Андрей Медушевский - История русской социологии
Так, капитальный труд о русских юридических древностях представляет собой как бы синтез этих двух группировок, причем с элементами историографии, источниковедения и даже археографии. Первый его том – Территория и население» – содержит наряду с их характеристикой анализ основных сословий русского общества, составлявших пирамиду от различных категорий зависимого, как свободного, так и несвободного, населения до тех высших групп правящего класса, которые образовывали ядро управленческой системы – двор московских государей. Второй том «Древностей» – «Вече и князь. Советники князя» – представляет собой, по существу, развернутый анализ политической системы древнерусского общества, причем в центре исследования стоит проблема соотношения государственной власти – князя или государя с различными сословно- представительными и сословными учреждениями, среди которых – вече, земские соборы, боярская дума. Третий том – «Землевладение. Тягло. Порядок обложения» – раскрывает природу отношений общества и государства, интерпретируемую Сергеевичем в традициях государственной школы как процесс закрепощения и раскрепощения сословий государством в интересах, главным образом, фиска – функционирования системы налогообложения и связанного с этим содержания армии и аппарата управления. Именно в связи с этим Сергеевич спорит с концепцией закрепощения крестьянства путем роста задолженности, развивавшейся Ключевским, а также с взглядами Павлова-Сильванского, считавшего возможным говорить о феодальных отношениях на Руси. Сергеевич, солидаризируясь с историками и юристами старой школы, а также П.Н. Милюковым при решении данных вопросов, наиболее близок к концепции государственной школы в ее первоначальном виде. Ярким свидетельством сказанного является интерпретация такого ключевого для государственников термина, как «тягло», которое интерпретируется как всякая вообще служба населения государству.
Общий подход Сергеевича к определению задач истории права лучше всего выразился, однако, в его лекциях, неоднократно переиздававшихся. Задачу историка права ученый видит в выявлении порядка возникновения правовых норм. Недостаток источников по древнейшему периоду истории русского и вообще всякого права предполагает обращение к дедуктивному методу, анализу общих условий, породивших те или иные правовые порядки: «Уяснив вопрос, какие в данное время существуют силы, созидающие право, мы этим самым облегчаем себе разъяснение самого права. Эти силы, созидающие право, в разное время различны и стоят в связи со всем бытом общества»111.
Лучше всего данный подход прослеживается при решении Сергеевичем вопроса об источниках права в Древней Руси. К их числу относятся обычай, уставная деятельность князей, договоры, вечевые постановления, византийское право, ханские ярлыки и, наконец, Русская Правда. Обычаю при этом, как самому первому и самому главному в древности источнику права, отводится решающая роль. Обычай – творческая сила, создающая обычное право. Под последним понимается такое право, нормы которого применяются к отдельным случаям в силу согласного убеждения действующих лиц в необходимости подчиняться им. Сергеевич полемизирует с исторической школой права в лице Пухты, считавшего всякое право логическим продолжением права обычного, исходя из того представления, что всякое право национально, и единственным его источником является народное убеждение. По мнению же Сергеевича, обычное право возникает благодаря действию двух сил: во-первых, индивидуального сознания, насущных интересов человека, под влиянием которого определяется тот или иной способ его поведения; во-вторых, складывающейся постепенно силы обычая, ведущей к пассивному подражанию действиям других людей в аналогичных ситуациях. Отвергая романтическое объяснение происхождения права, Сергеевич, следовательно, стремится дать ему рациональную интерпретацию в духе позитивизма.
С этим связана и другая особенность его подхода к праву – историзм. Формирование и развитие норм обычного права с древности до конца XVII в. предстает как источник генерирования обществом его права. Поэтому обычное право понимается очень широко – в этой ретроспективе рассматриваются такие основополагающие установления Московского государства, как понятие собственности, способов ее приобретения и утраты, наследство, семейные отношения, понятие о возникновении обязательств из договоров и правонарушений, понятие о том, что убийство и татьба суть преступления и подлежат наказанию, и другие установления, уходящие в прошлое. Таким образом, разработка новых методологических принципов открывала путь к более глубокому социологическому осмыслению отношений общества и государства.
§ 3. Философский релятивизм и социология
В области теории познания, гносеологии получил распространение новый (неокантианский в своей основе) подход, разработанный главным образом в трудах таких мыслителей, как В. Дильтей, Г. Риккерт и Г. Зиммель, суть которого состояла в противопоставлении наук номотетических и идиографических: если первые (науки о природе) дают возможность установления законов (устойчивой повторяемости явлений, выражаемой формулой), то вторые (науки об обществе) в силу особенностей самого объекта изучения, напротив, исключают такой результат. В этом случае правомерно говорить не столько об открытии законов, сколько о конструировании или, говоря современным языком, моделировании социальных процессов и явлений в целях рационального их объяснения учеными. С этой идеей связан, по-видимому, поворотный пункт развития немарксистских наук об обществе, сделавший, в частности, возможным теоретическое обоснование современной социологии. Действительно, вторая половина и конец XIX – начало ХХ в. ознаменовались появлением принципиально новой науки – социологии, основания которой были заложены в работах О. Конта и получили дальнейшее развитие в трудах его английского современника Г. Спенсера, в последующее время разрабатывались французским ученым Э. Дюргкеймом, а также рядом немецких социологов – Г. Зиммелем, М. Вебером и др.
В России рассматриваемого периода этот процесс также имеет место. Как и повсюду в Европе, мы видим здесь постепенную эрозию традиционных принципов философии и права, стремление выйти за их пределы в разработке общественных наук. Наиболее видными представителями новой социологической школы явились такие европейски образованные мыслители, как С.М. Муромцев, М.М. Ковалевский, Е.В. де Роберти, Н.И. Кареев, а в конце периода выдвигается П.А. Сорокин, ставший связующим звеном русской и современной западной социологической науки. В их трудах прослеживается наиболее отчетливо эволюция методов всего спектра традиционных гуманитарных наук – философии, права, истории. М.М. Ковалевский, в частности, определял социологию, по Конту, как «науку о порядке и прогрессе или, точнее, организации и эволюции общества» и подчеркивал специфику ее предмета по сравнению как с философскими дисциплинами (философией истории, историей цивилизации, социальной психологией), так и с конкретными общественными науками (этнографией, этнологией, политической экономией, археологией и пр.). Черпая из них фактический материал, социология в то же время, по его словам, «необходимо отвлекается от массы конкретных фактов и указывает лишь общую их тенденцию, никогда не теряя из виду основной свой задачи – раскрытия причин покоя и движения человеческих обществ, устойчивости и развития порядка в разные эпохи в их преемственности и причинной связи между собой»112. Данный подход нашел убедительное выражение в так называемой генетической социологии Ковалевского, который определял ее как науку о «происхождении общественной жизни и общественных институтов, каковы: семья, общество, религия, государство, нравственность и право», и имеющую целью широкое сравнительно-историческое изучение этих основных социальных институтов на основе данные этнографии, этнологии, права, археологии и истории. Все эти мыслители, в большей или меньшей степени опиравшиеся на право, шедшие от юриспруденции, стремились переосмыслить его социологически, определить те принципиально общие, фундаментальные факторы, черты, которые были присущи обществу, государству и праву на разных этапах его исторической эволюции, те факторы, действие которых оказало решающее влияние на их формирование в каждый данный период.
В связи с этим заслуживает внимания другая важная тенденция развития общественных наук в это время, а именно расширение поля их исследования за счет включения и использования данных таких новых («пограничных») дисциплин, как этнография, археология, история хозяйства и техники, психология, антропология, сравнительное право и др. М.М. Ковалевский одним из первых в русской науке обосновал необходимость такого широкого комплексного подхода в социологии, который представлял собой, по существу, синтез достижений всех наук в единой науке об обществе, проводя эту идею как в теоретических, так и в конкретных своих исследованиях по истории экономического роста Европы, происхождения семьи, частной собственности, государства и т. д.
