Николай Непомнящий - Антология Непознанного. Неведомое, необъяснимое, невероятное. Книга 2
ПАМЯТЬ ДЛИНОЮ В 200 ЛЕТ?
Это происшествие столь таинственно и необъяснимо, что в любой догадке правда и неправда, убедительность и бездоказательность, исключающие друг друга версии могут в равной степени претендовать на истину в последней инстанции.
А стряслось оно с сантехником из немецкого города Боттропа 27-летним Томасом Б. в вечер перед началом Нового года. «Мы затеяли спор, — рассказывает его жена Кирстен, миловидная блондинка, работающая в местном супермаркете. — Он ни в какую не хотел идти в гости к моей маме. В конце концов Томас даже разъярился и убежал в спальню. Я видала, как он заткнул тампонами уши — комната выходит на шумную улицу — и тут же захрапел».
Пробуждение упрямца едва не лишило чувств молодую супругу, хлопотавшую на кухне за приготовлением завтрака. Томас поднялся с постели и что-то проговорил выразительным шёпотом. «Я сначала подумала, — вспоминает Кирстен, — что в доме неожиданно появился чужой человек. Но в кухню вошёл муж и обратился ко мне, как обращался к зрителям Михаил Горбачёв по телевидению. Мне показалось — шутка, новогодний розыгрыш. Томас, однако, говорил, говорил, на мои просьбы выражаться по-немецки не реагировал, как будто бы родной язык вылетел у него из головы».
Пришлось перепуганной супруге вызвать неотложку. Единственно, что установил ошарашенный врач, — сантехник, который никогда и никуда не выезжал из своего города, не учил иностранных языков и даже не окончил обычной школы, вёл монолог по-русски. До сих пор единственный лучик света, хоть как-то объясняющий загадку, исходит из родословной Томаса Б. Выяснилось, что его очень далёкие предки, что-то около двухсот лет назад, переселились из российской глубинки на берега Рейна.
И вдруг немец заговорил на языке давно почивших предков. Осталась ли в его генах языковая информация, хотя все его предки, кроме первоприходцев в Германию, были коренными немцами? В пользу генной версии говорит хотя бы тот факт, что новообращённый в русский язык совершенно не употреблял матерных выражений: наши праотцы этим, как известно, не грешили.
История — историей, наука — наукой, предположения — предположениями, а житейские будни остаются буднями. Наш земляк в десятом поколении обращался к жене только по-русски, будучи не в состоянии вспомнить ни единого немецкого слова, и недоумевал, раздражался, видя, что она не улавливает ничего из им произнесённого. Единственную радость любящей супруге продолжало доставлять общение с мужем лишь в сфере, где можно обойтись без проблем языкознания…
В остальном же поневоле пришлось прибегнуть к помощи переводчиков, что в Германии стоит очень недёшево. К счастью, среди соседей объявилась скромная семья немцев, переселившихся из Узбекистана. Русско-узбекско-немецкий паренёк взял на себя эти обязанности, совсем нелёгкие, поскольку Томас к тому же утверждал, что говорит на чистом немецком языке и никак не возьмёт в толк, почему его вдруг перестали понимать жена и окружающие.
«Он замкнулся в себе, — рассказывает Кирстен, — никуда не хотел выходить из дома, хотя прежде мы регулярно по пятницам до глубокой ночи веселились в дискотеке. Я пошла на курсы русского языка, люблю Томаса и не хочу его потерять».
А сантехник пошёл в клинику. Слово за словом бригада врачей восстанавливала его немецкий язык, вытеснив из сознания бедняги русскую речь. Два языка явно не укладывались в его голове, тем более что один из них оказался «изученным» столь странным способом. По прошествии года не то чтобы беседовать — он не мог даже вспомнить ни единого русского слова. Врачи, опасавшиеся рецидива, категорически рекомендовали ему не только избегать любой иностранной речи, но и самого общения с чужеземцами, перестраховываясь, наверное, на тот случай, если в родословной Томаса где-то затерялись, скажем, китайцы или эфиопы. Переживший потрясение неуклонно следовал наставлениям врачей и уже по собственной инициативе совершенно не спорил с супругой, даже если она просила его пойти в гости к тёще.
У рассказанной истории может быть любопытное продолжение.
МАЛЬЧИК-РЫБА НА СВЕТ ЯВИЛСЯ
Малыш, родившийся 3 мая 1991 года в местечке Сан-Сильвестре-де-Кочан (в 100 километрах от города Кахамарка), оказался двухголовым. Родители Эваристо Хиль и Ирис Линарес в тот же день отнесли ребёнка к знахарю, который просто удалил одну из голов. Сейчас ребёнок чувствует себя нормально.
Однако ещё больше шума наделало рождение 2 мая того же года в местечке Льямак малыша по имени Эдвин. По мнению врачей больницы «Лас-Мерседес» города Чиклайо (департамент Ламбаеке), куда его поместили, у новорожденного был врожденный ихтиоз. Он появился на свет восьмимесячным. Всё тело младенца оказалось покрытым чешуёй, безгубый рот придавал ему ещё большее сходство с рыбой. Чешуя лежала даже на бровях, из-за чего один глаз не открывался. У него также не было ушных раковин, а вместо носа зияли две дырочки. «Мальчика-рыбу», как его назвали местные журналисты, положили в специальный инкубатор под присмотр заместителя главного врача больницы Сесара Накасаки.
Руки и ноги новорожденного также имели неправильную форму. В будущем эти дефекты можно было бы исправить с помощью хирургического вмешательства, считает Накасаки. У Эдвина нормально функционировали лёгкие и сердце, он имел некое подобие мужского полового органа, но отсутствовал семенник. По мере того, как сходила чешуя, появилась очень тонкая кожа красноватого цвета, через которую местами проглядывали внутренние органы. Спустя некоторое время ребёнка попробовали кормить молоком, однако он его не принимал. По мнению медиков, кишечник Эдвина имел какие-то дефекты, система пищеварительного тракта была недоразвита. Поэтому его приходилось прикармливать сыворотками с помощью зонда.
Нужно сказать, что у родителей Эдвина — Хуана Ипанаке и Гримальдины Контрерас уже есть трое совершенно здоровых детей. Оба признались, что несколько лет назад у них также родился «ребёнок-рыба», который умер через несколько часов. Боясь огласки, они тайно захоронили трупик.
Врач больницы Делия Морено считает, что Гримальдина во время беременности, видимо, приняла какие-то медицинские препараты или травы, приведшие к резким отклонениям в развитии плода. Однако необходимо более детально всё изучить, чтобы найти точное объяснение, сказала она.
По данным Накасаки, рождение Эдвина — уже третий известный в Перу случай появления подобных детей. Новорожденные с такими отклонениями обычно умирают уже через несколько часов после своего рождения.
Эдвина не стало на девятый день. Несмотря на применение сильнодействующих антибиотиков, врачам не удалось остановить септицемию и некроз, которые и стали причиной его смерти, сообщил Накасаки. То, что Эдвин смог прожить более восьми суток, — первый случай в истории мировой медицины.
Обстоятельства смерти Эдвина вызвали в стране ещё большую бурю страха, чем его появление. Санитарка Клара Бенавидес, находившаяся около умирающего младенца, поведала журналистам, среди которых был и корреспондент ТАСС, такое, от чего у многих зашевелились на голове волосы:
— Он выпустил ужасный дух в виде облака горячего газа. Оно вышло у него изо рта и зависло под потолком, напоминая своими очертаниями лягушку. Затем облако вылетело в окно, оставив после себя смрадный запах.
Жители Льямака поспешили обвинить мать Эдвина в «сожительстве с тёмными силами» и запретили хоронить труп ребёнка на кладбище. Член местного муниципального совета Хосе Вальверде заявил в интервью газете «Экстра» следующее: «Мы все очень обеспокоены происшедшим… Возможно, всё это имеет отношение к «летающим тарелкам», которые мы видели незадолго до его рождения».
Во всей этой истории самым неунывающим можно назвать отца «ребёнка-рыбы»: журналистам он позволял фотографировать сына за умеренную плату в 20 долларов и даже хотел продать труп Эдвина за 120, но жена не позволила.
В ОБЪЯТИЯХ СМЕРЧА
Рене ТРУТА осталась живой после того, как страшный смерч поднял её на 240 метров в воздух и через 12 минут опустил в 18 километрах от дома.
В результате этого кошмара 39-летняя женщина потеряла одно ухо, сломала руку, лишилась всех волос на голове и получила множество мелких ран. Госпожа Трута и её врачи считают чудом, что она вообще осталась живой.
— Всё произошло так быстро, что мне до сих пор кажется, что это был сон, — говорит Рене, которую недавно выписали из больницы. — Я позировала перед фотокамерой, и в следующее мгновение меня что-то подхватило, как сухой лист. Вокруг быт такой шум, будто мчится товарный состав, и я ничего не могла поделать — ветер поднял меня в воздух. Я ни на что не надеялась и знала, что погибну…
