Алексей Сокин - Проблемы западноевропейской морской торговли XIII – XV века в освещении российской медиевистики
Значительную часть своего историографического раздела посвятила достижениям дореволюционной историографии старший научный сотрудник Ленинградского отделения института истории АН СССР Наталия Казакова (1915–1984) в монографии «Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения в конце XIV – начале XVI вв.»[12], особо останавливаясь на работах Михаила Бережкова, Александра Никитского, Александра Лаппо-Данилевского. К заслугам этих исследователей она относила создание добротной источниковой базы, благодаря публикациям документов и обобщению результатов предшествующих исследований. Советская же историография в ее представлении сумела научно осветить поставленные вопросы. «Советская историография при анализе внешней политики [куда включаются и вопросы морской торговли – А.С.] государства исходит из марксистско-ленинского учения об общественно-экономических формациях, в частности из положения о зависимости внешней политики от уровня социально-экономического развития изучаемых стран»[13]. Этот подход уже задавал определенный императив изучения русско-ганзейских отношений, где Новгород представал как феодальная боярская республика, а Ганза – как типично средневековый союз городов, против монополии которого на Балтике велась ожесточенная борьба национальных купечеств и правительств формировавшихся централизованных монархий[14]. Среди советских историков, подошедших с подобных позиций к рассмотрению данной проблемы, автор называла Михаила Лесникова, Константина Базилевича, Игоря Клейненберга, Анну Хорошкевич. Однако, анализ концепций данных исследователей отсутствовал. Н. А. Казаковой скорее была представлена аннотированная библиография, а не историография русско-ганзейских отношений и истории балтийской морской торговли.
В работе заведующей сектором истории Средних веков института всеобщей истории АН СССР Аделаиды Сванидзе (г.р. 1929) «Средневековый город и рынок в Швеции XIII–XV вв.» указывалось на необходимость комплексного изучения городского рынка и деревни, чем, по ее мнению, и занимались такие советские историки, как Яков Левицкий, Любовь Котельникова и др.[15]
В 1980-е гг. наблюдался некоторый спад интереса к тщательным историографическим обзорам и возврат к глухим библиографическим заметкам. Среди всех работ 1980-х гг. следует отметить статью профессора Московского университета Лидии Брагиной (г.р. 1930) «Итальянское средневековье и Возрождение в новейших советских исследованиях»[16]. Автор сгруппировала всю научную литературу по данной теме по проблемному принципу. Она выделяла творчество Любови Котельниковой, посвященное генезису феодализма, и относила ее к той группе ученых, которые настаивали на большом влиянии рынка на сельскую округу. Достижения Виктора Рутенбурга анализировались в рамках проблемы зарождения и развития раннекапиталистических отношений, где морская торговля сыграла ведущую роль[17].
Жизни и творчеству этих двух историков были посвящены статьи в сборнике «Россия и Италия», в которых их вклад в историческую науку оценивался очень высоко. Авторы статей профессор Латвийского университета Александра Ролова (г.р. 1920), эмигрировавшая в Германию с распадом СССР, и профессор МГУ Евгения Гутнова (1914–1992) независимо друг от друга отмечали высокий авторитет этих ученых в исследовании взаимосвязанных проблем: итальянского феодализма и итальянского капитализма. Причем, если Л. А. Котельникова настаивала, по мнению Роловой, на специфике итальянского феодализма, то В. И. Рутенбург, как считала Гутнова, – на особенностях итальянского раннего капитализма. И тот, и другой, по мнению исследователей, отмечали решающее влияние морской торговли на развитие итальянской экономики, но если Котельникова находила в этом больше отрицательных последствий, то Рутенбург – больше положительных[18].
Из специальных историографических работ советской эпохи, пожалуй, можно выделить статьи Валентина Бадяна (1930–2004)[19], работавшего в Феодосийском краеведческом музее и Днепропетровском университете. Он рассматривал изучение средневековой генуэзской колонизации Северного Причерноморья в российской дореволюционной и постреволюционной медиевистике, отмечал существенный прогресс последней.
Самым же значительным историографическим исследованием, предпринявшим попытку оценить потенциал советской медиевистики, стала докторская диссертация швейцарского историографа Пауля Штрессле «Международная черноморская торговля и Константинополь 1261 – 1484 гг.: в зеркале советских исследований»[20], опубликованная в 1990 г. в виде монографии. По его заключению, марксистская методология, рассматривавшаяся советскими историками как серьезное преимущество по сравнению с западной исторической наукой, привела, в действительности, к догматизму, к исключению малейшей возможности порождения новых идей, к вращению в узком идейном поле марксистской схематики – констатации эксплуататорской роли купеческого капитала, акцентирования классовых антагонизмов, колониального характера итальянских поселений в Причерноморье и т. п.
1990-е гг. можно считать настоящим прорывом и в исследовании темы средневековой морской торговли, и в историографических этюдах историков. Крупный исследователь средиземноморской торговли, заведующий кафедрой истории Средних веков МГУ, академик РАН Сергей Карпов (г.р. 1948) рассматривает изучение заявленной им темы как единый генетически обусловленный процесс, в котором дореволюционным концепциям отводится такое же почетное место, как и трудам советских историков[21]. Предшествующая историография выявила, по мнению Карпова, «общие закономерности торгово-предпринимательской деятельности итальянских купцов в Причерноморье», но не обратила внимание на частности и в большинстве случаев пестрила досадными фактическими ошибками[22]. Особый интерес представляет раздел, посвященный иностранной литературе, где автор блистает тонкостями историографического анализа и отмечает ряд важных нюансов, касающихся обсуждения вопроса о влиянии итальянской морской торговли и морской политики на развитие причерноморских территорий, в том числе и Византии[23].
Сдержанность в характеристике трудов отечественных историков С. П. Карпов проявляет и в другой своей монографии «Путями средневековых мореходов: Черноморская навигация Венецианской Республики в XIII–XV вв.», но обширная библиография свидетельствует о знакомстве автора с большим комплексом научной литературы по исследуемой тематике[24].
Ярким образцом удачно выполненного историографического обзора является вводная часть опубликованной кандидатской диссертации московского византиниста Натальи Богдановой «Херсон в X–XV вв. Проблемы истории византийского города», выполненной на основе междисциплинарного подхода в научно-исследовательской лаборатории истории Византии и Причерноморья в Средние века при кафедре истории Средних веков МГУ. Вся литература по истории Херсона X–XV вв. сгруппирована по проблемно-хронологическому признаку, где работы отечественных историков начинают рассматриваться со второй четверти XIX в. и делятся по проблемам археологического и источниковедческого изучения истории Херсона и теоретического осмысления его места в историческом процессе[25]. Историографии 1917 – 1988 гг. посвящен отдельный раздел, в котором изучение данной темы ведется с применением марксистских принципов методики и методологии, но на том же материале археологических данных и письменных источников. В связи со специфичностью темы анализируется лишь узкий круг работ историков, и то в основном в области археологических раскопок. Ценность этого труда состоит в том, что автор впервые в рамках данной проблемы заявляет междисциплинарный подход, который успешно использует как в ее источниковедческом изучении, так и в ее историографическом осмыслении. Сегодня историография истории византийского Херсона освещается в монументальном труде профессора Уральского университета Аллы Романчук (г.р. 1942)[26].
В предложенном экскурсе особо выделим историографический раздел в монографии заведующего кафедрой истории Древнего мира и Средних веков Тюменского университета Александра Еманова (г.р. 1958) по истории торговли Кафы[27]. Характерно, что само название этого крупнейшего на Черном море центра мировой торговли XIII–XV вв. им дается без привычной удвоенной «ф», свойственной только итальянскому языку и латинскому фонду источников. В этом видится осознанный отказ ученого от рассмотрения Кафы как генуэзской колонии и стремление представить экономическую жизнь города как полиэтничного центра, в котором роль греков, армян, татар, русских, евреев и других понтийских народов возрастала к середине XV в.
