Радость науки. Важнейшие основы рационального мышления - Джим Аль-Халили
Я не призываю всех уделять больше времени и внимания каждой теме, с которой мы сталкиваемся, независимо от того, получаем ли мы информацию от членов семьи, друзей или коллег по работе или из книг и журналов, традиционных СМИ, интернет-сайтов или социальных сетей, поскольку это было бы невозможно. Но мы должны научиться различать, что важно, полезно и интересно, что заслуживает нашего внимания и времени, а что нет. Как отметил Фейнман, отвечая на просьбу журналиста кратко изложить суть его работы, отмеченной Нобелевской премией, темы, на обдумывание которых мы тратим больше времени, неизбежно потребуют определенного уровня вовлеченности. В науке мы знаем, что для истинного понимания предмета требуются время и силы. Награда заключается в том, что концепции, которые поначалу могут казаться непостигаемыми, становятся понятными, однозначными, иногда даже простыми. В худшем случае мы признаём, что они действительно сложны – не потому, что мы не в состоянии тщательно их обдумать и разобраться в них, а потому, что они в самом деле являются сложными.
Итак, каков «сухой остато́к», актуальный для нас в повседневной жизни? Нужна ли вам докторская степень в области климатологии, чтобы знать, что переработка мусора лучше для планеты, чем его выбрасывание в океан? Конечно же нет. Но если вы потратите некоторое время на то, чтобы немного углубиться в тему и взвесить доказательства, плюсы и минусы проблемы, прежде чем принять решение, это может помочь вам принимать лучшие решения в долгосрочной перспективе.
Большинство вещей в жизни трудно начинать. Но если вы готовы попробовать, то сможете справиться с гораздо бо́льшим, чем вы себе представляете.
5. Не ставьте мнение превыше фактов
Несколько недель назад я вызвал сантехника, чтобы починить котел, который периодически отключался. Я сообщил ему, что видел сообщение об ошибке на дисплее котла – F61. Он ответил, что такое сообщение ему знакомо и что печатная плата, вероятно, нуждается в замене. Он заверил меня, что это решит проблему, поскольку он имел дело с сотнями котлов с одной и той же проблемой, и его решение всегда устраняло ее. Я положился на его мнение и не напрасно: котел теперь работает исправно. Я бы ни за что не догадался, как починить котел самостоятельно, но доверяю сантехнику, потому что он эксперт. Я также доверяю дантисту, врачу и пилоту самолета, на борту которого нахожусь.
Но как мы определяем, кому или чему можно доверять? Я считаю, что нам следует разобраться в этом, потому что, когда мы ежедневно сталкиваемся с информацией, нам нужно решать, что является обоснованным и оправданным (например, подкрепленным фактами и надежными доказательствами), а что – простым мнением. Это становится все более важным, когда множество решений, принимаемых каждый день, как индивидуально, так и коллективно глобальным сообществом, должны основываться на критическом анализе и заслуживающих доверия доказательствах.
В наше время очень многие люди считают себя экспертами, имеющими право якобы авторитетно высказываться на самые разные темы, часто основываясь не более чем на преувеличенном чувстве собственной мудрости. Причина этого кажется мне очевидной: легкий доступ к интернету демократизировал информацию до такой степени, что некоторые считают себя вправе не только придерживаться невежественных или сомнительных взглядов, но и навязывать их другим с уверенностью, которая когда-то была прерогативой проповедников и политиков. Конечно, это не обязательно означает, что они ошибаются. Итак, как мы можем быть уверены, что словам, которые мы слышим или читаем, можно верить? Как нам отделить факты, опирающиеся на фактические данные, от невежественного мнения?
При всей своей трагичности для многих миллионов людей по всему миру пандемия коронавируса лучше любого другого события в новейшей истории показала, как важно прислушиваться к научным советам, основанным на надежных фактических данных. Однако нам нужно знать, что представляют собой заслуживающие доверия доказательства, а это не так просто, как можно подумать.
Некоторые сказали бы, что они умеют отличить надежные доказательства от сомнительных. Однако этого недостаточно. Будучи людьми, мы иногда видим только то, что хотим видеть, или то, что ожидаем увидеть. В таком случае возникает предвзятость подтверждения (см. следующую главу), и в итоге мы доверяем даже самым ненадежным доказательствам, пока они подтверждают наше ранее сложившееся мнение. Нет, убедительные доказательства должны быть объективными, непредвзятыми и основываться на прочном и надежном фундаменте. Они должны исходить из надежного источника или источников и не содержать несоответствий и альтернативных интерпретаций. Если вы когда-либо были присяжным и вас просили принять решение по судебному делу, то вам приходилось мыслить критически, объективно и, насколько это возможно, непредвзято. Короче говоря, научно.
Одно из многих определений понятия «наука» состоит в том, что это процесс формулирования значимых утверждений, истинность которых проверяется только с помощью данных наблюдений. И как способ провести различие между научными знаниями и другими системами убеждений, например религией, политическими идеологиями, суевериями или даже субъективными моральными кодексами, которые не требуют подтверждающих доказательств или проверки наблюдениями, это определение можно считать хорошим началом. Однако его слабость заключается в том, что оно не говорит нам, сколько доказательств необходимо и какого качества они должны быть. Это называется проблемой индукции.
Конечно, чем больше доказательств мы можем собрать, тем более надежными становятся наши знания, так кто же вправе решать, какие доказательства надежны, а какие нет? И как нам определить, достаточно ли у нас доказательств, чтобы с уверенностью считать что-то истиной? Что ж, это зависит от того, для чего мы хотим использовать эти доказательства, и от потенциальных последствий неправильного решения, основанного на их использовании. Даже небольшого количества доказательств, свидетельствующих о вредном побочном эффекте нового лекарства, должно быть достаточно, чтобы немедленно прекратить его применение до тех пор, пока вопрос не будет лучше понят, а вот чтобы убедиться в существовании новой субатомной частицы, нужно требовать большого количества доказательств[17].
С проблемой индукции связан так называемый принцип предосторожности. В сущности, он дает ответ на вопрос, что делать, если доказательства скудны или неполны? В таком случае мы должны соотнести последствия доверия к доказательствам и возможных решений на их основе с последствиями бездействия. Как утверждают многие «климатические скептики», ученые не могут быть уверены в том, что антропогенное изменение климата («антропогенное» означает «результат человеческой деятельности») имеет место. Это правда: они не могут быть уверены, потому что в науке нет ничего определенного на 100 % (хотя, как я уже говорил, это не означает, что не существует установленных фактов о мире). Однако есть неопровержимые доказательства, указывающие на то, что человечество несет ответственность за то, что климат Земли
