Память - Алексей Олегович Сериков
И еще очень немаловажный аспект, почему мне нравится выбранное поприще деятельности. Кто из вас выбирался дальше своего города? Если убрать отпуск и поездки на море, то некоторые за всю жизнь, ни разу не выбирались за пределы региона своего обитания. А у меня, благодаря «армии родной», получилось объехать огромное количество городов нашей необъятной Родины. Причем география городов раскидана на промежутке от Иркутска до Калининграда. Про регион под названием Северный Кавказ можно в принципе деликатно промолчать. Потому что легче назвать города, где я не был, чем те, в которых я был. Причем эти поездки, зачастую, происходили в период командировок. И, соответственно, переезд и проживание в других городах происходил также за счет командировок. И времени, зачастую, на изучение новых городов в командировках было предостаточно. Ведь командировки варьировались по сроку от недели до четырех месяцев. А бывало даже так, что отбарабанил в отрыве от дома месяц. Собрался уже ехать домой, а тебе заявляют, что принято решение продлить срок командирования еще на один месяцок. Вот именно этой непредсказуемостью и разнообразием серых будней мне и нравится моя служба. И возможностью увидеть мир, как бы это не банально звучало, когда речь заходит про армию.
А теперь, случай из моей жизни, в подтверждение выше сказанного. А именно того, что меня привлекает в военной службе. Как-то у меня появилась возможность перевестись из региона Кавказа в пределы МКАДа. Всю историю рассказывать смысла нет. Не о том тема главы. Вся суть в том, что на новом месте службы у меня напрочь отсутствовали бы командировки. Было бы шесть законных выходных в месяц, не считая праздников. В общем спокойная и размеренная жизнь. И я хотел, как мне казалось, именно этого после восемнадцати лет «безупречной службы». Но помучавшись семь месяцев с переводом и не добившись результата (видимо не очень хотел, потому что не исчерпал все возможности для перевода), я остался служить дальше «на благо Родины и военторга» в славном городе Нальчике. И выйдя на работу, после двухмесячного перерыва, я практически сразу заступил дежурить на сутки. Причем это было воскресенье (есть такая пословица «спасибо армии родной, что опять накрылся выходной»). Сменившись и, отдохнув один день, я снова загремел в наряд на сутки. Отдежурив и, снова отдохнув один день и проработав в обычном режиме еще два дня, я уехал в командировку. Что самое забавное, командировка тоже выпадала на субботу и воскресенье. Времени было мало, а задач много. Поэтому в командировке на сон отводилось буквально часов пять-шесть в сутки. А в последнюю ночь я не спал вообще. Нет, конечно, я поспал с пяти до половины седьмого утра. Но в конечном итоге меня спасло то, что в этот день я приехал домой и завалился спать. В итоге получалось, что у меня было две недели жуткого недосыпа и полного отсутствия выходных. Но, я сейчас, наверное, многих шокирую, но засыпая в одиннадцать утра дома в кровати, я засыпал с мыслью, что именно этой динамики мне и не хватало два месяца, когда я не выходил на работу по причине отпуска и болезни. А вторая мысль была, что именно этого мне и не хватало бы в Москве, если бы у меня получилось бы туда перевестись. Вот вам и романтика военной службы. Хотя, может многие и правы, что только ненормальным военным может нравится такая жизнь.
Правда эта динамика дает и побочный результат. Я не говорю сейчас про то, что почти у всех военных к пенсии имеется какое-нибудь хроническое заболевание. И хорошо, если это будет просто язва желудка. Я говорю про то, что когда приходит день выхода на пенсию, для любого военнослужащего это становится последним днем «жизни». Он будет до последнего упираться и оттягивать этот день. Ведь дальше наступает просто поиск чего-нибудь, что позволит отвлечься от рутины и монотонности каждого следующего дня. Вот поэтому военные и быстро «сгорают», уходя на пенсию. Они уходят из «жизни» в «доживание» до старости и смерти. У многих, но не у всех получается найти себе увлекательное занятие по душе на старости лет. И этот самый фактор заставляет их до последнего цепляться за армию и стараться как можно позже уйти на пенсию. Их пугает предстоящая монотонность, спокойствие и предсказуемость завтрашнего дня. Они подсознательно этого хотят, но и при этом боятся этого. Еще их, конечно же, пугает и тот «другой» мир, из которого они ушли в свои 17-18 лет, и от которого уже успели отвыкнуть. Это мир гражданского человека, к которому приходится привыкать заново, прожив уже большую часть своей жизни. Конечно же, в итоге, большинство привыкает к безделью на пенсии. И даже начинает получать от этого удовольствие. Или находят себе новую работу или увлечение. Ведь как ни крути, у военных адаптивные способности тоже довольно таки хорошо развиты. Но есть и такие, которые просто тихо и равномерно спиваются, не сумев найти себя на гражданке. Как ни странно, видел я и тех и других.
Но вернемся к теме нашей главы. Есть еще одна категория людей, которые создают не очень благоприятную картину про службу в армии. Человек начинает службу, проходит пару лет и он уходит в запас со словами: «Я понял, что это не мое». Да, это действительно так, это не его. Он не смог перестроить свое мышление и принять смену жизни, он не смог перестроиться физически и стать сильным, он не смог понять военных. Такие люди еще слабее, чем те, кто даже не пробовал понять военных. У них не хватает гибкости сознания, присущее военным. У них нет силы духа, которое есть у военных. Они слабы по всем фронтам. И что самое интересное, вот именно от них и начинает кругами на воде расходится общественное мнение о глупости военных, об их ограниченности и узколобости. Таким людям очень легко так говорить. Ведь они рисуют портрет с себя. Они же не могут сказать, что это они слабы и глупы. Вот они и начинают перекладывать все с больной головы на здоровую. Это не они узколобые и тупые, это все военные такие. Им проще облить грязью всех военных сразу, чем увидеть кучу недостатков в самом себе.
Есть, конечно, еще такая категория военных, которые уволились в запас не потому, что они не смогли перестроиться. Есть такая категория кадровых офицеров, которые уходят со
