Александр Зимин - Слово о полку Игореве

Итак, мы видим, что сочувствие у Шахматова вызывала мысль Миллера о книжном происхождении Слова о полку Игореве и связь его с болгаро-византийским культурным влиянием.[Об этом см.: Виноградов В. В. А. А. Шахматов как исследователь истории русского литературного языка//Вестник Академии наук СССР. 1964. № 10. С. 118; ср.: Гудзий Н. К. А. А. Шахматов о «Слове о полку Игореве» // ИОЛ Я. 1965. Т. 24, вып. 1. С. 3–6.] А. А. Шахматов выступал с «принципиальными возражениями» против былинной теории происхождения ритмики Слова, которую развивал Ф. Е. Корш. Обращаясь к Слову, А. А. Шахматов писал, что «перед нами книжная обработка поэмы, и эта обработка должна была заслонить и исказить весьма многое в том возможном ее первообразе, который представлял собой сопровождавшуюся напевом былину». По мнению А. А. Шахматова, анализу ритмики сохранившегося текста Слова «должно бы предшествовать выделение ее несомненно сильно пострадавшего текста из письменной ее передачи, к тому же в дошедшем до нас списке несомненно испорченной, благодаря переписке». Однако Ф. Е. Корш «не предпослал» своему исследованию «всесторонней критики текста».[Шахматов А. А. Федор Евгеньевич Корш//Известия Академии наук. VI серия. 1915. № 4. C. 386.]

В данном случае, как мы видим, А. А. Шахматов допускал устное происхождение Слова о полку Игореве, но всячески подчеркивал необходимость критического изучения текста, сильно попорченного его письменной передачей.

Акад. В. В. Виноградов так резюмировал выводы А. А. Шахматова: «Следовательно, „Слово о полку Игореве“ в том виде, в каком оно известно нам, это собственно литературно-книжное произведение XV — начала XVI в., сохранившее, однако, в своей словесной художественной структуре некоторые следы связи с киевским дружинным эпосом». Поэтому, по мнению В. В. Виноградова, необходимо разграничивать, с одной стороны, проблему реконструкции первоначальной дружинной поэмы о полку Игореве и с другой — исследование Слова как литературно-книжного произведения XV–XVI вв. «Эти две задачи, — продолжает В. В. Виноградов, — у нас не разграничиваются. Это видно хотя бы по таким с точки зрения концепции А. А. Шахматова историческим неосмысленным заглавиям наших сборников „Слово о полку Игореве как подлинный памятник русской литературы конца XII в.“ и т. п.».[Виноградов В. В. История русского литературного языка в изображении акад. А. А. Шахматова//Filolośki pregled. 1964. N 3–4. S. 77.]

После победы Великой Октябрьской социалистической революции интерес к Слову о полку Игореве неизмеримо возрос. Уже в 20—30-е гг. появляются на эту тему серьезные обобщающие труды, специальные исследования и научно-популярные работы.

Много сделал для изучения Слова о полку Игореве А. С. Орлов, автор интересной книги и нескольких статей на эту тему.[Орлов. Слово. См. также: Берков П. Н. Библиографический указатель научных печатных трудов акад. А. С. Орлова и литература о нем//ТОДРЛ. М.; Л., 1947. Т. 5. С. 5—14. Материалы работ А. С. Орлова по Слову о полку Игореве (в том числе стенограмма доклада «Гипотеза об участии западнорусской стихии в Слове о полку Игореве») см.: Архив АН СССР (Ленинградское отделение), ф. 763, д. № 14–20, 62, 99, 152.] Примыкая в целом к построениям Н. С. Тихонравова и М. Н. Сперанского, А. С. Орлов тонко подметил близость Слова о полку Игореве к Ипатьевской летописи и западнорусские языковые черты в нем. На этом основании он сделал вывод о галицком происхождении самого Слова.

Исключительный интерес представляют исследования по Слову о полку Игореве В. Н. Перетца, являющиеся необходимым руководством для всякого, который хотел бы серьезно заниматься изучением этого памятника. Комментированное издание Слова, выполненное В. Н. Перетцем, принадлежит к числу наиболее обстоятельных.[Перетц. Слово.] Громадной заслугой В. Н. Перетца является вывод о народном происхождении значительной части эпитетов памятника, имеющих параллели в русской, украинской и белорусской устной традиции.[Перетц В. H. 1) К изучению «Слова о полку Игореве». Л., 1926; 2) Адшуканні і нагляданні ў белорускай народнай творчасці. 1. «Слова аб паходзе Ігаравым» і беларуская песенная традыцыя// Записки аддзелу гуманітарных навук Інстит. беларусск. культуры. Кн. 2. Працы клясы філелегіі. Менск, 1928. Т. I. С. 247–253.]

В. Н. Перетц показал также близость многих образов Слова к библейским. Он даже писал, что автор Слова «творил в пределах стиля, данного определенной литературной традицией, притом традицией, коренящейся в библейской письменности».[Перетц В. H. 1) «Слово о полку Игореве» и древнеславянский перевод библейских книг // ИпоРЯС. 1930. Т. 3, кн. 1. С. 289–309; 2) К изучению «Слова о полку Игореве». Л., 1926; 3) «Слово о полку Игореве» и исторические библейские книги // Сб. в честь академика Алексея Ивановича Соболевского. Л., 1928. С. 10–14.] Наблюдение В. Н. Перетца (одностороннее до крайности) в то же время снова ставило под сомнение «языческое» происхождение мифологии памятника.

Много разносторонних и ярких исследований посвятил Слову о полку Игореве один из виднейших специалистов по истории древнерусской литературы Н. К. Гудзий.[См.: Хронологический список трудов академика Академии наук УССР Николая Каллинико-вича Гудзия //ТОДРЛ. М.; Л., 1957. Т. 13. С. 326–341. [См. также: Дмитриев Л. А. Гудзий Николай Каллиникович // Энциклопедия. Т. 2. С. 68–73.)] Обстоятельны начатые им еще в 1914 г. критико-библиографические разыскания, интересны наблюдения над работой А. С. Пушкина над Словом, убедительны выводы по истории первого издания Слова, соображения о принципах перевода и комментария к памятнику и др. Согласно представлениям Н. К. Гудзия, Слово написано дружинником киевского князя Святослава, вышедшим из Черниговской земли.[Гудзий Н. К. История древней русской литературы. 5-е изд. М., 1953. С. 123.]

Очень много сделали для комментирования отдельных «темных мест» Слова B. Ф. Ржига[См.: Хронологический список трудов Вячеслава Федоровича Ржиги//ТОДРЛ. М.; Л., 1961. Т. 17. С. 686–692, а также его комментарии в издании: «Слово о полку Игореве». М., 1961, и статью: Автор «Слова о полку Игореве» и его время //АЕ за 1961 г. М., 1962. С. 3—17. {См. также: Творогов О. В. Ржига Вячеслав Федорович//Энциклопедия Т. 4. С. 212–214.}] и Д. В. Айналов.[См.: Айналов Д. В. 1) Дв1 замггки до «Слова о полку Игореве»//Зап. 1стор. i филол. секцн Укр. наук, товар, в Кшш. 1918. Кн. 17. С. 92–97; 2) Сон Святослава в Слове о полку Игореве»// ИпоРЯС. 1928. Т. 1, кн. 2. С. 477–482; 3) Замечания к тексту Слова о полку Игореве//Сб. статей к 40-летию ученой деятельности академика А. С. Орлова. Л., 1934. С. 175–189; 4) Замечания к тексту Слова о полку Игореве//ТОДРЛ. М.; Л., 1935. Т. 2. С. 81–94; 5) Замечания к тексту «Слова о полку Игореве»//ТОДРЛ. М.; Л., 1936. Т. 3. С. 21–25; 6) Заметки к тексту «Слова о полку Игореве»// ТОДРЛ. М.; Л., 1940. Т. 4. С. 151–158. {См. также: Творогов О. В. Айналов Дмитрий Власьевич// Энциклопедия. Т. 1. С. 43–44.}]

Одним из крупных достижений советской исторической науки явилось обоснование тезиса о народной основе Слова о полку Игореве.[Уже в 1923 г. М. А. Яковлев показал наличие связи Слова с былинами и в композиции произведения, и в его образах (Яковлев М. А. «Слово о полку Игореве» и былинный эпос. М., 1923).] Особый интерес в этой связи представляет большое исследование А. И. Никифорова.[Никифоров. Слово. О диссертации А. И. Никифорова, см.: Головенченко Ф. М. Слово о полку Игореве… 1955. С. 372–377. Текст диссертации и материалы к ней см.: Архив АН СССР (Ленинградское отделение), ф. 747, on. 1, д. № 79–85.] Автор собрал огромный материал, почерпнутый из сокровищницы русского, украинского и белорусского фольклора. А. И. Никифоров выдвинул тезис о том, что Слово — произведение устно-поэтического творчества. Ритмику,[См.: Никифоров А. И. Проблемы ритмики «Слова о полку Игореве»//Учен. зап. Ленинградского гос. пед. ин-та им. М. Н. Покровского. Л., 1940. Т. 4. С. 214–250.] эпитеты, лексику и образы Слова А. И. Никифоров выводил из русских былин и украинских дум. Несмотря на явную односторонность исследования А. И. Никифорова, оно наносило серьезный удар по сторонникам «дружинного» или чисто «книжного» происхождения Слова.

Успехи в изучении Слова о полку Игореве привели к новым попыткам пересмотра вопросов об его источниках и о времени его составления. Так, уже А. И. Лященко установил, что автор Слова пользовался сведениями о походе Игоря 1185 г. из Ипатьевской летописи.[Лященко А. И. Этюды о «Слове о полку Игореве»//ИОРЯС. 1926. Т. 31. С. 137–158. Рукописи работ А. И. Лященко по Слову о полку Игореве, в том числе наброски статьи о поэтическом стиле Слова, см.: Архив АН СССР (Ленинградское отделение), ф. 156, д. № 30.] Пытаясь выйти из затруднительного несоответствия содержания Слова и обстановки 1185–1187 гг., Н. Грунский пришел к выводу, что «автор Слова не мог быть современником Игоря».[Грунський M. Κ. 1) Питання про автора «Слова о полку Ігоревім»//Ювілейный збірник на пошану акад. Д. Й. Багалія. Київ, 1927. С. 439–446; 2) Слово о полку Ігоревім. Харьков, 1931. С. 10–14. В 1939 г. Грунский вернулся к традиционной точке зрения на время появления Слова («Слово про Игорів похід». Київ, 1939. C. 7).] Он обращал внимание на отсутствие в памятнике свидетельств о близости к описанным в Слове событиям, на несоответствие историческим фактам идиллической характеристики киевского князя Святослава и на ошибки, допущенные автором Слова в описании последовательности событий княжения Всеслава.