Геннадий Разумов - АТЛАНТИДЫ Земли и моря
Сколько приезжих, путешественников, поэтов, ученых вот так же не могли оторвать глаз от этой удивительной картины! Один из них, известный русский поэт-декабрист А.Бестужев-Марлинский, посетивший Дербент в начале позапрошлого века, писал: «Заря ахнула от изумления, взглянувши на город впервые: это был поток камней и грязи с трещинами вместо улиц, которые сам почтенный строитель не распутал бы среди бела дня. Все дома родились слепыми, все их черепа были расплюснуты под адской пятой, все они пищали от тесноты, ущемленные между высоких, длинных-предлинных стен. Все вместе походило, одним словом, на огромного удава, который под чешуей домов растянулся с горы на солнышке и поднял свою зубчатую голову крепостью Нарын, а хвостом играет в Каспийском море».
Именно эта хвостовая восточная часть дербентской стены вот уже тысячу лет привлекает к себе внимание ученых, историков, географов, океанологов, археологов. Будучи скрытой под поверхностью моря, она будоражит воображение, ставит вопросы и плохо на них отвечает.
Как оказалось это строение под водой? Было ли оно сооружено сразу на морском дне или злые волны поглотили его в более поздние времена? А если оно повторило судьбу Атлантиды, то когда и почему? Почти все старые письменные источники свидетельствовали однозначно: часть дербентской стены была всегда подводной. Хосров Великий построил ее специально в воде, она нужна была для лучшей защиты «Ворот Кавказа» от набегов кочевников. Подтверждений этому много, в частности, в целом ряде письменных источников, относящихся к периоду расцвета Великого арабского Халифата, который охватывал огромные пространства от Испании на западе до Индии на востоке.
Большинство арабских путешественников, посетивших Дербент в X веке, писало, что дербентская стена в то время далеко уходила в море. Правда, единодушного мнения о ее размере они не высказывали. Так, одни из них сообщали, что длина подводной части достигала трех миль, другие — одной мили, а третьи ограничивали ее всего лишь полумилей. Средневековый арабский историк Хилаль ас-Саби сообщал, что длина морской части дербентской стены составляла «шестьсот локтей», другой его коллега ал-Истахри писал о «шести башнях».
Как будто для того, чтобы ни у кого не осталось никакого сомнения в бесспорности подводного происхождения дербентской стены, авторы X–XI веков, не ограничиваясь указанием ее размеров, описывают и способы ее строительства. Хотя и здесь у них тоже нет единства. Например, арабский автор ал-Масуди в своей книге «Россыпи золота» рассказал о применении специальных понтонов в виде надутых воздухом кожаных бурдюков. С помощью таких устройств тяжелые каменные плиты переправлялись с берега к месту их установки. Там ремни, которыми бурдюки были привязаны к плитам, перерезались, и плиты плавно ложились на морское дно.
По другой версии, которую привел ал-Баладзори в «Книге завоевания стран», строители вначале возили в море на лодках камни и бросали их в море, а потом, когда эта каменная наброска показывалась над поверхностью воды, на ней возводилась стена из «каменных глыб и свинца».
Но почему свинец? Объяснения приводятся тоже разные. Ал-Мукаддаси сообщает, что этот материал использовался в качестве нынешнего цементного раствора, скреплявшего каменные плиты. Хилаль ас-Саби поправляет его и сообщает, что свинец заливался в отверстия в стеновых блоках, через которые потом пропускали крепежные железные стержни. Не отсюда ли и название дербентских стен — «железные ворота»? Кстати, известно, что персидские строители, правда в других местах, действительно скрепляли каменные стены железными болтами со свинцовыми вставками (свинец вообще тогда был популярным металлом). Такая конструкция надежно предохраняла здания от разрушения во время частых в тех районах землетрясений.
В период арабского Средневековья о Дербенте много писали не только, как о крупной военной крепости, но и как о великом городе-порте.
В VIII–X веках резко возросла роль традиционных караванных трасс древнего мира. На Каспий сместились многие важные морские пути международной торговли. Дербент стал главным узловым центром нового Прикаспийского торгового пути, который в те времена был не менее знаменит, чем «Великий шелковый путь».
От года к году рос и богател морской торговый город на Каспии, ни на один день не уменьшался поток заморских товаров, прибывавших с севера, востока и юга. Здесь торговали собольими и лисьими шкурами из Волжской Булгарии, кожаными седлами и ремнями из Хазарии, дербентскими полотняными тканями — масхури, цветастыми паласами и, расписными чашами из Багдада, фаянсовыми и фарфоровыми тарелками из Китая.
Известный арабский географ ал-Истахри, объехавший всю Персию, Среднюю, Южную и Западную Азию и видевший много разных «ворот» (ал-Вабов) великого арабского халифата, называл Дербент главными «воротами ворот» (Баб ал-абваб). Недаром именно отсюда, из этого далекого пограничного города, его правители нередко отправлялись прямо на халифский престол. В своей «Книге путей и царств» (930 г.) аль-Истархи писал: «Баб ал-абваб — приморский город.
В середине его находится якорная стоянка для судов. Между этой стоянкой и морем, по обе стороны моря, построены две стены, так что вход для судов узок и труден… И в устье порта протянута цепь, так что не может судно ни войти, ни выйти иначе как с разрешения».
Поразил своим величием и богатством Дербент и другого арабского писателя и ученого того времени ал-Табари. В своей «Истории пророков и царей» он написал, что «… в Дербент прибывали купцы из Джурджана, Табаристана, Дейлема, и он служил своего рода складом для товаров из Хазарии, Серира, Зарихгена, Амика, Хайзана, Руклана и других мест».
Автор еще одной «Книги путей и царств» ибн-Хаукал, описывая дербентский порт, подтвердил сообщение ал-Истахри, что ворота в гавань были перекрыты цепью, которая запиралась на специальный замок, а ключ от него находился у того, кто наблюдал за морем, и «судно входило в порт только с разрешения эмира Дербента».
Итак, почти все путешественники, прибывавшие с моря в этот большой прикаспийский город, в первую очередь обращали внимание на его богатый торговый порт. И поскольку своего природного залива здесь побережье не имело, то естественно было предположить, что выдвинутые в море каменные стены были построены специально, чтобы создать удобную внутреннюю гавань для судов, где они были бы защищены не только от штормовых волн, но и от злых врагов. Вот почему высказывания арабских географов могут быть признаны субъективными.
Что же касается их рассказов о подробностях сооружения крепостных стен прямо в воде, то тут следует учитывать, что этих арабских путешественников отделяет от нас огромное расстояние — целое тысячелетие. Может быть, именно потому нам они кажутся чуть ли не современниками сасанидской эпохи. На самом же деле, они также далеки от времени Хосрова Ануширвана, как мы от XVI века, когда, например, в Москве строилась Китайгородская стена. Не можем же мы всерьез считать себя осведомленными в тонкостях технологии ее возведения? Возможно, для летописцев арабского средневековья дербентские сказания о Нарын-калинской крепости носили характер такой же легенды, как для русских предание о Китай-городе.
Истины ради, следует заметить, что легенды о сооружении дербентской заградительной стены в море продолжали появляться и в более поздние времена. Так, занимавшийся многие годы сбором сведений о колебаниях уровня Каспийского моря советский ученый Б.Аполлов пересказал историю, якобы происшедшую в 1587 г. Как-то поздно вечером «к большим» воротам Дербента подошел караван, следовавший с севера в закавказский Азербайджан. Путники опоздали; привратники только что закрыли ворота на ночь, и пройти через город на юг уже было нельзя. Пришлось разбить палаточный лагерь прямо у крепостных стен и заночевать.
Утром ворота открылись, сборщики налогов вышли получить плату, полагающуюся за проход через город. Но каково же было их удивление, когда у ворот они никого не застали. Присмотревшись, они увидели на песке следы каравана, ведущие к морю, и все поняли: верблюды обошли стену по воде. Разгневался тогда грозный властитель Персии шах Аббас I, владевший в те времена Дербентом, и приказал срочно построить в море, «там, где глубины достаточны, чтобы их не могли пройти верблюды, большую башню и соединить ее с берегом стеной». Как видим, в более мирное, чем раньше, время молва объясняла причину перекрытия морской части Дербентского прохода не необходимостью обороны от нападающего неприятеля, а целью защиты шахской казны от неплательщиков таможенного налога.
Крепость Нарын-кале (Дербент в VІІІ — ХІ вв) защищала оседлую цивилизацию Закавказья от набегов с севера воинственных кочевников.
