Эдгар Уоллес - Похищенная картина. Убийство у школьной доски. Обожатель мисс Уэст. Рубины приносят несчастье
Наконец Барнс с видом Санта-Клауса покопался в оттопыренных карманах своей куртки и извлек оттуда пару загадочных предметов — обрывок садового шланга длиной около десяти дюймов с затычками с обоих концов и мужской носок, туго набитый песком. Положив эти предметы на стол, детектив угрожающе уставился на Андерсона.
— Давай двинь ему как следует, — потерял терпение Аллен, — капитан говорит, что этот метод действует безотказно, сколько он себя помнит. А если не поможет, у меня есть еще кое-что в запасе.
Андерсон с трудом разжал зубы:
— Говорю вам, я никого не убивал, — и снова закрыл рот.
Барнс придвинулся вплотную к нему:
— Даю тебе последний шанс. Ты убил Хэллорен и сунул ее тело в печь? Ты огрел инспектора лопатой по голове и спрятался в подвале? Ну, признавайся, где ты прятался?
— Я никого не убивал, — упрямился Андерсон.
— Ну что ж, ты сам напросился, — он любовно погладил набитый носок, размахнулся и изо всей силы ударил им шведа по лбу. Тот лишь моргнул и слегка качнул головой. Носок лопнул, и песок просыпался на комбинезон истопника.
— Будешь говорить?
Андерсон, похоже, очнулся от летаргии:
— Говорю вам, я ничего не помню, — упрямо твердил он. — Я был пьян.
— Вот как? Так мы освежим твою память! Хочешь попробовать кресло-качалку? Знаешь, что это? Показать тебе?
Андерсон не проявил энтузиазма.
— О, это великолепный метод восстановления памяти, — с восторгом объяснил Аллен. — Мы положим тебя на пол, я стану одной ногой на шею, Барнс — на живот. Затем я нежно нажму на твой кадык, спрошу тебя кое о чем, а он надавит на живот. Будем «качать», пока у тебя не развяжется язык. Хочешь попробовать?
Но Андерсон не успел ответить — в дверь просунул голову полисмен, дежуривший у входа.
— Эта учителка на лестнице ругается с капитаном.
Барнс быстро сунул шланг в карман, бутылку виски— в стол, и оба детектива приняли вид невинных овечек-
За дверью послышался женский голос:
— Да, согласна, доктор. Такой отвратительной, сырой и мрачной дыры я в жизни не видывала…
Хильда ворвалась в комнату, как кавалерийский эскадрон, и юбка ее развевалась подобно боевому знамени.
— Ах, вот вы где! Опять за свое? Ну что, надеюсь, уже заполучили кучу ценных признаний?
С ней был полицейский врач, потрепанного вида человечек, перед которым детективы тут же вытянулись в струнку, — он был старше их по званию.
— Доктор Фарнсуорт, я полагаю, вы уже обследовали этого человека, — произнесла мисс Уайтерс, указывая на Андерсона. — Согласитесь, обследование…
— Да, несомненно, — поддакнул доктор. — Но я провел всю ночь в больнице у инспектора Пайпера, — оправдывался он, — обследование подозреваемого можно провести и сегодня.
— На нем нет ни следа побоев, — переполошился Аллен, — мы с ним просто разговаривали. Вы можете…
— Я хотела бы установить степень его опьянения, — проворчала учительница, — сегодня, может быть, поздно, он наверняка протрезвел, если даже и был пьян. Нужно установить, был ли он действительно так пьян, как утверждает.
Доктор Фарнсуорт почесал в затылке.
— Как правило, в таких случаях мы делаем очень просто: заставляем проверяемого пройти по меловой черте длиной в двенадцать футов. Если пройдет не шатаясь, значит, трезвый, но…
— Но не наоборот, — подхватила Хильда. — Если он шатается, это вовсе не доказывает, что он пьян. А что, других способов проверки нет?
— Есть, конечно, — кивнул утвердительно доктор. — Лучший способ — анализ мозга на содержание алкоголя. Обычно это делается при вскрытии. Наши медэксперты, доктор Блюм и доктор Левин, прекрасно справляются с такими анализами, но я не могу сделать анализ мозга живого человека, — и он взялся за ручку своего черного чемоданчика.
Впервые за время ужасных испытаний, обрушившихся на него, Андерсон выглядел по-настоящему испуганным.
Доктор в задумчивости покачал головой:
— Есть предложение. Я пошлю за желудочным зондом и сделаю анализ. Продукты распада алкоголя наверняка сохранились, их легко определить.
— Очень жаль, — вздохнула мисс Уайтерс, — но я должна идти. Меня ждут дела, не терпящие отлагательства. Не могли бы вы позвонить мне в школу, сразу как только получите результаты анализа?
Доктор пообещал, и мисс Уайтерс покинула комнату, сопровождаемая взглядом школьного истопника. В его глазах можно было прочитать как немую благодарность измученного страдальца, так и хладнокровный расчет преступника. Но мисс Уайтерс не оглянулась, а Аллен и Барнс не обращали внимания на подобные мелочи.
Через тридцать минут Хильда уже стояла на ступенях Нью-Йоркской публичной библиотеки. Вошла внутрь, поднялась на третий этаж, миновала полупустые помещения каталогов, читальный зал и, наконец, обнаружила узкую дверь с табличкой «Генеалогия». Редкие посетители, бродившие среди стеллажей, казались такими же старыми и поблекшими, как и книги, выстроившиеся на полках. Хильда вопросительно оглянулась по сторонам и увидела, что ее подзывает пожилая леди, библиотекарь.
— Запишитесь, пожалуйста, в журнале…
— Я не собираюсь брать книги.
— В этом помещении хранятся очень ценные книги, многие из них существуют в единственном экземпляре, поэтому мы требуем, чтобы все посетители оставляли запись в специальном журнале.
Хильда вписала в журнал свое имя и адрес и поинтересовалась:
— Не могли бы вы показать мне вчерашнюю страницу? Мне нужно кое-что проверить.
— Ни в коем случае, — категорически возразила седая страж порядка. — Это сугубо конфиденциальная информация.
— Что ж, — в голосе Хильды послышались властные нотки, — в таком случае я вынуждена буду пригласить полицию.
Библиотекарь тут же положила перед ней журнал. Хильда внимательно пробежала глазами страницу — в верхней ее части стояли мальчишеские каракули «А. Р. Стивенсон» и адрес.
— Вы дежурили здесь вчера вечером?
— Да, разумеется. Я всегда здесь дежурю. В апреле будет уже тридцать лет, как я здесь работаю. Но я не вижу причины…
— Вам и не нужно видеть. Я хочу, чтобы вы вспомнили. Вы знаете этого человека? — Хильда указала на подпись Стивенсона.
— Гм, позвольте взглянуть. Мистер Стивенсон…. Может, это высокий пожилой джентльмен с пышной шевелюрой?
— Нет, молодой человек в очках, спортивного вида, очень вежливый, неизменно улыбается.
Лицо библиотекаря расплылось в улыбке:
— О да! Улыбчивый молодой человек! Он часто сюда приходит, очень часто. Полагаю, то ли занят какими-то исследованиями, то ли пишет книгу. Сейчас все что-то пишут.
— Был он здесь вчера вечером?
— Разумеется, — она заглянула в журнал. — Его имя стоит в самом начале, а мы вкладываем в журнал новую страницу ровно в час дня, следовательно, он пришел в два, самое позднее, в три.
— А когда ушел? — настаивала Хильда.
— Мы регистрируем только приход. Если вы знаете, какую книгу он читал, тогда я смогу ответить на ваш вопрос. Мы контролируем, как долго книга находится в руках. Через три часа читатель обязан вернуть книгу.
— Гм, вот как, — мисс Уайтерс задумчиво вертела в руках карандаш. — А нельзя ли узнать, какую он книгу читал? Ведь каждый, прежде чем взять книгу, расписывается в специальной карточке.
Но таких карточек тысячи. — Библиотекарь выглядела озадаченной. — Мы храним их какое-то время в алфавитном порядке по авторам книг, а не по именам читателей. Установить, кто какую книгу читал, невозможно!
— Нет ничего невозможного. От этого зависит жизнь человека. Могу ли я получить необходимую информацию, или я должна обратиться к дирекции библиотеки?
— Ну, хорошо, — смягчилась седовласая леди. — Раз вы так настаиваете, я попрошу двух мальчиков, они все сделают, но это может занять несколько часов.
— А хоть бы и дней, — сердито буркнула Хильда. — Как только узнаете название книги, которую читал мистер Стивенсон, позвоните мне, пожалуйста, по одному из этих номеров. Вот, пожалуйста. Да, вы случайно не помните, где вчера сидел мистер Стивенсон?
— О, разумеется, помню. Там, где обычно. Я покажу вам, — и библиотекарь провела ее через всю комнату к едва заметной нише между шкафов. Там стояли узкий стол, скамья, висел тусклый светильник. — Постоянные читатели обычно выбирают укромные уголки.
Хильда выдвинула ящик стола. Кроме старой промокательной бумаги в чернильных пятнах, там ничего не было.
Выйдя из библиотеки, она спустилась в метро, проехала одну остановку в сторону Квинса, пересела на лексингтонский поезд и через пять минут уже поднималась по ступеням школы Джефферсона, окруженная шумной толпой детей.
— Мисс Уайтерс, а убийцу вы видели?
— А много было крови, мисс Уайтерс?
