Коллектив авторов - Ноосферное образование в евразийском пространстве. Том 1
В Москве Фёдоров был известен среди ученых и писателей конца XIX в. как человек глубоких и многосторонних познаний, энциклопедист, знавший в совершенстве основные европейские языки и несколько восточных, особенно увлекаясь китайским. Его учёность (недаром его называли московским Сократом) совмещалась с оригинальным умом, и принять поистине планетарную философию мыслителя могли немногие. Им владел идеал «всесословной» христианской общины, братского воссоединения человечества в борьбе со смертью, решительное неприятие националистических предрассудков, любой национальной исключительности, потому что на человека он смотрел как на союзника Творца в преображении Вселенной, вместе с Ним сознательно участвующего в общем плане эволюции мироздания – новой Земли и нового Неба.[48] Такой взгляд на Бытие и на человека резко отличался от современного Федорову официального православия, разделявшего Творца и его творение, Дух и Материю.
Свою роль в космизации русского сознания сыграли поэты-символисты начала века Александр Блок, Валерий Брюсов, Николай Гумилёв, Максимилиан Волошин. Их современник поэт Велемир Хлебников – русский Нострадамус и последний русский странник – уже считал себя Гражданином Вселенной. В своих футуристических стихах он оставил нам «космическую цифирь» о грядущих событиях XX века, подтвержденную историей. В 10-е гг. XX в. творят композиторы Александр Скрябин и Микаэлюс Чюрленис, мечтающие о массовом музыкальном воздействии на состояние биосферы Земли. В Петербурге М. Чюрлёнис выставляет свой грандиозный живописный цикл, посвященный истории мироздания, оживляя в красках древние мифы, переплетенные с космологией будущего, в котором выразил в цвете музыку живого Космоса, сотворения мира. Последователями этой замечательной плеяды считали себя в советской поэзии Анна Ахматова и Борис Пастернак, писатели Михаил Зощенко («Повесть о разуме»), Андрей Платонов и Михаил Пришвин («Дневники»), художники Кузьма Петров-Водкин и Андрей Филонов. Прожив сложную и полную испытаний жизнь, они своими произведениями подняли значение творчества до уровня животворящей миссии Природы.
Важную роль в развитии космического миросозерцания в России, да и во всем мире, в XX веке сыграла семья Рерихов: Николай Константинович Рерих (1874–1947) – выдающийся русский художник, мыслитель-гуманист, ученый, писатель, путешественник, международный общественный деятель; его соратница и друг, оригинальная мыслительница Елена Ивановна Рерих (1879–1951); их сыновья – широко известный в мире ученый-востоковед Юрий Николаевич (1902–1960) и выдающийся русский художник в Индии, педагог Святослав Николаевич (1904–1993).
Работая на стыке истории, археологии, этнографии, филологии, религиоведения, искусствоведения, минералогии, ботаники и медицины, они организуют специальные научно-художественные экспедиции по Карелии и средней России, Центральной Америке, Индии, Центральной Азии, результатом которых стало создание в Индии (в местечке Кулу на границе с Непалом, где жила семья) научного института гималайских исследований «Урусвати», занимавшегося синтезом различных знаний о человеке. В этом институте формировался прообраз науки будущего, человечество готовилось к грядущей эпохе.
Наука будущего очень тихо и незаметно формировалась и в среде некоторой части советских ученых.
В «Философии общего дела» Н. Фёдоровым были предвосхищены некоторые научно-технические проекты К. Циолковского: выход человечества в Космос, регуляция природных стихий, освоение околосолнечного пространства и новых видов энергии. Мы называем Циолковского «отцом космонавтики», но он также является и «отцом космической философии и этики». К сожалению, в советское время второе отнесли к его «идеалистическим заблуждениям», но без них не было бы и Циолковского-ученого, так как мировоззрение гения – явление целостное.
Удивительные строки читаем мы в недавно опубликованных его философских сочинениях: «Во Вселенной оставлено без вмешательства большое число планет, обещающих дать необыкновенные результаты. Между ними и Земля. Она страдает, но недаром. Плоды ее должны быть высокими, если ее предоставили самостоятельному развитию и неизбежным мучениям. Сумма этих страданий незаметна в океане счастья всего космоса. Общая биологическая жизнь Вселенной не только высока, но и непрерывна. Всякий кусочек материи непрерывно живет этой жизнью, так как промежутки долгого небытия проходят для него незаметно… Всякой капле вещества, где бы она ни находилась, неизбежно придет очередь жить. Конечно, каждое оживление имеет свою форму, несходную с предыдущими. Мы всегда жили и всегда будем жить…».[49] В отличие от Фёдорова, Циолковский не считал проблему смерти проблемой трагической.
Далее, сын инженера-путейца и внук священника Павел Флоренский (1882–1937) с блеском заканчивает физико-математический факультет Московского университета, а потом поступает в Духовную Академию в стенах Троице-Сергиевой Лавры и после ее окончания остается там читать семинаристам философские дисциплины. Будучи в сане священника он помогал ленинскому правительству разрабатывать план ГОЭЛРО, и не оставляя научно-практических изысканий в области электромеханики, математически описал существование духовного («горнего») мира, его тройственную структуру, проявленную в частности и в человеке – в триединстве духа, души и личности.[50] Ответив отрицательно на требование руководства Академии наук отказаться от сана, был репрессирован и погиб в Соловецком лагере.
Советский академик-геохимик Владимир Иванович Вернадский (1863–1945) во время чтения своих лекций в 20-е гг. в Сорбонском университете высказал неожиданную для своего времени гипотезу о будущем состоянии нашей планеты, которое он обозначил термином «ноосфера» – «сфера Разума». Вернадский обладал поразительной способностью отчетливо видеть проблемы, с которыми в будущем предстоит столкнуться человечеству, и намечать пути их научного исследования. Его труды заложили фундамент для многих новых научных направлений на стыке наук – генетической минералогии, радиогеологии, геохимии, биохимии. Его идеи имели огромное значение для развития биологии. Это выразилось в его учении о биосфере Земли и о живом веществе планеты, созданной им биогеохимии. Он стоял у истоков экологического мышления современного человечества.
Еще в 1910 г., выступая в Петербурге в Академии наук по поводу открытия радия, он подчеркивал, что в эпохи напряжения мысли на планете происходит смена господствующего мировоззрения. «Всегда в такие времена, – говорил он, – менялась картина мира, резко менялся строй представления человечества об окружающем. Эти представления неизбежно неоднородны. Можно и должно различать несколько рядом и одновременно сосуществующих идей мира. От абстрактного механического мира энергии или электронов-атомов, физических законов – мы должны отличать конкретный мир видимой Вселенной-природы: мир небесных светил, грозных и тихих явлений земной поверхности, окружающих нас повсюду живых организмов, животных и растительных. Но за пределами природы огромная область человеческого сознания, государственных и общественных групп и бесконечных по глубине и силе проявлений человеческой личности – сама по себе представляет новую мировую картину. Эти различные по форме, взаимно проникающие, но независимые картины мира сосуществуют в научной мысли рядом, никогда не могут быть сведены в одно целое, в один абстрактный мир физики или механики…».[51]
В этом контексте начинаешь понимать, что саму «научную мысль» Вернадский трактовал очень оригинально: «Научная мысль как проявление живого вещества по существу не может быть обратимым явлением – она может останавливаться в своем движении, но, раз создавшись и проявившись в эволюции биосферы, она несет в себе возможность неограниченного развития в ходе времени».[52] А это значит, что мысль несет в себе вневременную информацию и когда-нибудь из теоретической «фантазии» и посыла обязательно превращается в их практическое решение. Так и произошло в XX столетии. «Ноосфера – это биосфера, переработанная научной мыслью, подготавливавшаяся шедшим сотни миллионов, может быть миллиардов лет, процессом, создавшим Homo sapiens faber ("человек, разумно действующий" – ред.). В этом плане человек "впервые реально понял, что он житель планеты и может – должен! – мыслить и действовать в новом аспекте, не только в аспекте отдельной личности, семьи или рода, государств или их союзов, но и в планетарном аспекте".[53] А ведь эта концепция предвосхитила открытие в конце XX века западными учеными антропного принципа Вселенной.
