Сергей Бузиновский - Знак вопроса 1993 № 3-4

Кто же автор необыкновенной конструкции? Шавров пишет: «Самолет строился бригадой Военно-Воздушной академии под руководством С. Г. Козлова в 1935 году. Это была переделка яковлевского АИР-4. Особенностью самолета была обшивка его поверхностей прозрачным материалом родоидом — органическим стеклом французского производства».

Сразу возникает два вопроса. Первый: почему автор журнальной статьи И. Вишняков ищет неведомого конструктора «невидимки»? Ломится, так сказать, в открытую дверь…

И второй: никакая прозрачная обшивка, будь она даже из кварца, не может дать столь поразительный эффект!

Предмет становится невидимым, если он не отражает, не поглощает и не преломляет свет. Допустим, что самолет был изготовлен максимально прозрачным. В первом приближении его вполне можно представить как кусок толстого стекла. Даже сверхпрозрачный предмет прекрасно виден — он «бликует». Да и преломляет свет гораздо сильнее, чем воздух. Но опустите его в воду или, что еще лучше, в глицерин — и стекло «исчезнет». У глицерина и стекла почти одинаковый коэффициент преломления — при переходе границы двух сред свет не преломляется и не отражается. Выбор невелик: уплотнить воздух или сделать самолет еще прозрачнее. Первое невозможно, второе имеет предел. Уменьшить отражение? Получим четкий темный силуэт. Но можно добиться очень эффективного рассеивания отраженного света. Что-то вроде полупрозрачного экрана, летящего вместе с самолетом. Вспомним, как выглядит «аннушка», опыляющая поле. А если форсунки распылителя вынести в самый винт? Получим не только превосходный центробежный насос, но и вентилятор, формирующий вокруг самолета вихрящуюся «трубу» из капелек. Остается только подобрать жидкость с нужными оптическими свойствами. Может быть, подойдет обыкновенная вода?

Еще раз прочитаем описание старта: «…из патрубков по бокам капота вырвались синие струи первых выхлопов, и тут же, одновременно с нарастанием оборотов, самолет начал исчезать из виду…»

«Синие струи»?! Может, не жидкость, не водяная завеса, а шлейф голубого дыма? С расстояния в полкилометра полупрозрачный самолет, окутанный плотной голубой дымкой, может выглядеть… — вернее сказать, он может вообще никак не выглядеть!

Приходят на память и опыты лорда Рэлея: белый искусственный туман, освещенный под определенным углом солнечными лучами, становится голубым. Приобретает, как писали в старых учебниках физики, «цвет прекрасного итальянского неба».

Но есть одна загвоздка — крыло… Оно не смогло бы полностью вписаться в шлейф дыма! Руководитель проекта С. Г. Козлов мог найти машину с минимальным размахом крыла. Дело происходило в 1935–1937 годах, а потребность в крыле сверхмалого удлинения возникла только через два десятка лет — с ростом скоростей. И все же такая машина была — маленькая, исключительно компактная «бесхвостка» с очень коротким треугольным крылом. Создал ее в том же 1935 году… сам С. Г. Козлов! Но «Кукарачу» — так назвали этот необычный самолет — не смог поднять в воздух даже В. П. Чкалов.

Можно выстроить события в такой последовательности: прототип «невидимки» — самолет со сверхмалым размахом крыла — не взлетел. И тогда Козлов вынужден! был переделать легкий самолет Яковлева — тот, о котором писал Шавров и рассказывал капитан Вагуль — свидетель испытаний из статьи И. Вишнякова.

Последняя неясность: почему свою «бесхвостку» Козлов строит, как пишет Шавров, «по соглашению» с П. И. Гроховским? Внимательно просмотрев описания работ этого замечательного конструктора и изобретателя, мы обнаружим, что именно в то время в «фирме» Гроховского был накоплен самый большой опыт применения в качестве обшивки… плексигласа!

Круг замкнулся?

«Ничто не ново под луной». Первый самолет с прозрачной обшивкой взлетел еще в 1912 году, и тоже в России. А изобретатель торпеды — австро-венгерский офицер Иван-Бланж Луппис вначале предполагал оснастить его прозрачным парусом — для невидимости. Мир тесен, и эта идея пришла ему именно в Фиуме — в том самом средиземноморском городе, где под «прекрасным итальянским небом» рос Бартини…

Но при чем тут Бартини? В случае с торпедой — абсолютно ни при чем. Но вот что любопытно: под тем же небом, по другую сторону Адриатики, родился Иосиф Бальзамо, более известный как граф Калиостро. А уж он-то к проблеме невидимости имеет самое прямое отношен е. магические сеансы знаменитого масона часто сопровождались визуальным исчезновением людей и предметов. Очевидцы указывали на обязательное присутствие в этих опытах большого зеркального шара.

Вспомним описание «невидимки» в статье: «…машина выглядела обычным небесным работягой, вроде какого-нибудь связного, санитарного или для первоначального обучения, если бы не ее ярко блестевшая под солнцем обшивка.» А Шавров упоминает о том, что прозрачные поверхности самолета изнутри покрывались… зеркальной амальгамой!

…Маленький и блестящий!.. Тысячи лет гипнотизеры использовали отполированные металлические шарики для удержания взгляда. Йоги входят в состояние медитации, концентрируясь на блестящем предмете. Классический фокус факиров — создание магической квазиреальности: человек видит совсем не то, что есть на самом деле. Психологическую установку можно дать и заранее — незаметно, как бы вскользь. Под таким углом зрения описание старта «невидимки» читается совершенно иначе:

«…Необыкновенное началось сразу, как только заработал мотор. Этого ждали: слух, что ждать надо именно запуска мотора, уже прошел по базе…»

Слух — ведь это не что иное, как предварительная установка!

Итак, гипноз?.. Трудно представить возможность практического использования такого эффекта. Но почему, собственно, мы решили, что создателя «невидимки» должно заботить «практическое использование»? И вообще — воспроизводимость?.. Возможна ситуация, при которой его удовлетворила бы видимость эффекта.

И потом — так ли непрактичен массовый гипноз? Особенно если воздействие проводилось прямо в момент старта? Громкоговоритель произносил нужные слова, они вплетались в рев мотора, нашептывая подсознанию определенный приказ. Нечто подобное давно используют японцы: в крупных супермаркетах покупателям внушают «не укради!» на частотах, недоступных нормальному восприятию. Библейская заповедь отлично усваивается на уровне подсознания — количество краж резко сократилось.

Средневековый философ У. Оккам советовал искать неизвестное через известное. Иначе говоря, если в дверь постучали, это наверняка почтальон, а не английская королева. Но тем самым нам предлагается, как говорят математики, интервал возможного — от почтальона до королевы.

Все «почтальонские» решения не особенно убедительны — эффект слишком радикален. Значит — королева?..

Что за удивительный мир, в котором тотчас находит подтверждение любое наше допущение! Взять то же зеркало. Нам кажется, что «самолет-невидимка» не мог быть заурядным иллюзионистским трюком или сеансом гипноза? А не угодно ли такой факт: в конце 50-х годов астрофизик Н. А. Козырев обнаружил взаимодействие времени и вещества. Одно из наиболее «безумных» следствий — то, что время отражается от любой зеркальной поверхности. И не просто отражается, а изменяет свои характеристики!

Сдвиг времени?!

Почти столь же фантастична возможность поляризации вещества под действием электрического поля. Или — комбинации полей… Молекулы ориентируются в пространстве, как стрелка компаса, вытягиваются и… свободно пропускают свет. Но даже в этом случае прозрачность будет наблюдаться только в одном ракурсе.

…В конце задачника уже подсмотрен ответ — нужно лишь подогнать к нему решение.

— Не иначе, как самолет задвинули в пятое измерение! — подскажет язвительно иной скептик. Скептиков нынче поубавилось, но над числом измерений более четырех они могут потешаться вполне безнаказанно.

Но, допустим…

Не имея на то решительно никакого права, допустим, что создатель «невидимого» самолета использовал некие свойства пятимерного пространства-времени.

— Бред! — отрезал наш воображаемый оппонент. — Математика может иметь дело хоть с миллионом измерений, но это абстракция! Добавьте к нашим четырем — длина, ширина, высота, время — еще хоть одно измерение… Что получится? Начнутся самые невероятные вещи! Сквозь стену можно будет пройти. Или, например, вы внезапно исчезнете, а затем появитесь — во-о-он там…

Действительно, одним измерением больше — и наш мир превращается в огромный полтергейст! Ну, не в сплошной, конечно, а так, местами… Что, кстати, и подтверждают многочисленные свидетели того неприятного феномена.