чем в период предшествовавшего заальского оледенения, которым закончился средний плейстоцен[86]. В эеме бо́льшую часть равнинной Европы, включая юг нынешних Британских островов, покрывали широколиственные леса, а в них вместе с зубрами, оленями, лосями, кабанами и медведями жили такие экзотические животные как носорог, слон и даже гиппопотам. Затем наступило похолодание, в северных районах распространились открытые субарктические ландшафты, а леса, состоявшие преимущественно из сосны и берёзы, сохранились лишь в долинах или даже только поймах рек. Ареалы теплолюбивых животных отступили на юг, место благородных оленей заняли северные, место южных слонов — мамонты. Правда, в последующий период, именуемый брёрупским интерстадиалом, опять произошло повышение температуры и влажности, и границы ландшафтных зон несколько сдвинулись на север, но примерно 90 тыс. лет назад началось новое ухудшение климата, ещё более сильное и продолжительное, чем предыдущее. В северной части Европы древесная растительность исчезла даже в речных поймах, а на открытых пространствах свирепствовали холодные ветры, которым сопутствовали пылевые бури. Частичный возврат к межледниковым условиям имел место во время интерстадиала одераде (примерно от 85 до 75 тыс. лет назад), более тёплого, чем брёруп, однако и наступившее затем похолодание тоже превзошло по своим масштабам все предшествовавшие. Не случайно период от конца одераде и до начала голоцена, т. е. всю вторую половину позднего плейстоцена, часто называют пленигляциалом, что буквально означает «полное ледниковье». Его подразделяют на ранний пленигляциал, интерпленигляциал и поздний пленигляциал, широко известный также как «эпоха последнего ледникового максимума». Хронологически эти подразделения соответствуют кислородно-изотопным стадиям 4, 3 и 2.
Рис. 4.3. Колебания температуры во второй половине позднего плейстоцена: а — изотопная кривая, построенная по результатам анализа раковин фораминифер (планктона) из глубоководных кернов, взятых у побережья Португалии; б — изотопная кривая, построенная по кернам из гренландских ледников. Горизонтальные отрезки под нижней кривой соответствуют эпизодам Хайнриха 1–6 (источник: Roucoux et al. 2005)
Особенно высокими частота и амплитуда климатических колебаний были, судя по всему, в середине позднего плейстоцена. На изотопные стадии 4 и 3, охватывающие период примерно от 71 до 24 тыс. лет назад, приходится 17 циклов Дансгарда–Эшгера (с 19-го по 3-й). Они включают в себя относительно тёплые межстадиалы длительностью от 500 до 2000 лет, разделённые холодными и более короткими стадиалами. Во время самых тёплых позднеплейстоценовых межстадиалов средняя температура была лишь на 1–2° меньше местных голоценовых температур, а иногда, возможно, и сравнивалась с ними, тогда как при наиболее суровых похолоданиях она опускалась намного ниже современной нормы, приближаясь к значениям, установленным для последнего ледникового максимума. При этом, однако, относительно тёплые эпизоды длились дольше холодных (тысячи и сотни лет, соответственно), и переходы от холода к теплу происходили быстрее, чем переходы от тепла к холоду (рис. 4.3).
Наиболее сильные похолодания тоже имеют своё название — они известны как эпизоды или события Хайнриха (Heinrich events). Во время таких похолоданий огромные массы льда под воздействием собственной тяжести и/или иных, не очень пока хорошо понятных факторов, отрывались от лаврентийского щита у берегов Северной Америки и начинали дрейфовать на восток. Их следы в виде прослоев обломочного материала, образовывавшихся по мере таяния айсбергов, хорошо прослеживаются в морских отложениях Атлантического океана. В периоды, соответствующие эпизодам Хайнриха, среднегодовая температура в Европе опускалась намного ниже современных значений, границы ландшафтных зон сдвигались с севера далеко на юг, и там, где сейчас произрастают хвойные или даже смешанные леса, распространялись тундры. Например, как показал изотопный анализ сталагмитов из пещеры Виллар, в период примерно от 49 до 48 тыс. лет назад, т. е. на пике похолодания, известного как эпизод Хайнриха 5, среднегодовая температура на юго-западе Франции была приблизительно на 10 °C ниже, чем сейчас (в наши дни она составляет здесь 12°), а значит, зимой в этом районе обычным делом были сильные и длительные заморозки[87]. Это подтверждают и результаты более ранних климатических реконструкций по ископаемым фаунам грызунов. В частности, температурная кривая, полученная для французской пещеры Жиньи, опускается в соответствующий период до 0°, а для расположенной севернее немецкой пещеры Кематенхёле до −2°, что в обоих случаях ниже современной нормы на те же 10° (рис. 4.4).
Рис. 4.4. Среднегодовая температура в разных частях Европы на разных стадиях позднего плейстоцена, реконструированная на основании анализа фауны грызунов. Арабскими цифрами на графике и карте обозначены местонахождения Ля Шенеля (1), Жиньи (2), Кематенхёле (3), Карлуково (4), Бачо Киро (5). Стрелки и римские цифры справа от графика показывают современную среднегодовую температуру в центральной Болгарии (I), восточной Франции (II) и южной Германии (III). Источник: Hernández Fernández 2006
Накапливающиеся в последние годы данные говорят о том, что картина, выявленная по ледниковым и глубоководным кернам с севера Атлантики, отражает динамику изменений позднеплейстоценового климата не только в этом регионе, но и во многих других частях света. Материалы, подтверждающие это, были получены в итоге изучения лёссов Восточной Азии, сталагмитов из пещер юга Западной Европы, морских отложений тропических и субтропических районов Индийского и Тихого океанов, ледников Южной и Северной Америки, а также Новой Зеландии[88]. Таким образом, циклы Дансгарда–Эшгера и эпизоды Хайнриха можно, видимо, рассматривать как климатические события, имеющие глобальное значение. Тем не менее из этого совсем не следует, что соответствующие им похолодания и потепления проявлялись повсюду одинаково. Так, в северном полушарии переход от холодного максимума одного цикла к тёплому максимуму другого происходил обычно быстро, в течение нескольких десятков лет, тогда как последующее понижение температуры растягивалось на значительно более долгое время. В низкоширотных же районах, напротив, потепление происходило медленно, и амплитуда температурных колебаний была меньше. Если говорить только о неандертальском ареале, то и здесь природные условия были далеко не однородными. В его южной части — на Ближнем Востоке, Балканах, Пиренейском полуострове и т. д. — климат оставался сравнительно мягким даже в периоды, соответствующие эпизодам Хайнриха, когда значительная часть континентальной Европы становилась малопригодной или вовсе непригодной для постоянного обитания человека.
Помимо ритмических колебаний температуры и влажности, действие которых сказывалось постепенно, большое влияние на географию и экологию человеческих популяций в рассматриваемый период могли оказывать разовые события катастрофического характера, обусловленные, например, тектоническими процессами, или падением на Землю небесных тел. Правда, столкновений с особо крупными метеоритами или астероидами нашей планете в позднем плейстоцене, видимо, удалось избежать, но вот тектонические «удары» она переживала, и не раз. Чего стоит одно только извержение вулкана Тоба на Суматре! Оно произошло примерно 73–74 тыс. лет назад, став одним из самых крупных известных нам извержений в истории Земли и самым крупным в четвертичном периоде. Из жерла Тобы было выброшено не менее 2000 км3 лавы, потоки которой покрыли территорию в несколько десятков тысяч квадратных километров, и около 800 000 км3 пепла, осевшего затем толстым (от 10 см до нескольких метров) слоем на суше и океанском дне от Аравийского до Южно-Китайского моря[89]. По мнению многих исследователей, это извержение повлекло за собой так называемую «вулканическую зиму» — очень резкое похолодание, затянувшееся на несколько лет[90]. Особенно чувствительно оно могло отразиться на жизни обитателей и без того холодного северного полушария. Согласно некоторым расчётам, в районах, лежащих между 30 и 70 параллелями, среднегодовая температура в это время понизилась сразу на 10–15°. Кстати, не исключено, что одним из отдалённых последствий этой «вулканической зимы», нежданно-негаданно пришедшей в Европу с жаркой Суматры, стало переселение части неандертальцев на Ближний Восток, где их присутствие впервые достоверно фиксируется как раз около 70 тыс. лет назад (см. главу 9).
