Леонид Почивалов - «Мечта» уходит в океан
Энрико человек деятельный. В свободное время руководит клубом рабочих-художников Неаполя, Этот клуб и решил организовать международную выставку детского рисунка: «Мир глазами детей». Выставка открывается завтра вечером в помещении клуба художников.
— Это очень большая удача, — говорил Энрико, — что мой брат встретил вас в Дубровнике и пригласил приехать сюда. На открытие выставки приехали ребята из Франции, Югославии, а Лена будет представлять советских детей.
Губы Лены растянулись в счастливой улыбке. Выходит, будет она важной персоной. Еще больше Лена расчувствовалась, когда Энрико, внимательно вглядевшись в ее рисунок Дубровника, сказал, что рисунок ему нравится, что это одна из лучших работ на выставке и ее надо поместить на видном месте.
Так прошел у нас первый вечер в итальянском городе Неаполе.
Встали рано, почти на заре. Разве можно долго спать в таком удивительном городе? Кажется, я проснулся первым и, тихо одевшись, чтобы не разбудить Абу, который спал в соседней комнате, прошел по коридору в вестибюль, где был балкон. С балкона открывался вид на Неаполь. Вчера был легкий шторм, а сегодня ветер присмирел, и Неаполитанский залив стал таким, каким изображается в старинных неаполитанских песнях — безмятежным, в зыбкой лазоревой дымке, на которую, как на холст картины, нанесены полутонами детали: желтоватая дуга берега, моторная яхта с красной трубой, стремительно пересекающая залив, белые снежинки чаек и где-то в самой глубине этой картины темным сгустком остров Капри. Так и кажется, что вот-вот внизу под холмом кто-то осторожно тронет гитарные струны и вдруг запоет сильно и задумчиво:
«Санта Лучиа… Санта Лучиа…»
Но снизу доносилось лишь урчание моторов и гудки автомобилей, которые, несмотря на такую рань, уже куда-то опаздывали, несясь с огромной скоростью.
Вскоре рядом со мной на балконе оказалась Лена. Она взглянула вниз и ахнула:
— Как красиво! Вот бы…
И уже собралась к себе в комнату за бумагой и красками, как пришел Абу и задержал ее.
— Сейчас не время! — строго сказал он. — Надо привести себя в порядок и ждать приезда наших хозяев. Они обещали быть в девять.
Привели себя в порядок мы быстро. Спустились в вестибюль, взглянули на часы: до приезда Энрико и Марио еще час.
— Погуляем немного? — предложила Лена.
Мы согласились. Шагали по улицам Неаполя и смотрели во все глаза. Старые дома на набережной со стрельчатыми окнами, мансардами, балконами, железными лестницами, перекинутыми с этажа на этаж, и старинные виллы за высокими каменными заборами, и тенистые платаны, бросающие на асфальт мохнатые тени. И прохладный ветер с моря.
Абу говорил:
— Неаполь связан с русской культурой прошлого. Может быть, в гостинице, где мы с вами остановились, жил Чехов, или Чайковский, или художник Брюллов. Молодой Брюллов здесь провел долгое время, писал знаменитую картину «Последний день Помпеи». Ты, должно быть, знаешь об этом, Лена?
Лена вздохнула:
— Не знаю…
— Вот те раз! — удивился Абу. — Будущая художница, девочка, которая представляет сегодня на выставке советских юных художников, и не знает о Брюллове! Не ожидал!
Лена опустила голову.
В девять мы были в вестибюле гостиницы, чтобы встретить наших хозяев. Они приехали через несколько минут на старенькой, с мятыми крыльями и проржавевшим корпусом автомашине.
Из нее вышел улыбающийся Энрико и, раскрыв объятья, сказал:
— Доброе утро, друзья! Неаполь вас приглашает в гости.
У Энрико был такой торжественный вид, будто он сейчас, заложив руку за лацкан пиджака, споет старинную серенаду в честь приезда советских гостей.
Мы сели в машину и поехали по оживленным улицам Неаполя. Остановилась машина где-то в самой глубине города в узком, сжатом старыми зданиями переулке возле многоэтажного с темными, не знающими солнечного света окнами дома. На первом этаже в небольшой квартире, состоящей из двух узеньких душных комнат, и жил Энрико Гоцци вместе со своим сыном Марио, женой и старой-престарой тещей.
На стене узкой комнаты, где мы завтракали, я увидел среди многих картин, автором которых мог быть Гоцци, красочную репродукцию картины вроде бы виденной мной много раз.
— Вот, Леночка, смотри. — И Абу сделал кивок головой. — Перед тобой и есть «Последний день Помпеи» Брюллова.
Мы с интересом смотрели на эту знаменитую картину, гак красочно изображающую гибель во время извержения вулкана древнего мирного города. Рушатся стены домов, трескается мостовая, падают с неба камни, а обезумевшие от страха люди пытаются спастись бегством…
— Почти ничего не знаю о том, как погибли Помпеи, — признался я.
Марио немедленно откликнулся:
— Я тебе расскажу.
Оказалось, он, как и я, интересуется историей и тоже пишет дневник, в котором собирает всякие интересные сведения и факты, связанные с прошлым Италии и других стран.
Отец и сын недолго посовещались о чем-то, и вот Энрико объявил:
— Предлагаем такой план: сейчас едем в клуб и отдадим работающим на выставке товарищам рисунок Лены, чтобы его выставили. Потом отправимся в Помпеи. Нельзя не посмотреть эту удивительную достопримечательность! На обратном пути завезем вас на старинную ювелирную фабрику, там из красных средиземноморских кораллов делают знаменитые неаполитанские камеи и всякие женские украшения. Потом обедаем и в четыре часа отправимся на открытие выставки. А вечером пригласим к нам домой друзей с гитарами. Будем слушать старинные неаполитанские песни. Согласны?
И вот снова на старенькой машине Энрико мы отправились в путешествие. Впереди с Энрико сидел Абу, а мы, ребята — Марио, Лена и я, — уместились на заднем сиденье. Проехали вдоль побережья залива, потом свернули в глубь кварталов города, наконец, остановились возле трехэтажного старого дома. Его окна на первом этаже были высокие, стрельчатые, как в церкви, и очень просторные. За ними угадывалось большое помещение. Марио сказал, что здесь и будет открыта выставка.
Мы вошли в дом. На стенах зала были развешаны картины и рисунки. Все это прислали на выставку дети из разных стран. Юные художники рассказывали о том, как красив и удивителен мир, в котором мы живем, как много в нем такого, чему можно удивиться. На рисунках были синие горы и поля, засыпанные цветами, куклы с пуговичными глазами и скачущие всадники, ракеты, устремленные к звездам, и улицы больших людных городов, шагающие по пустыне верблюды, пальмы, склоняющиеся над морским берегом. Мы с трудом уговорили Лену ехать дальше, хоть ей и хотелось еще и еще всматриваться в каждый рисунок. Картину Лены повесили у входа на видном месте рядом с большим плакатом, который сообщал, что все средства от продажи билетов на эту международную детскую выставку будут истрачены на подарки ангольским детям, которые много пережили из-за войны, навязанной их стране врагами Африки.
И вот снова в пути. Машина, миновав шумные кварталы Неаполя, выехала на отличную асфальтовую магистраль. В самом ее начале пришлось на несколько минут остановиться возле стоящих у дороги будок, в которых сидели строгие люди в форме. С каждого шофера они получали деньги — плату за пользование дорогой. Энрико объяснил, что дорога частная, принадлежит капиталисту, он со всех автомашин собирает плату за проезд по его магистрали.
Эта дорога и понесла нашу маленькую машину вдоль недалекого берега моря в сторону Везувия. Ехали по холмам, покрытым светло-зелеными рощами олив, спускались в долины, где прятались старинные белокаменные деревушки.
И вот наконец вблизи подножия грозного Везувия — город Помпеи. Вернее, то, что осталось от этого города после извержения вулкана и столетий, миновавших с того страшного часа. Удивительно повезло, что нашим спутником оказался именно Марио, мой сверстник, который так хорошо знает и любит историю! Он и рассказал нам, как погибли Помпеи.
Это случилось в августе 79 года н. э. До того Везувий хранил молчание. Почти до самой вершины покрывали его дикие виноградники. Именно на этой вершине в свое время нашли приют Спартак и его товарищи, бежавшие из гладиаторской школы. И вот внезапно Везувий проснулся. Земля дрожала и колыхалась. Над горой повисла страшная туча, которую пронизывали молнии. С неба падал пепел, смешанный с черным дождем. Люди в ужасе метались по улицам, большинство устремилось из города в сторону моря. Но те, кто надеялся переждать беду, хоронясь в домах, погибли. Пошел каменный дождь, который разрушил и засыпал город. Хлынувшая на улицы Помпеи горячая вода с пеплом плотно «заштукатурила» жидкой, быстро твердеющей грязью останки еще недавно богатого, процветающего города. Это случилось почти две тысячи лет назад.
И вот мы вместе с итальянскими друзьями ходим по древним улицам Помпеи. Много веков улицы были скрыты от людских глаз пеплом, пылью и землей. Но исследователи все же сумели восстановить прежний облик города, го дами и десятилетиями шаг за шагом освобождая его от земли. Были откопаны городские площади, жилые дома, скульптуры, домашняя утварь…
