Технопарк юрского периода. Загадки эволюции - Александр Александрович Гангнус
Доктор С. Фокс по этому вопросу сказал следующее: «...при варке первичного бульона не было недостатка ни в исходных компонентах, ни в кухонной утвари».
Преджизнь и живое
Итак, нефть не обязательно произошла из останков древней жизни. Но почему же тогда нефти много не во всех пластах, почему ее больше в отложениях эпох, когда жизнь расцветала, и мало, почти нет в осадках, бедных жизнью, например в осадках, оставленных уже знакомым читателю таинственным пермотриасом?
4 июля 2005 года открытая в XIX веке комета Темпель-1 была «обстреляна» зондом с пролетавшего мимо космического робота Дип Импакт. Среди летучих веществ, поднявшихся при взрыве, нашли гораздо больше органических веществу чем ожидали. Видимо, кирпичики жизни могли зародиться и в космосе, на кометах, которые сыграли, по самым принятым на сегодня теориям, важное участие в становлении планетных атмосфер, земной гидросферы и, вероятно, жизни
Но, задав такой вопрос, мы в сущности на него уже ответили. Причем нетривиальным образом. Самое неясное с эволюции живого - это как раз смена вспышек жизни ее угасаниями. Реконструкция палеоклиматов, как мы видели, не всегда выручает. Может быть, вспышки жизни - это ее реакция на массовое вторжение готовых питательных органических веществ из недр Земли? Вторжение, происходившее при усиленной тектонической активности, вспарывании застарелых и новых разломов в земной коре?
В календарях минувших эпох были века изобилия, сгущений жизни, когда из открывшихся трещин в океан начали поступать вещества карбосферы в первичном, чистом виде.
Когда-то они породили жизнь, теперь они питают микроорганизмы, планктон, цепная реакция ширится, усиленно размножаются моллюски и рыбы - и вот взрыв жизни оставляет в книге эпох неизгладимый след.
Возможна ли такая картина? Это можно проверить, если взглянуть окрест себя внимательно: а нет ли таких сгущений вокруг нас в наши далеко не бедные жизнью дни?
В 1926 году академик В.И. Вернадский писал: «Особое место, по-видимому, занимают саргассовы сгущения жизни. Они отличаются от планктонных сгущений характером фауны и флоры, а от прибрежных - тем, что независимы в своем существовании от разрушения континентов и от приносимых реками созданий жизни суши. В отличие от прибрежных сгущений «саргассовы» являются океаническими сгущениями и наблюдаются на поверхности глубоких частей океана, вне всякой связи с бентосом и донной пленкой».
Что же питает саргассовы сгущения? В. Флоровская считает: углеродистые, азотистые, фосфатные соединения, входящие в состав теплых подземных вод. В Саргассовом море, удивительном острове зелени посреди океана, резко повышенная температура воды (около двадцати семи градусов). Грабен, провал в земной коре, над которым плещутся воды моря, очевидно, богат выходами подземных термальных вод, обогащенных питательными веществами. В Красном море, зародыше грядущего океана, такие выходы горячих подземных рассолов обнаружены на всем протяжении рифта - трещины, секущей море вдоль. И Красное море - тоже место сгущения жизни.
Так преджизнь, возможно, взаимодействует с жизнью, вливая в нее время от времени новые силы.
От гипотезы панспермии большинство ученых открещивается. Но зато расцвела и утвердилась новая мегакосмическая концепция жизни, гораздо более манящая и вдохновляющая, - теория биопоэза. По этой теории космос - весьма благоприятная среда для возникновения сложных органических соединений. Эта готовность не может не вызвать благосклонности со стороны все той же теории вероятностей. Жизнь готова самозародиться и развиваться везде, где для этого есть набор подходящих условий. Разновидностей, «клонов» жизни во Вселенной много.
Дж. Бернал писал:
«Земная жизнь вместе со всеми прочими клонами жизни (на Земле, воможно, эти прочие клоны будут искусственно синтезированы в лаборатории) и образуют биопоэз, сверхжизнь. Наука, изучающая ее, будет носить имя общей, или инвариантной, биологии».
А потому карантин для межпланетных кораблей, возвращающихся из неисследованных областей космоса, будет необходим всегда.
ГЛАВА 13
ПРЕДЖИЗНЬ. ОТ БЕЛКА ДО ДНК? (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Когда же он закопошится?
В 1897 году знаменитый биолог-дарвинист и философ Э. Геккель заявил в многолюдном собрании немецких ученых: «Если вы, химики, создадите правильный белок, то он закопошится!» Слова эти были встречены аплодисментами, а обращены они были к восходящей звезде органической химии, будущему лауреату Нобелевской премии - Эмилю Фишеру. Казалось тогда, что стоит решить проблему синтеза белка - и искусственная жизнь, рукотворный организм оживут в пробирке химика, «закопошатся».
Десятки химиков бросились открывать строение белка и наудачу, вслепую пытаться получить его искусственно. И если первая часть этой работы шла быстро и уже на рубеже столетий были открыты все двадцать кирпичиков, составляющих белки, двадцать аминокислот, и их почти сразу научились синтезировать (и похоже, не было с этим проблем в космическом и земном естественном «биопоэзе»), то со связыванием аминокислот в белковую цепочку дело застопорилось на полвека. То есть связываться-то они связывались, но белок не получался. Получались пептиды, наборы аминокислот, кое в чем схожие с белками. Например, как и белки, они были горькие на вкус (аминокислоты сладковатые), могли перевариваться желудочным соком. Но ни у кого не хватило духу
назвать их белками, столь очевидна была разница. Сначала думали, что дело тут в длине цепи: пептиды были намного короче белков. Началась борьба за длину цепи.
И тогда лауреат Нобелевской премии 1902 года Эмиль Фишер, лидер гонки (у него в 1907 году получился восемнадцатичленный пептид), выступил с суровым осуждением «тотального синтеза белка». Даже если в результате сотен лихорадочных опытов наобум белок будет случайно получен, то этот результат даст науке ничтожно мало. Он сравнил химика с путешественником по неизведанной стране, который может промчаться через страну с помощью скоростного современного транспорта и достичь границы, не узнав о стране почти ничего. Но может он путешествовать и со смыслом, по определенной системе, не слишком торопясь, силясь понять природу и обычаи страны. И даже если придет он к цели позже торопливого своего коллеги, истинным покорителем страны будет он.
Э. Фишер оказался прав. Путь к синтезу белков открылся еще через пол века только после выяснения другими нобелевскими лауреатами матричной роли нуклеиновых кислот. Именно ДНК и РНК, подобно инженеру, запасшемуся чертежами, могут конструировать и строить строго определенную последовательность бесконечных нитей белка. Без этой строгой , определенности самая длинная цепь аминокислот будет оставаться просто цепью аминокислот - пептидом..А не белком. Но, зная эту предысторию химического синтеза
