Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1995 год
Сверяясь с картой, рассматриваю бастион Святого Георгия, башню Девы Марии, башню Испании, ворота Святого Иоанна, башню Италии. Вдали, на фоне моря, видны очертания массивного форта Святого Николая, сторожившего вход в гавань. Этот средневековый форт не потерял военного значения и по сей день. В годы второй мировой войны итальянцы, владевшие островом, обстреливали оттуда американские корабли.
Фортификационные сооружения Родоса по своему инженерному уровню и сохранности уникальны — другого слова не подберешь. Когда понадобилась подходящая натура для съемок фильма по роману Алистера Маклина «Пушки острова Наварон», выбор сразу же пал на Родос. В романе рассказывается о том, как горстка американских десантников и греческих партизан овладевает считавшейся неприступной цитаделью, расположенной в Эгейском море на вымышленном острове Наварон.
Слева парапета нет. Я подхожу к краю стены и осторожно заглядываю вниз. Деревья мушмуллы с желтыми крупными цветками кажутся отсюда кустами дрока, а город — нагромождением серо-коричневых и желтоватых кубов и плоскостей, однообразие которых нарушается колокольнями, куполами и минаретами. Основной ориентир для меня — дворец великого магистра. Четырехугольный двор Археологического музея, неподалеку от него, подсказывает, что там где-то проходит улица Рыцарей, на которой мне надо будет еще раз побывать. И дворец, и госпиталь (нынешний Археологический музей), и улица Рыцарей, и католические церкви, и мощные укрепления — все это память об ордене иоаннитов, управлявшем островом 213 лет.
Возникновение этого ордена относится ко времени первых крестовых походов, когда группа монахов основала в Иерусалиме благотворительное учреждение — странноприимный дом с госпиталем. Здесь оказывали помощь паломникам и рыцарям, пострадавшим в битвах за веру, поэтому занимавшиеся этой деятельностью монахи получили прозвище госпитальеров. С годами, однако, благотворительная деятельность монашеского сообщества отошла на второй план.
Ко времени высадки на Родосе (1309 год) орден госпитальеров, официально называвшийся орденом святого Иоанна Крестителя, стал крупной военно-религиозной организацией с жесткой структурой и дисциплиной. Его называли мечом Святого престола, направленным в самое сердце мусульманского мира. При щедрой поддержке западноевропейских монархов рыцари-иоанниты не только насаждали веру Христову, но и брали под контроль торговые морские пути, приобретали владения, добывали рабов.
Но не эти свершения, оставшиеся уделом исторических сочинений, составили подлинную славу иоаннитов. Город Родос, отстроенный ими за два столетия практически заново и окруженный четырехкилометровой стеной, стал памятником рыцарям, носившим на плаще белый восьмиконечный крест — символ восьми рыцарских доблестей.
Направляющая путника стрелка указывает, что пора спускаться с крепостной стены вниз, в городскую суету. Буквально в десяти шагах от подножия лестницы шумят на все голоса улицы, носящие имена Софокла, Аристофана, Эсхила, Перикла, Платона, Демосфена и других знаменитых греков. Улицы, узкие и извилистые из-за экономии площади, ныне представляют собой непрерывный ряд магазинов, где идет торговля без перерывов и без выходных дней с утра до позднего вечера. Магазины расположены в прохладных первых этажах, а наружу, на горячий асфальт мостовых, выставлен наиболее привлекательный и ходовой товар.
Главная торговая улица, законодательница мод и традиций, носит имя Сократа. Эта улица заслужила право называться именем великого философа, жившего в V веке до н.э., поскольку под ней раскопали мостовую эллинистического времени.
Столь же древний фундамент у нынешней улицы Рыцарей. Короткая и прямая, она вывела меня к дворцу великого магистра ордена иоаннитов. Улица Рыцарей примечательна бывшими подворьями так называемых «языков» — своего рода национальных секций ордена. В ту пору, когда иоанниты завладели Родосом, в составе ордена было семь «языков» — Прованс, Овернь, Франция, Италия, Арагон, Англия и Германия. Позже было решено разделить Арагон и Кастилию, и «языков» стало восемь. Подворья использовались для собраний рыцарей, представлявших определенные «языки», и в качестве пристанища для земляков. Руководитель каждого «языка» входил в высшую иерархию ордена и отправлял строго определенные обязанности. Так, должность адмирала флота всегда занимал итальянец, а должность казначея — немец.
Дома, построенные из желтоватого песчаника, кажутся поначалу однообразными. Но это проходит, и ты видишь, что у каждого дома, тем более у каждого подворья — своя физиономия, создаваемая арками, решетками, обрамлениями окон, эркерами, отделкой фасада. Рельефные изображения гербов, отмечавших национальную принадлежность того или иного подворья, исполняли роль флагов над нынешними посольствами. Я долго разглядывал бурбонские лилии на фасаде французского и провансальского подворий.
И странно, как в сюрреалистическом фильме, открылся вдруг передо мной темный закоулок с припаркованным там красным «фиатом», и девушка в белых брюках громко прокричала что-то в открытое стрельчатое окно, откуда через секунду высунулась рука с японским магнитофоном...
Трудно представить, в каком состоянии пребывали до реконструкции эти дома, возле которых теперь с удовольствием фотографируются туристы. В течение трехсот лет господства Оттоманской империи многие здания перестраивались, использовались не по прямому назначению. В городе появились мечети, медресе, бани и другие сооружения в восточном стиле.
Понадобилась скрупулезная работа археологов и историков, чтобы идентифицировать то или иное строение, выявить его первоначальный облик. Ценным подспорьем для исследователей стали средневековые миниатюры и хроники, благо, пожелавших описать удивительный город в средние века оказалось немало.
Но самая сложная и невероятно трудоемкая работа была впереди: восстановление, пусть и с известным допуском, первоначального облика средневекового Родоса. Эту задачу выполнили итальянцы, захватившие остров в 1912 году.
Надо сказать, что итальянцы обосновались здесь, как говорится, «всерьез и надолго». Мой родосский знакомый Ираклий Павлидес увез меня в центральную часть острова и там, помимо отмеченных в путеводителях достопримечательностей, вроде Долины бабочек, показал следы итальянского пребывания. Среди них были: асфальтированные дороги и действующий поныне водовод с акведуком, бывший командный пункт военно-морских сил с примыкающими к нему церковью, гостиницей и стадионом. Гостиница работает, католический храм заперт на замок, а бывший штаб никак не используется, и каждый может сюда свободно войти. Туристы с Апеннинского полуострова, знающие о его местонахождении, специально приезжают сюда, чтобы осмотреть ветшающее двухэтажное здание, откуда, как говорят, был отдан приказ о начале военных действий итальянских военно-морских сил против Греции. «VTVE ITALIA!» — прочел я надпись краской на стене одной из комнат этого дома, пахнущего старым деревом...
Итальянский губернатор Двенадцати островов де Векки в 1937 году объявил о начале грандиозной программы восстановления средневекового Родоса. Ни у местной администрации, ни у самого дуче не было и тени сомнения в том, что Италия будет всегда владеть Родосом, а быть может, и всей Грецией. Разумеется, определенную роль в принятии такого решения сыграло и болезненное пристрастие итальянских фашистов к поискам исторических корней своего движения, их желание обрядить в героические одежды каждый свой шаг. Миссия средневековых рыцарей в восточном Средиземноморье, их ритуалы и деяния, благословляемые папой римским, — все это явно волновало воображение губернатора.
В наибольшей степени амбиции де Векки воплотились в сооружении дворца великого магистра. Когда-то турки, воспринимая прежний дворец как символ врага, устроили в нем тюрьму. Здание разрушалось. В середине прошлого века взорвался порох в подвале церкви Святого Иоанна, и второй этаж дворца рухнул.
Надо отдать должное искусству архитекторов и мастеров-строителей, которые за четыре года возвели практически новый дворец.
Пройдя через портал между двумя мощными башнями, я оказался во внутреннем дворе, где в нишах установлены подлинные эллинистические скульптуры, потом поднялся в крытую галерею второго этажа. Но только побродив по анфиладам комнат и залов, число которых приближается к 160, уясняешь до конца простую истину: дворец строился не как приближенная к оригиналу копия, а как резиденция губернатора и место приема гостей высокого ранга. Поэтому в пустоватых помещениях непонятного назначения великолепные античные мозаики, вывезенные с острова Кос, соседствуют с китайскими вазами, резными шкафами красного дерева, византийскими колоннами, готическими статуэтками, золочеными канделябрами... Есть залы, предназначенные для танцев и банкетов, что, разумеется, никак не вяжется с нравами монахов-рыцарей, каравших смертью на колу христианок, вступивших в любовную связь с иноверцами.
