Синтия Барнетт - Занимательное дождеведение: дождь в истории, науке и искусстве
Это стихийное бедствие побудило Дескена организовать сеть волонтеров, наблюдающих за осадками, которая получила название Community Collaborative Rain, Hail and Snow Network. Добровольцы снимают показания с дождемеров у себя дома и сообщают их по интернету. Этот поначалу мелкий локальный проект разросся до 30 000 наблюдателей, следящих за погодой по всей территории США. Они создают базу данных по узко локализованным измерениям осадков (более половины наблюдателей последовательно проверяют свои дождемеры каждое утро). Собираемые физические данные оказались бесценными для ученых, особенно когда речь идет об изменчивости дождя. Однажды волонтер из Техаса сообщил о семи дюймах осадков, зафиксированных его дождемером в округе Комаль, тогда как живущие поблизости добровольцы передавали, что дождя нет вообще или всего несколько сотых дюйма. Метеорологи были уверены, что это опечатка, пока не вернулись с помощью радара в исходную точку, где обнаружили крохотный короткоживущий конвективный шторм, который сформировался и угас в одной и той же точке, обогнув усердного волонтера по кругу, подобно тучам, преследующим водителя грузовика Роба Маккенну.
В апреле 2014 года шторм, несущий больше осадков, чем выпадало в регионе при любом урагане последнего столетия, затопил узкий перешеек во Флориде, превратив отдельные районы Пенсаколы в море и поглотив целые участки живописного прибрежного шоссе. Буря нарушила энергоснабжение официальной метеорологической станции в аэропорту Пенсаколы, но ряд добровольцев сети подтвердил экстремальные осадки, сообщив, что за один день их выпало не менее 20 дюймов. Это позволило ученым зафиксировать новый рекорд. «Высокие технологии будут все чаще выигрывать, – сказал мне Дескен, – но победа окажется еще убедительнее, если ее подкрепят» достоверные измерения осадков, выпадающих во дворах десятков тысяч гражданских ученых.
Дескен – это современный Дж. Дж. Саймонс (только вместо викторианской бороды у него усы с проседью), ведущий переписку с тысячами своих волонтеров и встречающийся с ними лично во время поездок. Большинство из них старше 55 лет и так преданы своему делу, что их родственники связываются с Дескеном, когда кто-то из этих людей уходит из жизни. В ответ он пишет письма с соболезнованиями. Становясь метеорологом, он никак не ожидал, что придется выполнять и такую обязанность. «Эти волонтеры даже не догадываются, насколько важную роль могут сыграть их записи, – говорит Дескен. – Большинству из них просто интересно этим заниматься, но они не осознают, что это может еще и спасти кому-то жизнь».
Поскольку нам позарез нужно знать то, что знают они, – каждый день, даже каждый час, – метеорологам приходится делиться своими знаниями с более широкой публикой, чем большинству экспертов. С первых же дней, когда в Великобритании только появились прогнозы Фицроя, а в Америке – «Вероятности» Эббе, к метеорологам как пиявки присосались и другие интересующиеся погодой дармоеды. Журналисты охотились за новостями о погоде, которые тогда представляли главный интерес для большинства читателей их газет, а сейчас – для читателей, слушателей, телезрителей и пользователей интернета.
Мой коллега Билл Коварик, преподающий журналистику и экологическую историю в колледже Юнити в штате Мэн, говорит, что первые американские журналисты писали о погоде задолго до появления Бюро погоды США. Коварик обнаружил, что в XIX веке «Найлс уикли реджистер», самое популярное издание в стране до дебюта «Нью-Йорк таймс» в 1851 году, а затем и эта газета непременно рассказывали о погоде. «Найлс уикли» помещал длинные статьи об атмосфере в своем научном разделе; в 1849 году журнал опубликовал анализ режимов осадков по стране над новостью о воздухоплавании и еще один материал о «значении свежего воздуха». «Нью-Йорк таймс» к 1857 году регулярно освещала погоду а в 1870-х стала публиковать ежедневные метеорологические сводки.
Появление газетной карты погоды стало большой удачей для репортеров, желавших завлечь читателей, и для синоптиков, которые хотели, чтобы их прогнозы доходили до более широкой аудитории. С помощью телеграфа метеорологи в 1848 году начали составлять национальные карты погоды – Генри каждое утро вывешивал одну из них для посетителей на стену в Смитсоновском институте. В 1875 году лондонская «Таймс» стала первой газетой, печатающей такие карты ежедневно. «Нью-Йорк таймс» начала публиковать их в 1934 году, а в следующем году агентство «Ассошиэйтед пресс» взялось рассылать национальную карту своим газетам. На раннем этапе газетные карты погоды содержали гораздо больше научных сведений по метеорологии, чем нынешние: изотермы – линии, соединяющие точки с одинаковой температурой, по которым читателям проще понять, где проходят атмосферные фронты; придуманные Эббе стрелочки, указывающие направление; области высокого и низкого давления. Как и большинство газетных материалов, карты на протяжении столетия последовательно упрощались, пока в них не осталось минимум информации, не считая температуры – и, разумеется, осадков.
* * *К 1900 году Бюро погоды США перешло из военного ведомства в Министерство сельского хозяйства, которое помогло организовать первые радиопередачи о погоде на базе университета штата Висконсин в Мэдисоне. Большинство начинающих радиостанций закрылось в годы Первой мировой войны, но университетская из Висконсина оставалась в эфире, передавая новости о погоде кораблям, ходящим по Великим озерам. Во время «Нового курса», объявленного президентом Франклином Рузвельтом, Бюро погоды стало гораздо теснее взаимодействовать с местным радио, положив начало долгой истории непростых отношений между ведомственными метеорологами и местными вещательными компаниями, которые транслировали или рекламировали их прогнозы.
Характерный типаж диктора, читающего прогнозы погоды, с его авторитетом и энергией возник не на телевидении, а на радио. Одним из таких классических ведущих был Джимми Фидлер, который стал «оригинальным синоптиком» радиостанции WLBC в Манси, штат Индиана, еще в годы учебы в расположенном там университете Болл. Его шоу начиналось примерно так:
По телефону, телеграфу, телетайпу, радио и почте собственный метеоролог WLBC Джимми Фидлер, «оригинальный синоптик на радио», собирает информацию о погоде – какая есть и какая будет. А вот и сам Джимми со своим лабиринтом метеорологических данных, который он сейчас распутает, так что вся картина погоды станет ясной и полной.
В начале 40-х годов прошлого века, когда в эфир начали выходить несколько экспериментальных телекомпаний, Фидлер подписал контракт с одной из них – WNBT в Цинциннати. Там он придерживался своего образа надежного поставщика «подлинной информации о погоде», став первым телевизионным ведущим, рассказывающим о ней. Другие ранние попытки говорить на ТВ о погоде уже предвещали грядущую эксцентричную стилистику. Первый телевизионный прогноз в Нью-Йорке дебютировал 14 октября 1941 года. В главной роли выступила мультипликационная овечка Вули, которая – при спонсорской поддержке компании Botany Wrinkle-Proof Ties – открывала каждый новый раздел песенкой: «Жарко, холодно. Дождь. Ясно. Все смешалось. Но я, овечка Вули из „Ботани“, предсказываю завтрашнюю погоду». Метеоролог Роберт Хенсон, автор нескольких книг о погоде и двух об истории метеорологических трансляций, называет Вули «предвестницей окончательного отделения погоды от прочих телевизионных новостей».
Вули оставалась в эфире поразительно долго – семь лет, но поначалу прогнозы погоды на ТВ подавались по большей части уныло и серьезно. Многие первые дикторы были ветеранами Второй мировой войны, которые вложили свои метеорологические навыки в работу на новом поприще – телевизионном.
Федеральная комиссия по связи невольно поощрила безвкусные телепрогнозы в 1952 году, когда объявила конкурс на выдачу лицензий местным станциям. В большинстве крупных городов вместо одной телекомпании стало две или три. Руководители новостных программ, стремящиеся заполучить свою часть аудитории, обнаружили, что проще всего сделать более живыми новости о погоде. «В результате наступил период, когда прогнозы погоды на телевидении стали самыми безумными и раскованными, – пишет Хенсон, – век кукол, костюмов и молодых девушек в роли синоптиков».
В Нашвилле поэт-прогнозист Билл Уильямс преподносил погоду в стихах: «Днем и ночью дождик льет. / Завтра он опять придет». В Сент-Луисе вечерний прогноз зачитывал «погодный лев». В Нью-Йорке с полуночным прогнозом выступала укладывающаяся в кровать сонная красотка в короткой ночнушке.
Устав от этого унизительно глупого прогнозирования, Американское метеорологическое общество попыталось обуздать его с помощью аттестационной системы. «Многие телевизионные "синоптики" выглядят карикатурой на профессию по сути своей серьезную и научную, – сетовал в комментарии, опубликованном в 1955 году в издании TV Guide, профессор физики Фрэнсис Дэвис, выступавший с прогнозами погоды в Филадельфии. – Погода – не повод для смеха».
