Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

Боевой порядок партизан при налёте обычно включал ударную (штурмовую) группу, группы обеспечения (прикрытия и отвлекающих действий), резерв. Если одной из задач налёта являлось разрушение сооружений, то создавались также группы подрывников. Часто в ударной группе выделялась подгруппа для ликвидации охраны атакуемого объекта.

Группы прикрытия должны были сдерживать резервы противника до тех пор, пока ударная группа не выполнит свою задачу и не уйдет из опасной зоны. При налётах на слабоохраняемые объекты, когда боевая задача решалась за очень короткое время (нередко в течение 3—5 минут), партизаны, как правило, не выделяли группы прикрытия. В таких случаях на ближайших дорогах выставлялось боевое охранение. Группы отвлечения создавались тогда, когда ожидалось упорное сопротивление противника и для выполнения задачи требовалось значительное время. Демонстративными «шумовыми» и другими действиями эти группы отвлекали внимание противника от основного объекта (направления) налёта.

Успех налёта в решающей мере зависел от тщательной разведки. Перед каждым налётом партизанское командование стремилось собрать точные данные о расположении объекта, системе его охраны, путях скрытого подхода к нему, о ближайших резервах противника и вероятных маршрутах их выдвижения.

Наиболее сильные и опытные партизанские формирования совершали успешные налёты даже на относительно крупные гарнизоны про-

тивника. Так, в конце августа 1942 года белорусские партизаны захватили и двое суток удерживали в своих руках город Мозырь. В 1943 году крымские партизаны разгромили фашистский гарнизон в городе Старый Крым.

«В июле 1943 года П.А. Голицын разработал и провел силами отряда Крымцева операцию по уничтожению артиллерийского дивизиона в деревне Лотва. Проведя тщательную доразведку и выяснив, что немцы ведут себя беспечно, выставив только караульные посты, партизаны ночью 11 июля внезапным'налётом уничтожили немецкий гарнизон, захватив оружие, боеприпасы, продовольствие и лошадей. В ходе налета уничтожено сорок немецких солдат и офицеров, взорвано десять артиллерийских орудий».

Но обычно партизаны, учитывая свою недостаточную вооруженность и боеспособность, стремились нападать на слабого противника в моменты его наименьшей способности к сопротивлению.

Диверсии

Целью диверсий была дезорганизация вражеского тыла, нанесение фашистам ущерба в живой силе и технике. Этот способ вооруженной борьбы по сравнению с другими обладал серьезными преимуществами. Во-первых, диверсии позволяли партизанам малыми силами и почти без потерь наносить весьма эффективные удары по противнику. Во-вторых, систематические диверсии распыляли внимание и силы противника на охрану коммуникаций и других тыловых объектов.

В результате резко снижались его возможности в борьбе с партизанами, так как создание крупных группировок войск для блокирования районов активных партизанских действий и проведения карательных экспедиций было затруднено. Диверсии играли также важную роль в деморализации вражеских войск.

В 1941—1942 годах, когда еще не было налажено снабжение партизанских формирований специальными минно-взрывными средствами, партизаны широко применяли простейшие способы диверсий. Они подкапывали и расширяли железнодорожные пути, отводили рельсы в сторону, разбрасывали на автомобильных дорогах металлические «ежи» и колючки, создавали на грунтовых дорогах замаскированные «волчьи ямы», устраивали поджоги и т.д.

Роль диверсий в партизанской борьбе возросла со второй половины 1942 года, когда на вооружение партизан стала поступать из советского тыла более сложная современная подрывная техника (мины замедленного действия с электрочасовыми или химическими взрывателями, магнитные мины и другие специальные взрывные устройства). Массовое применение этой техники обеспечило очень высокую эффективность диверсионной работы. С начала 1943 года диверсии с использованием специальных технических средств вышли на первое место в тактике партизанской борьбы.

Особенно много диверсий устраивали партизаны на коммуникациях, главным образом на железных дорогах.

Иногда они сочетали диверсии с засадами и налётами, чтобы закрепить результаты диверсии, уничтожить больше живой силы и техники врага, разрушить важные железнодорожные объекты. Однако чаще всего партизаны нарушали работу железнодорожного транспорта, не вступая в боевое столкновение с противником.

Они минировали железнодорожные пути и вызывали крушения поездов. При этом партизаны стремились закладывать мины на затяжных уклонах, высоких насыпях и кривых участках пути, то есть в таких местах, где взрыв наносил наибольший ущерб. Для обеспечения длительного перерыва в движении поездов они организовывали крушения в глубоких выемках, на малых мостах, которые не охранялись или слабо охранялись, на насыпях, проходивших через болота, т.е. там, где было трудно вести восстановительные работы.

Партизаны широко осуществляли диверсии и на автомобильных дорогах: устраивали перекопы, завалы, пожары (на лесных дорогах), обвалы (на горных трассах), минировали их, разрушали дорожные сооружения. Кроме того, немалый ущерб вражескому автотранспорту наносило нарушение работы дорожной службы противника. Так, партизанский отряд Лебедянского района Сумской области, действуя недалеко от линии фронта, 27 сентября 1941 года уничтожил вражеского регулировщика и переменил направление дорожных указателей. В результате фашистская автоколонна пошла по ложному направлению. Командир отряда сообщил об этом советскому командованию, по заблудившейся автоколонне удалось нанести мощный артиллерийский удар, который уничтожил ряд машин с военными грузами.

Различные способы диверсий применяли партизаны на водных коммуникациях. Среди них минирование фарватеров, разрушение мостов при помощи сплавных мин, уничтожение и перестановка бакенов, закладка на судах мин замедленного действия и т.д. Так, летом 1943 года партизаны из соединения А.Ф. Фёдорова произвели диверсию на реке Припять с помощью самодельной мины. Подорвавшись на этой мине, затонули буксир и баржа с воинскими грузами.

Те партизанские формирования, которые в своей боевой деятельности ориентировались преимущественно на диверсии, обычно не имели больших потерь, сохраняли высокую маневренность, могли систематически наносить чувствительные удары по врагу.

Тактика диверсионных групп обычно выглядела следующим образом. После предварительной разведки подступов к объекту и тщательного изучения режима его охраны группа в наиболее удобный момент выходила на железную или шоссейную дорогу, закладывала мину (фугас), а затем отходила в условленное место, откуда можно было наблюдать за результатом диверсии и затем незаметно скрыться.

В первые месяцы борьбы в тылу врага партизаны использовали в основном самодельные, а также некоторые армейские табельные мины, которые предназначались для других целей, поэтому не всегда могли

удовлетворить их требования. Проявляя сметку и изобретательность, партизанские умельцы усовершенствовали многие образцы имевшейся в отрядах минно-подрывной техники. В результате арсенал партизанских диверсионных групп пополнился необходимыми, порой совершенно неожиданными видами мин, секрет которых был известен только изобретателю и исполнителю диверсионной акции.

Помимо взрывных устройств партизаны довольно успешно применяли для диверсий всевозможные подручные средства. В некоторых отрядах были устроены специальные мастерские, где ковали клинья для крушения эшелонов на железных дорогах, изготавливали всевозможные «ежи» и «шипы» для прокола шин автомобилей и другие несложные приспособления. Партизаны подпиливали и сжигали деревянные мосты, растаскивали рельсы, выкапывали и сжигали шпалы, что приводило к крушениям транспортной техники врага. Одновременно с этим они рвали телефонные и телеграфные провода, подпиливали и валили опорные столбы вражеских линий связи.

Хорошо подготовленные диверсии, совершаемые небольшой группой партизан, давали гораздо больший эффект, чем бой целого партизанского соединения с войсками противника. В то же время практика осуществления плановых массовых диверсий доказала, что воздействие на тылы противника с помощью диверсий может носить не только оперативно-тактический, но и стратегический характер. В данной связи надо отметить, что в ходе партизанской войны именно диверсии дали 55 процентов потерь противника в живой силе и свыше 85 процентов урона в технике. Но к пониманию первостепенной важности диверсий на коммуникациях противника советские руководители пришли достаточно поздно.

Григорий Матвеевич Линьков о диверсиях на железной дороге: