Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

— Добро! Я этот берег знаю. Скалы. Швартоваться не будем. Прикажи надувать лодки, а я вас буду поджидать у самого берега.

Мы готовимся к высадке, спускаем на воду шлюпки. Волны захлестывают их, и насквозь промокшие гребцы с огромным усилием сохраняют равновесие.

Когда выбрались на сушу, я проверил людей и хотел уже дать направление каждой группе, но прибежал взволнованный Агафонов:

— Машины идут! Сверху видно...

Мы поднялись на сопку и увидели автоколонну. Светлый пунктир медленно приближался. Машины еще были далеко, а дорога — это было мне известно — проходила в двух километрах от нас.

— Вперед! На перехват машин!

Ноги вязнут в глубоком снегу, а надо бежать через сугробы, через сопки. На ходу отдаю приказ, как расположиться в засаде. Предупреждаю всех, что первыми открывают огонь разведчики Баринова.

Машины приближаются, но мы уже залегли вдоль обочины дороги.

Кругом так тихо, что слышен мерный рокот моторов автомашин. Вот промчался один крытый грузовик, другой, третий... А сколько их уже прошло мимо группы Ни-кандрова? Но к группе Баринова головная машина еще, должно быть, не подошла. Бабиков шепчет:

— Что Баринов молчит? Может, начнем?

Я отрицательно качаю головой: «Нет, Макар, не будем спешить! Колонна еще движется, дорога идет в гору. Держи нервы в узде! А Баринов — тот сработает...»

Сильный взрыв убедительно подтвердил, что группа Баринова была начеку. Вслед за первым на определенных интервалах дороги грохнули еще взрывы, и рассыпался треск автоматов. И тут мы стали свидетелями совершенно неожиданной для нас сцены: вся колонна остановилась, все фары погасли, а егеря выпрыгнули из кузовов, из кабин и... стали смотреть вверх. Егеря, оказывается, даже мысли не допускали о возможности нашего появления на этой коммуникации. Они были уверены, что колонну штурмуют наши самолеты.

Без единого выстрела захватили мы двух оторопевших егерей, и я приказал доставить их на катер.

Связной от Баринова доложил, что его группа подорвала первые две машины, взяла пленного. В это время тяжелый бой в хвосте колонны завязала группа Ни-кандрова, и мы устремились к ней на помощь. Егеря залегли под машины и отстреливались, но несколько гранат утихомирили их.

Забрав документы из штабной машины (колонна, как потом выяснилось, принадлежала зенитному полку и направлялась на один из аэродромов), мы отошли к катерам, чтобы исчезнуть с полуострова Варангер еще до того, как противник узнает о случившемся.

Катерники горячо поздравляли нас. Только Александр Осипович был, как всегда, спокоен и, предложив мне сверить часы, сказал:

— Ровно два часа с момента высадки. Никогда так быстро не возвращался с операции. Веселая война!..

Теперь, по дороге в базу, когда опасность осталась позади, повсюду слышались смех, шутки, живой обмен впечатлениями.

Маяк на острове Лилле-Эккере все еще сигналил нам. Наконец и он исчез»8.

10 апреля 1944 года за этот подвиг Леонов был награжден орденом Александра Невского.

В декабре 1943 года Шабалин на своем катере доставил отряд к мысу Кольнесс. Разведчики дошли до дороги и обнаружили дом, который охраняли двое часовых. Часовые были сняты и в доме удалось захватить шесть пленных. Катер доставил разведчиков в базу.

В конце 1943 года с самолета была выброшена разведгруппа старшины 1-й статьи Лянде, которая действовала в тылу девять месяцев и была снята только в августе 1944 года.

Поистине уникальные действия этой маленькой разведгруппы отряда описаны самим Виктором Николаевичем Леоновым: «В начале 1944 года в Северную Норвегию были заброшены три разведчика нашего отряда — Владимир Лянде, Анатолий Игнатов и Михаил Костин. Погода была ветреная, и приземлились они не совсем удачно. Командир группы Лянде сильно повредил ногу, идти сразу не смог. Пока ему оказывали первую помощь, появился вражеский самолет и сбросил осветительную бомбу. Место выброски разведчиков было обнаружено. Вскоре разведчики заметили, что на сопках стали появляться группы лыжников — район выброски окружали. Уйти в другой район, где побольше скал с трещинами и расселинами, где как-то можно было укрыться, разведчики не успели. Тогда они приняли очень рискованное, но, пожалуй, единственно правильное решение. Они нашли в этой холмистой местности совершенно ровную площадку и закопались там в снегу. За остаток ночи следы замело, а с рассветом разведчики увидели, что егеря ведут в этом районе тщательный поиск, осматривая каждый камень, каждый кустик, но на ровной площадке искать никто не догадался. Однако днем погода улучшилась, снег перестал идти, следы уже не заметало, и разведчикам пришлось лежать в своем убежище еще трое суток. Лишь когда вновь задула пурга, повалил снег, им удалось выбраться из укрытия и перебраться в другой район. В их задачу входило наблюдать за действиями противника, и особенно за переходами кораблей. Тем не менее положение разведчиков было очень тяжелым. Они не сумели вовремя подобрать грузовые парашюты, и все снаряжение утащило ветром в скалы. Но разведчик, прыгая с парашютом в тыл врага, берет с собой все необходимое на первый случай: обязательно оружие с минимальным количеством боезапаса, рацию с комплектом питания, снегоступы и продоволь

ствие. Однако парашюты, которыми мы пользовались в годы войны, были рассчитаны на груз только в 80 килограммов, поэтому приходилось экономить, особенно на продовольствии. Мы брали лишь по пять плиток шоколада, по пачке печенья и по банке сгущенного молока. Вот с таким мизерным запасом и действовали эти разведчики длительное время. Потом у них кончилось продовольствие, но после нескольких дней голода им повезло, когда на двадцатые сутки одному из разведчиков удалось убить лису. Они долго питались мороженым мясом, делая из него строганину. Продолжая работать, они были все время в движении. Против них враги использовали поисковые группы с собаками, аэросани и самолеты, специальные службы пеленговали работу рации, и, как только разведчики отправляли радиограмму, тот район немедленно окружали, и разведчикам приходилось снова уходить за десятки километров. Положение было очень тяжелое, но героям удалось продержаться на полуострове Варангер целых девять месяцев! Девять месяцев — и никто ни разу не заходил в населенный пункт, никто ни разу не выпил хотя бы глоток горячей воды, но рация их работала постоянно, наводя наши ударные силы на объекты врага. Только по их наведению было потоплено в море больше пятидесяти транспортов и боевых кораблей, сбиты в воздухе и уничтожены на аэродромах десятки самолетов, разгромлено на дорогах и на базах много живой силы и техники врага. Лишь когда отпала необходимость пребывания этой группы в данном районе, по решению Военного совета Северного флота разведчики были сняты с побережья Северной Норвегии торпедными катерами и благополучно доставлены на свою базу, совершив настоящий боевой подвиг. И совершен он без единого выстрела!

Это не просто удача. Это тщательно подготовленная дерзкая и умная вылазка»9.

До октября 1944 года периодически подводные лодки высаживали на побережье разведгруппы. Сброс грузов для разведгрупп осуществлялся самолетами флота. Иногда на побережье одновременно действовало по две-три группы.

22 февраля 1944 года катер Шабалина с разведчиками на борту вышел в залив Маккоур-Сан. К фьорду Маккоур-Сан подойти не удалось. С постов наблюдения противника запросили сигналы опознавания, и катер вынужден был уйти курсом норд-ост. Затем катер снова пошел к норвежскому берегу, в горловину Босс-фьорда. Здесь береговые посты снова запросили позывные, но катер не ответил и продолжил движение вглубь фьорда. Разведчики высадились на пустынный берег, трое ушли в разведку, а остальные замаскировались в камнях. Разведка доложила, что в километре находится поселок, где находятся немцы. Группа пошла к поселку, а катер выдвинулся туда же вдоль берега. Захватив двух языков, группа вернулась на катер и ушла в море.

1 апреля 1944 года торпедные катера высадили в Пеуровуоно группу лейтенанта Кокорина. В ночь на 3 апреля отряд катеров выходил на свободную охоту и одновременно, в случае получения от группы условного сигнала, для снятия группы. В ночь на 4 апреля сигнал был получен. Группа была обнаружена и подверглась преследованию. При подходе к берегу по катерам был открыт огонь, но группу удалось снять.

В ночь на 5 апреля разведчики решили наведаться в Кообхольм-фьорд. Два торпедных катера должны были высадить их на небольшой пирс в глубине бухты. Для обеспечения операции были выделены два звена торпедных катеров для несения дальнего блокадного дозора. Одно звено — к северу от полуострова Нурмен-сетти, второе — к Бек-фьорду. С 4 утра задул шестибалльный норд-ост. Только к утру следующего дня метель прекратилась.