Павел Петров - Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..
Однако следовало учитывать, что подавляющая часть боевых кораблей остро нуждалась в текущем и среднем ремонте (особенно старые линкоры типа «Андрей Первозванный» и почти все крейсера), проведение которого было тогда нереально по финансовым соображениям. Многие корабли были укомплектованы командирским и рядовым составом лишь на 20–40 %. Наконец, Морские силы Балтийского моря испытывали сильную нужду в горючем, смазочных материалах, запасных частях и в других видах материально-технического снабжения. Политическому и военному руководству РСФСР было ясно, что сохранить флот в прежнем составе уже невозможно. Требовалось принять кардинальные меры по поддержанию его боеспособности. Поэтому неслучайно командующий Флотом Балтийского моря Ф. Ф. Раскольников в своем рапорте в Совет военной промышленности от 31 августа 1920 г. отмечал, что сложившаяся на Балтике ситуация «грозит потерей того, что еще уцелело от флота»[358].
30 мая 1921 г. ВЦИК и СНК РСФСР приняло Положение о Народном комиссариате по морским делам, где излагалась структура и круг вопросов учреждений, подведомственных Наркомату, как высшему руководящему органу Рабоче-Крестьянского Красного Флота (РККФ). Специальные разделы Положения регламентировали деятельность командующего Морскими силами Республики, Штаба всех Морских Сил Республики, начальников морских сил и командующих флотилиями. В частности, Штаб всех Морских сил Республики, являвшийся исполнительным органом Наркомата, должен был решать задачи управления силами флота, организации морской обороны страны, боевой подготовки РККФ, разработки планов его строительства. Штаб состоял из следующих управлений: оперативного, технического, строевого, военно-морских учебных заведений и учебных отрядов, а также Московский отдел. Штабу всех Морских Сил Республики были подчинены Морская академия, Главная военно-морская научная редакция и Служба связи[359].
В июле 1921 г. была создана специальная межведомственная комиссия по реорганизации флота под председательством начальника Политического управления Красной Армии С. И. Гусева, куда вошли представители Реввоенсовета Республики, Политуправления Республики, РККФ и ВЧК. По итогам деятельности комиссии, в августе 1921 г. были упразднены должность командующего Морскими силами Республики и Морской генеральный штаб, а центральные органы управления флотом были сведены в Морской штаб Республики. Отныне Морские силы Балтийского моря были переданы в оперативное подчинение командующему Петроградским военным округом. В рамках утверждения нового состава РККФ на 1921 год, на Балтийском море было решено оставить 1 линкор, 16 эсминцев в строю и 8 в резерве, 9 подводных лодок в строю и 2 в резерве, 2 канонерские лодки, 1 минный заградитель, 5 минных катеров, 5 тральщиков-миноносцев, 26 тральщиков и 277 вспомогательных судов[360].
14 мая 1922 г. начальник Морских Сил РККА Э. С. Панцержанский в своём обращении к военным морякам объяснил, что правительство «вынуждено идти в сторону чрезвычайного сокращения расходов на вооружённые силы, вызванного исключительно серьёзными финансовыми затруднениями»[361]. В связи с этим обстоятельством, пришлось пойти на сильное сокращение корабельного состава ВМФ. Специально созданная в ноябре 1921 г. Центральная фондовая комиссия, являясь посредническим органом между Флотом и торговыми государственными организациями, разделила все оставшиеся корабли и суда на несколько категорий: 1) находящиеся в строю; 2) в резерве; 3) на долговременном хранении; 4) в ремонте; 5) в достройке; 6) подлежащие ликвидации. С последних требовалось снять ценное оборудование, с целью использования его для запчастей, а затем – разбирать их на металлолом или продавать целиком за границу[362]. Два оставшихся у Советской России флота – Морские силы Балтийского и Черного морей фактически находились в состоянии консервации, и каждый год приходилось списывать на металлолом по 2–3 крупных боевых корабля. Личный состав Рабоче-Крестьянского Красного Флота в 1921–1922 годы был сокращен до 15 тыс. человек, корабли не имели средств на закупку топлива и проведение боевых стрельб. Под вопросом находилось существование военно-морской базы в Кронштадте[363].
Из состава Рабоче-Крестьянского Красного флота были исключены и разобраны на металл, включая недостроенные корабли, 4 линейных корабля, 4 линейных крейсера, 9 крейсеров, 32 эскадренных миноносца и 6 подводных лодок общей стоимостью в 680 млн руб. (по курсу 1924–1927 гг.)[364]. Впрочем, по другим данным, в 1922–1923 гг. флот лишился сразу 11 линкоров, 4 линейных крейсеров, 13 крейсеров, 39 эсминцев, 2 канонерские лодки, 7 подводных лодок и около 100 вспомогательных судов[365].
Больше всех, пострадали от сокращения Морские силы Балтийского моря: количество кораблей и судов, подлежавших ликвидации, составило 111 единиц (60 % от общего числа всех уничтоженных судов)[366]. Причём в это число попали не только морально устаревшие суда (линкоры-додредноуты «Император Павел I», «Андрей Первозванный», «Цесаревич», броненосные крейсера «Россия» и «Громобой», бронепалубные крейсера «Богатырь» и «Диана»), но и новейшие, недостроенные корабли (4 линейных крейсера типа «Наварин», 3 лёгких крейсера типа «Светлана», несколько эсминцев типа «Новик»). Особенно тяжелой для флота была потеря линейных крейсеров типа «Наварин», являвшихся выдающимся образцом отечественного судостроения.
В итоге к 1924 году на Балтике в боевом строю осталось лишь 2 линкора, 1 крейсер, 8 эсминцев, 9 подлодок, 2 канонерские лодки, 12 тральщиков и 3 вспомогательных судна. Естественно, что с такими небольшими силами уже нельзя было думать о каких-либо активных действиях флота. Но, с другой стороны, начинать значительное строительство крупных боевых кораблей для нужд Военно-Морского Флота, при сложившейся в СССР в начале 1920-х годов экономической ситуации, было делом явно нереальным. Требовалось найти какую-то «золотую середину» при определении текущих потребностей отечественного флота в новых судах, или хотя бы сохранить то, что осталось в наличии.
С этой целью Оперативное управление Штаба РККА представило свой вариант программы судостроения, нацеленный, как указывалось в нём, на «узкооборонительные задачи»[367]. В связи с этим, 5 июня 1924 г. на заседании Реввоенсовета СССР была рассмотрена военно-морская программа. По обсуждении данного вопроса, РВС принял решение о безусловной необходимости наличия «перспективной программы развития морского флота, которому в будущих боях по охране республики и по защите мировой революции предстоит играть крупнейшую роль»[368]. В то же время, говорилось о том, что программа кораблестроения должна соответствовать текущему положению народного хозяйства и общим нуждам государственной обороны, а потому следует ограничиться «наиболее неотложными и необходимыми расходами». От закладки крупных надводных боевых кораблей было решено воздержаться[369].
В июне 1924 г. Реввоенсовет СССР и Высший совет народного хозяйства представили в Совет народных комиссаров СССР докладную записку, где была изложена программа военного кораблестроения для Балтийского и Черного морей. В частности, для Морских сил Балтийского моря предполагалось построить 2 легких крейсера (бывшие «Светлана» и «Бутаков»), 2 эскадренных миноносца (бывшие «Белли» и «Прямислав»), 1 подводную лодку (бывшую «Форель»), а также осуществить капитальный ремонт линкоров «Гангут» и «Парижская коммуна». Для обеспечения судостроительных работ, требовалось выделить к 1 октября 1 млн 75 тыс. рублей[370]. 9 июля 1924 г. состоялось совместное совещание представителей флота и судостроительных предприятий, которое, не принимая решения о программе в целом, постановило начать, в первую очередь, с достройки отдельных кораблей, чтобы обеспечить заказами судостроительные заводы на 2 ближайших бюджетных года (1924/25-1925/26 гг.). Эта мера, по мнению совещания, позволила бы ввести в строй наиболее ценные боевые корабли, но с минимальными расходами.
Специальная комиссия Технического управления ВМС РККА признала необходимой достройку двух крейсеров («Профинтерн» (бывший «Светлана») и «Червона Украины» (бывший «Адмирал Нахимов»)) и четырех эсминцев для Морских сил Балтийского и Черного морей («Карл Либкнехт» (бывший «Капитан Белли»), «Калинин» (бывший «Прямислав»), «Железняков» (бывший «Корфу») и «Шаумян» (бывший «Левкас»)). Ещё два линкора («Октябрьская революция» (бывший «Гангут») и «Парижская коммуна» (бывший «Севастополь»)) и эсминец «Фрунзе» (бывший «Быстрый») нуждались в проведении капитального ремонта, а два крейсера («Адмирал Бутаков» и «Адмирал Лазарев») – в окончании постройки. Но по финансовым соображениям, работы на этих кораблях были временно отложены[371]. По мнению Высшей правительственной комиссии, на военное судостроение необходимо было выделить 2,6 млн рублей из чрезвычайного фонда, в соответствии с чем было направлено ходатайство председателю Реввоенсовета СССР Л. Д. Троцкому[372]. 24 сентября 1924 г. Совет труда и обороны, с учётом решения Госплана СССР, утвердил программу судоремонта на 1924/25 бюджетный год, а спустя месяц, 29 октября, принял программу на 1924/25-1927/28 гг. в целом[373].
