Рудольф Баландин - Тайновидение вместо приборов?
Мир иллюзий бывает прекрасным и увлекательным. И все-таки приходится постоянно помнить, что это мечта, а не действительность. В противном случае нас можно считать психически ненормальными, обуянными манией, которой пытаемся подменить реальность. Благо, если при этом мы не склонны силой навязывать свою иллюзию другим или ополчаться на тех, кто нам возражает. Особенность маниакального восприятия окружающего заключается в том, что человек вольно или невольно выбирает из всех событий и ситуаций только те, которые подтверждают его идею. Так, для доказательства — другим или себе — явления ясновидения приводятся и повторяются только сбывшиеся прогнозы, предчувствия.
Итак, по моему мнению, ясновидение остается вне науки. В него можно верить или не верить. Однако в любом случае надо относиться к нему со вниманием, стараясь понять, каким образом объясняются успешные прогнозы и предсказания. Судя по всему, мы склонны недооценивать свойства нашей психики, отзываться на ничтожнейшие сигналы, благодаря которым можно предугадывать некоторые явления, события, судьбы.
Для любителей научно-фантастических гипотез подобная осторожность покажется скучной и неинтересной. Почему бы не вообразить, скажем, параллельный антимир, события которого проходят в антивремени относительно нас? То, что для нас будущее, для них уже прошлое. Воспринимая каким-то образом сигналы из этого антимира, человек (ну, например, подвергшийся воздействию НЛО) получает возможность видеть, понимать будущее…
Хотелось бы подыскать какие-то научные подтверждения такой гипотезе. Тем более что антимиром с антивременем заманчиво вообразить вакуум. Эта удивительная субстанция, структура которой остается загадкой, казалось бы, идеально подходит на роль антимира с антивременем.
Увы, чем больше обдумываешь эту идею, тем менее привлекательной она становится. Два сквозных и взаимосвязанных потока времени оказываются все тем же проявлением недвижности, вечности — единства прошлого, настоящего и будущего.
Как научная гипотеза идея четырехмерного недвижного пространства-времени мироздания (оно становится пятимерным при встречных потоках времени-антивремени), пожалуй, ничуть не хуже модели взрывающейся или пульсирующей Вселенной, происхождения живых организмов из мертвой материи и т. д. Однако следует помнить, что при огромном разнообразии выдуманных, воображаемых, гипотетических миров существует одна-единственная реальность.
И еще одно существенное обстоятельство. Эта единственная реальность бесконечно сложна и разнообразна. Многое в ней остается неведомым или непонятным.
Широко распространено убеждение, что познание мира напоминает подъем в гору, когда с каждым шагом открываются новые перспективы, расширяется обзор, отдаляется линия горизонта. Так осуществляется научный прогресс.
В действительности ситуация значительно сложней и противоречивей. Идет накопление новых фактов, знаний — это бесспорно, хотя часть информации теряется или искажается. Но ведь само по себе огромное количество фактов еще никак не может дать более или менее цельного представления о конкретном объекте или о мироздании в целом. Сведения эти необходимо осмыслить, освоить, привести в единую систему. Чем больше фактов, тем трудней это сделать. Вдобавок, создавая новые приборы и методы исследований, мы открываем неизвестные ранее свойства, явления, сущности.
Представим: в прошлом отважный мореплаватель открыл новую землю. Когда о ней не знали, то и никаких загадок она не представляла. Но как только о ней стало известно, появилась возможность изучать ее флору и фауну, рельеф, геологическое строение и многое другое. Иными словами, открытие расширяло сферу непознанного, стимулировав новые исследования.
Сходным образом любое научное открытие является именно открытием новых проблем, вторжением в неведомое, и позволяет увидеть и познавать то, о чем прежде не догадывались. Увеличение знаний расширяет и область незнания.
Вот почему не надо забывать, что достигнутый ныне уровень науки вовсе не означает, будто мы лучше знаем природу и самих себя, чем наши предки. Просто у многих появляется больше самоуверенности и категоричности в суждениях…
Теперь вернемся к проблеме ясновидения. Нетрудно заметить, что приведенные выше сомнения в ее реальности носят скорее философский, чем научный, характер. Они основаны на личном мнении и общих соображениях. А в качестве научных гипотез имеют право на существование даже невероятные на первый взгляд идеи, противоречащие обыденному опыту и привычному здравому смыслу.
Мне, например, представляется интересным и плодотворным предложение о существовании «вакуумного двойника», но не как порождение мысли, а как своеобразное отражение материальных тел и процессов. Не исключено, что в вакуумной среде иные законы передачи и приема сигналов, своя информационная структура. И тогда как фантастический, проблематичный, но не безнадежный вариант можно предположить, что в процессе мышления происходит взаимодействие нашего привычного и вакуумного миров, а при этом сигналы передаются практически мгновенно из самых разных источников…
Не станем фантазировать дальше. Какие, бы наукоподобные гипотезы ни выдвигались, они требуют прежде всего проверки. А предсказания многих событий действительно возможны, но только на основе имеющейся, а не поступающей из будущего информации.
Биолокация: наука или искусство?
Для начала напомню, что в античности слово «технос» означало умение, ремесло, искусство. И это понятно, ибо в те времена изделия рук человеческих создавались не на основе научных знаний, а преимущественно по интуиции, общим соображениям, догадкам (если требовалось отступать от стандарта). В число подобных «искусств» входило и лозоходство. Современная биолокация по многим признакам тоже продолжает оставаться более искусством, чем наукой.
Дело в том, что все попытки теоретически обосновать эффект биолокации и методику этих исследований нельзя считать удовлетворительными. Да и большой ли прок в таких научных обоснованиях? Ведь речь идет не о каком-то замысловатом приборе, а о способностях человека, его бессознательных ощущениях, интуиции. Это действительно сродни искусству.
Возникает парадоксальная ситуация. Предположим, удастся на основе науки детально проанализировать искусство биолокации. Казалось бы, это позволит усилить ее эффективность. Но может оказаться наоборот. Стремление осознать и рационализировать бессознательные процессы в данном случае грозит дать отрицательный результат: оператор будет ориентироваться не на свою интуицию, а на знания, а это резко снизит его возможности. Вспомним, как в гипнотическом состоянии человек вспоминает факты и события, которые, казалось бы, давно забыл или даже не заметил. Подобная обостренность восприятия информации — получаемой из «кладовых» собственной памяти или из окружающей среды — проявляется именно на бессознательном уровне, и вмешательство рассудка тут может оказаться роковым.
То же характерно для всех видов искусства. Например, если артист танцуя будет осмысливать механику своих движений, певец во время пения — физику звуковых колебаний, они не смогут создавать художественные образы. Наше счастье, что при ходьбе не приходится «научно управлять» движениями многочисленных мышц, а в разговоре — сознательно подбирать слова; иначе мы передвигались и говорили бы медленно и неуклюже.
Мозг ежесекундно совершает колоссальную работу, распознавая и сопоставляя образы, оперируя памятью, регулируя деятельность внутренних и внешних органов… Все это лишь в малой доле проявляется в сознательных мыслях и движениях. Рассудочная деятельность напоминает волны, захватывающие лишь поверхностные слои великого глубокого океана бессознательного.
Рис. 4. Эмблема Ассоциации инженерной биолокации
Сказанное не означает, будто биолокацию не следует исследовать с научных позиций. Ведь существует и развиваются, например, литературоведение, языкознание, искусствоведение. Эти области знаний не подменяют собой искусство или литературу, а способствуют их развитию и пониманию их роли в общественной и личной жизни. И никто не стремится перевести литературу, искусство на «научную основу»
Биолокации можно обучиться в меру своих способностей и желания. Однако ее изучение связано с познанием свойств человека — психических, физиологических и интеллектуальных в их единстве. А самопознание — процесс принципиально незавершимый: чем больше неожиданного открывается в духовной жизни человека, тем больше возникает новых проблем и вопросов. К тому же и сам объект исследований изменчив.
Наиболее просто и точно можно изучать физиологические реакции организма в процессе биолокации. О них написано, например, в книгах Я. Я. Валдманиса, Я. А. Долациса, Т. К. Калниня «Лозоходство — вековая загадка» (Рига, 1979) и Н. Н. Сочеванова, B. C. Стеценко, А. Я. Чекунова «Использование биолокационного метода при поисках месторождений и геологическом картировании» (Москва, 1984). В этих работах приведены соответствующие таблицы и графики. Судя по всему, эти сведения подтверждают предположение о том, что биолокация сопровождается активизацией интеллектуальных и физических сил. Так, американский профессор С. Тромп — эксперт ЮНЕСКО по геологии — провел следующий опыт. Студенты вели биолокацию, проходя по определенным профилям с завязанными глазами и с датчиками работы сердца и электрического потенциала кожи. Согласно показаниям приборов студенты реагировали на одинаковые зоны вдоль профилей. Французский физик И. Рокард в книге «Сигнал водоискателя» связал подобный эффект с реакцией организма на теллурические (земные) токи и слабые градиенты геомагнитного поля. В 1973 году было организовано Международное общество по исследованию психотроники (изучению биополей посредством приборов), конгрессы которого прошли в Праге, Монако, Токио, Сан-Пауло, Братиславе.
