Татьяна Щенина - Производство предварительного расследования по уголовным делам о преступлениях, совершенных женщинами
Особое внимание следует уделить свидетельствам либо сведениям об особенностях поведения подэкспертной женщины в проблемных ситуациях (конфликты, наказания, потери, иное), и свидетельствам об особенностях ее эмоционального состояния в обстоятельствах, интересующих суд и следствие (накануне, непосредственно в момент и после завершения событий, исследуемого дела)[110]. Следователь получает представление о состоянии здоровья женщины[111] при изучении ее личности. Вероятность выявления особенностей психического состояния зависит от того, насколько хорошо следователь собрал доказательства, характеризующие личность женщины[112].
Внимательное исследование фактических обстоятельств, изучение медицинских документов (истории болезни, заключение врачебной комиссии и пр.), акта судебно-медицинской экспертизы, нередко приводит к выводу о том, что тяжкий вред для здоровья произошел не столько от действий женщины, сколько от иных факторов – поведения третьих лиц, неосторожности самого потерпевшего, влияния непреодолимой силы или стихийного развития побочных обстоятельств и т. д.[113]
Например, потерпевшая Ш. обратилась к врачу через два дня после того, как Р. нанесла ей удар по глазу. До этого ее лечила «народная целительница», которую мать Ш. разыскала по газетной рекламе. Врачевание свелось к двум примочкам на глаза и непонятным заклинаниям. Получив деньги, целительница скрылась; указанный ею телефон оказался подставным. И только убедившись в этом, мать и дочь Ш. на третьи сутки после травмы решили обратиться сначала в травмпункт, а затем и в поликлинику. В истории болезни эти сведения не были отражены, потерпевшая Ш. и ее мать на предварительном следствии скрыли данное обстоятельство, говоря, что «делали дома сами теплые глазные ванночки». Однако допрошенные в суде (по инициативе защитника Р.) отчим и младший брат потерпевшей Ш. подробно рассказали о «самолечении» и упущении времени для дезинфекции и приостановления воспалительного процесса в глазу. Получив такие сведения, защитник Р.-ой заявил ходатайство о розыске целительницы, назначении судебно-медицинской экспертизы и т. д. Позднее было установлено, что тяжкие последствия, наступили не от скользящего удара обвиняемой Р. по лицу потерпевшей Ш., а в результате «врачевания» «народной целительницы». Ответственность же Р., ограничилась по ст. 115 УК РФ.
Полагаем, учитывая особенности женской психики, ее социальную значимость, а также психологическую зависимость от жизненных обстоятельств, что при производстве по уголовным делам в отношении женщин следует назначать судебно-психиатрическую экспертизу личности. Совершение преступления женщиной осознанно, является нонсенсом, поскольку изначально ее назначение в обществе этого не предполагает, соответственно, если женщина встает на путь совершения преступления осознанно, то значит, у нее возникла личностная или психическая патология.
Для формирования выводов используются специальные познания, специфические методы, сопоставляются и интегрируются данные психологического и психиатрического исследований. В отношении женщины следователем или судом во всех случаях, когда возникает необходимость в разрешении вопросов медицинского характера, назначается судебно-медицинская экспертиза[114], которая тесно связана с вопросами медицинского и общебиологического характера применительно к правовой практике. Нередко заключение судебно-медицинского эксперта, построенное на точной научной основе, является доказательством совершенного преступления и служит основой при вынесении судебного приговора[115].
Например: А., 20 лет, узнав, что она беременна, решила сделать себе аборт. По совету знакомых она вводила в полость матки при помощи резинового баллона с эбонитовым наконечником раствор мыла и марганцовокислого калия. Проделала это 12 апреля 2008 г. около 23 часов вечера. На следующий день пошла на работу. Вечером почувствовала боль внизу живота и 13 апреля поступила в гинекологическое отделение больницы с диагнозом «начавшийся аборт». При поступлении в больницу обнаружено следующее: кожа и видимые слизистые бледные; сознание сохранено; пульс 90 ударов в минуту, среднего наполнения. Передняя брюшная стенка мягкая. При пальпации определяется болезненная опухоль, доходящая до пупка, смещенная влево от средней линии. Опухоль напоминает беременную матку. Шейка матки резко подтянута к симфизу, синюшная, размягчена, не повреждена. Зевщелевидной формы. В 3 см сза от задней губы в заднем своде отверстие размером 5×6 см, из которого выступает неповрежденный плодный пузырь. Край этого отверстия со стороны задней губы кровоподтечен на участке размером 2,1×1,6 см, остальные края отверстия неровные, отечные, слегка кровоподтечные. Через это отверстие свободно извлечен неповрежденный плодный пузырь с плодом и частью плаценты. Длина плода 12 см. Заключение судебно-медицинского эксперта: на основании данных объективного исследования установлено, что у гражданки А. имеется инфицированный аборт на 13-й неделе беременности с повреждением заднего свода влагалища и матки. Это повреждение влагалища и матки могло быть произведено действием тупого твердого предмета, каким мог быть эбонитовый наконечник резинового баллона. При таких преступлениях, органы предварительного расследования иногда ставят вопрос о возможности или невозможности производства прерывания беременности и причинения подобных повреждений самой женщиной при введении различных предметов в матку, в частности, наконечника баллона, катетера и др.[116]
Судебно-медицинская экспертиза при расследовании уголовных дел о незаконном производстве аборта проводится иногда только по материалам уголовного дела, чтобы составить заключение, а в некоторых случаях производится осмотр женщины, у которой было или предполагается прерывание беременности. СМЭ женщины[117] проводятся для установления наличия телесных повреждений, либо выявления особенностей физиологического состояния. Экспертиза послеродового периода, недавних и бывших родов производится по делам о детоубийстве, в случае симуляции беременности. Послеродовой период характеризуется тем, что в организме роженицы происходит обратное развитие признаков, возникших во время беременности. По окончании послеродовой инволюции остаются необратимые анатомические особенности, которые служат признаками родов. Эти признаки необратимые, получили название «печать материнства». У некоторых матерей развиваются временные психические расстройства, в основном – послеродовые психозы и реактивные состояния с депрессивно-параноидным синдромом. К этой же группе можно отнести и больных олигофренией с выраженной степенью дебильности. При всем разнообразии вариантов у подэкспертных женщин отчетливо прослеживается патологическая мотивация общественно опасных действий, они совершают убийство новорожденного ребенка преимущественно по болезненным мотивам или в состоянии нарушенного сознания. Юридическое значение квалификации неспособности матери, обвиняемой в убийстве новорожденного ребенка, осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие психического расстройства, заключается в возможности признания ее судом невменяемой (ст. 21 УК РФ) и применения принудительных мер медицинского характера (ст. ст. 97–99 УК РФ)[118].
Смотри изменения: ст. 97 УК РФ: 1. Принудительные меры медицинского характера могут быть назначены судом лицам: а) совершившим деяния, в состоянии невменяемости; б) у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания; в) совершившим преступление и страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости; (в редакции, введенной в действие с 1 марта 2012 года ФЗ от 29 февраля 2012 года № 14–ФЗ); п. 2 ст. 99 УК РФ: Лицам, осужденным за преступления, совершенные в состоянии вменяемости, но нуждающимся в лечении психических расстройств, не исключающих вменяемости, в том числе лицам, указанным в пункте «д» ч. 1 ст. 97 настоящего Кодекса, суд наряду с наказанием может назначить принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра (в редакции, введенной в действие с 1 марта 2012 года ФЗ от 29 февраля 2012 года № 14–ФЗ).
Специалисты выделяют две модели судебно-психиатрической оценки: а) оценка обвиняемых с личностными расстройствами, совершивших так называемые аффективные преступления, которые могут быть квалифицированы, как «физиологический аффект» (ст. ст. 107, 113 УК РФ), так и в соответствии со ст. 22 УК РФ; б) ограниченная вменяемость женщины, как правило, связана с преобладанием у нее стойких достаточно выраженных явлений задержки психического и интеллектуального развития, эмоционально-волевой недостаточности, снижающих способность женщины к интеллектуальному и волевому контролю в ситуации совершения правонарушения[119]. В качестве примера можно привести материалы уголовного дела[120], выявленные при исследовании индивидуально-личностные особенности в виде примитивности личности, несформированности системы ценностей, склонность к разрешению эмоциональные напряжения, в виде агрессивных действий, слабый контроль эмоциональных реакций интеллектом, дают основание утверждать, что во время совершения преступления И. не могла в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий.
