Абрам Фет - Инстинкт и социальное поведение
Глава 15.
ВОЗМОЖНОЕ БУДУЩЕЕ
1. Идеалы культуры
Главное несчастье современного общества в том, что оно не знает, чем хочет быть. Иначе говоря, у него нет общественных идеалов.
Я говорю здесь об идеалах, а не о «ценностях», потому что термин «ценность» несет в себе консервативный, охранительный смысл. Когда мы говорим о ценностях некоторой культуры, то невольно подразумеваем традиционные, заимствованные у предшественников понятия о правильном поведении. Но слово «идеал» подразумевает не только старые, но и вновь созидаемые понятия.
Живое, развивающееся общество активно творит свои идеалы – отдаленные цели своего развития: это неизбежно очень общие, не поддающиеся точной формулировке, но важные для этого общества цели. Застойное, бессильное общество уже не способно создавать идеалы; оно цинично высмеивает идеалы своих предков. Для современного общества как раз и характерно такое ироническое, мнимо снисходительное и мнимо высокомерное отношение к идеалам прошлого. Такое общество внушает себе, что все идеалы смешны, и не ставит себе далеко идущих целей. В сущности, оно ищет только легких удовольствий.
Лоренц описывает это потрясающими словами["Восемь смертных грехов цивилизованного человечества", глава 5. Здесь имеется в виду ода Шиллера "К Радости", на текст которой написан хорал Девятой симфонии Бетховена] :
«. . . Наслаждение можно еще получить, не расплачиваясь за него ценой неудовольствия в виде тяжелого труда; но прекрасная божественная искра Радости дается только этой ценой. Все возрастающая в наши дни нетерпимость к неудовольствию превращает возникшие по воле природы вершины и бездны человеческой жизни в искусственно выровненную плоскость, из величественных гребней и провалов волн делает едва ощутимую зыбь, из света и тени – однообразную серость. Короче, она создает смертную скуку».
Так называемое «общество благосостояния» подсчитывает свои успехи в денежной мере, покупая и расходуя все больше энергии. Лоренц сравнивает этот процесс с известным из физики обесценением энергии, измеряемым возрастанием энтропии, и называет эту главу своей книги: «Тепловая смерть чувства».
Возникновение идеалов. Будущее нашей культуры зависит от ее идеалов. Забвение идеалов всегда предшествует гибели культуры. Напротив, рождение новой культуры всегда начинается с появления новых идеалов. Как вообще появляются идеалы?
Простейший способ обретения идеалов – это заимствование. Самым очевидным образом заимствуются идеалы других культур, ранее отделенных друг от друга географическими или политическими барьерами. Завоевание или вторжение в чужую страну может привести к «гибридизации» культур. Влияние чужих культур возрастает при развитии международных связей и ослаблении защитных механизмов, препятствующих смешению культур. Смешение приводит не только к разрушению старых культур, но и к созиданию новых. Этот процесс можно сравнить с эффектом смешения рас, который Дарвин назвал «гибридной силой». Примером является хотя бы английская культура. В наше время западная культура, преодолевшая сопротивление всех других культур, становится господствующей культурой нашей планеты. Можно видеть в этом угрозу существованию других культур, но не следует недооценивать и преимущества такой «прививки».
Процессы заимствования не ограничиваются усвоением идеалов других культур. Они происходят и внутри каждой отдельной культуры. Давно замечено, что в классовом обществе идеалы различных социальных групп могут различаться – тем больше, чем более жестки разделяющие их барьеры. В кастовом или феодальном обществе, где эти барьеры почти непроницаемы, каждая группа развивает свои собственные идеалы, рассматривая свое положение как «закон природы», вроде различия между зоологическими видами. Но когда барьеры между сословиями разрушаются, начинается «фильтрация» идеалов и обычаев внутри одной и той же культуры – сверху вниз и снизу вверх. Первый их этих процессов происходил в Греции при переходе от архаической сельскохозяйственной экономики к торгово-промышленной. Как показал Вернер Йегер в своей книге Paideia, понятия и обычаи «благородных» начали распространяться в массе простого народа, обычно считающей «лучшим» то, что делают высшие классы. Так сложились идеалы греческой культуры. То же происходило в Европе в конце феодальной эпохи, когда буржуазия стала перенимать идеалы аристократов и подражать их поведению; а затем, уже в девятнадцатом и двадцатом веках, рабочий класс стал подражать буржуазии. Историю этой фильтрации идеалов можно проследить по распространению принятых форм обращения. Обращение «господин» (monsieur, Herr, mister, pan и т.п.) применялось в Средние века только к привилегированным сословиям, а в Новое время стало общим для всего населения – впрочем, в России до этого дело не дошло.
Не столь обычной была фильтрация идеалов снизу вверх. Первым примером такого процесса было распространение христианства. Эту религию, по преданию, основал сын плотника, кормившийся со своими учениками подаянием и казненный позорным распятием на кресте. Первые христиане были бедные труженики, и лишь постепенно их учение стало проникать в высшие классы Римской империи.
Конечно, процессы культурной фильтрации не создают новых идеалов: они сводятся к заимствованию идеалов другой культуры или другого общественного класса. Создание новых идеалов происходит особым способом, уже описанным в предыдущих главах. Напомним основные этапы нашего изложения.
В древности и в Средние века представление о произвольном новшестве было настолько неприемлемо, что все секты и общественные движения настаивали на возвращении к старым обычаям, на восстановлении нарушенной традиции. Миф о Золотом Веке существовал у всех народов; греческие философы были все пассеисты, то есть полагали, что мир становится все хуже, и предлагали даже остановить все возможные новшества, чтобы замедлить этот упадок. Китайские крестьяне устраивали восстания, чтобы заменить плохого императора хорошим, и если это им удавалось, то получалась лишь новая династия. Индийские реформаторы пытались вернуться к той древности, когда еще не было каст, но дело кончалось тем, что они становились еще одной кастой.
Еврейские пророки, начиная с восьмого века до нашей эры, впервые переместили Золотой Век из прошлого в будущее, предсказывая грядущее улучшение мира. Правда, это улучшение должно было совершиться по воле бога, но верующие могли участвовать в нем, воздерживаясь от грехов. Пророческое движение, никогда не исчезавшее среди евреев, привело через несколько столетий к возникновению христианской религии, означавшей начало новой культуры.
В восемнадцатом веке возникла идея прогресса, основанная на научном мировоззрении и получившая первую формулировку во Франции. Это было начало новой культуры, которая теперь называется европейской, или западной. Наконец, в девятнадцатом веке новые идеалы принес социализм, зародившийся на почве еретического христианства: социалисты соединили идею прогресса с понятием социальной справедливости. Теперь происходит формирование единой мировой культуры.
Культура и человек. С точки зрения философии гуманизма, выработанной европейской культурой и включившей в себя идеалы всех высоких культур прошлого, целью человеческого общества является создание более высокого типа человека. Это значит – создание человека, всесторонне развивающего свои способности во всех областях жизни – от простого к сложному, от грубого к утонченному, от неразумного к разумному. При этом, в отличие от бесчеловечных понятий сословного общества, высокое развитие должно быть доступно каждому человеку, что предполагает, тем самым, высокое развитие всего общества в целом.
Отсутствие идеалов, потребительская ориентация культуры, избегающая опасностей и серьезных усилий, означает для общества застой, а для отдельной личности – скуку.
Лоренц проследил процесс возникновения и развития культурных идеалов и увидел в нем некоторую закономерность, о чем уже была речь в главе 4. Изменение культуры начинается с образования в ней некоторых субкультур, несущих в себе новые идеалы и называемых, по Эриксону, «псевдовидами». Несомненно, это свойство любой культуры, но описание Лоренца["Оборотная сторона зеркала", главы 11, 12; "Восемь смертных грехов цивилизо-ванного человечества", глава 7] построено на материале нашей западной культуры, где процессы развития происходят несравненно быстрее, чем во всех культурах прошлого, и воспринимаются как органическая черта самой культуры. Эту культуру можно назвать «динамической», и она сама себя так рассматривает, включив в свои ценности «прогресс». Изменение культуры зависит от образования в ней прогрессивных субкультур. Мы приведем примеры этого явления.
